вам дело.
Мистер Лемони вжал голову в плечи и, приставив ладонь ко рту, прошептал:
— Это Ее дело? Или ваше личное?
Полли поглядела на аптекаря так пристально, что он не выдержал и отвернулся.
— Существует вероятность, что дело, которым я занимаюсь, в какой-то момент станет Ее делом.
Аптекарь часто-часто затряс головой, и Полли достала из кармана баночку с пилюлями.
— Мне нужно узнать, что это такое и от чего его принимают.
Мистер Лемони взял баночку. Прищурившись, он оглядел пилюли и покивал своим мыслям.
— С виду это «Тингельтангель», — сообщил мистер Лемони, и Полли вздохнула — еще бы аптекарь сообщил что-нибудь новое для нее.
— Что это за лекарства и от чего их принимают? — повторила она.
— «Тингельтангель»— довольно редкие пилюли, и достать их было непросто. Пришлось заказывать из Тарабара.
Полли усмехнулась: она так и знала, что в город «Тингентангель» попал через аптеку «Горькая Пилюля Лемони».
— Судя по тому, как отреагировал мистер Медоуз, когда я его спросила об этом лекарстве, это нечто запрещенное.
Лицо Лемюэля Лемони вытянулось:
— Вы ходили к Медоузу? — В его голосе прозвучала легко считываемая обида — еще бы, ведь мисс Трикк сперва заглянула к его конкуренту.
— Разумеется, — как ни в чем не бывало ответила Полли. — В Тремпл-Толл всего две аптеки, и я должна была проверить все возможные варианты.
— Но если бы вы сперва зашли ко мне…
— Мистер Лемони, — прервала аптекаря Полли, — мне казалось, вы не так уж и рады мне, учитывая то, как вы бледнеете всякий раз, как я оказываюсь у вас на пороге.
— Нет, что вы! Это честь для меня помогать вам, помогать… Ей!
— «Тингельтангель», — напомнила Полли.
— Да-да! Это лекарство принимают от так называемой цирковой лихорадки.
Полли нахмурилась, и аптекарь пояснил:
— В прежние времена во многих цирках широко применялся порошок «Дерблюкк»: его распыляли в зрительском зале во время представления, и он усиливал впечатление от зрелища — небольшая (или большая, смотря как на это смотреть) хитрость владельцев цирков. Как однажды выяснилось, порошок этот весьма ядовит, впрочем меньше применять его не стали. И если зрители, посетившие представление, подвергались его воздействию в весьма краткосрочный период и отделывались легким головокружением да мигренью на следующее утро, то сами циркачи травились им постоянно. Лихорадка, вызванная «Дерблюкком», со временем становилась хронической.
Полли слушала очень внимательно и вдруг поймала себя на том, что концы оборванных ниточек в голове неожиданно связались друг с другом. Перед ее мысленным взором встал сундук со странными нарядами, ей вспомнились слова мадам По о «пудре, которая делала местных женщин похожими на дохлых клоунов»…
— Значит, она — циркачка! Они все — циркачи!
— Кто? — непонимающе уставился на нее аптекарь.
— Мистер Лемони, мне нужен список всех, кому вы отпускали «Тингельтангель».
Лемюэль неуверенно потер руки, но Полли предвосхитила любые отговорки:
— Речь о похищениях, — приглушенно сказала она, и мистер Лемони взволнованно прикусил губу. — В деле задействована полиция, и вы прекрасно понимаете, что это значит: если я их не опережу, существует большая вероятность того, что они схватят не тех, кого нужно. Мы не можем этого допустить, не так ли, мистер Лемони?
Полли Трикк смотрела на него, не моргая, и аптекарь никак не мог заставить себя отвести взгляд. Эта мисс казалась такой искренней и хрупкой — чуть наивной и совершенно неуместной в прогнившем, трухлявом Габене. Она походила на посылку, которую доставили не по тому адресу.
Но это был обман. Полли Трикк, или, вернее, Та, кто за ней стояла, не была ни наивной, ни хрупкой, и в Ней не набралось бы искренности даже на наперсток. А еще Она подходила этому городу, как шнурок к башмаку.
— Не так ли, мистер Лемони? — повторила Полли, вырвав аптекаря из оцепенения.
Лемюэль задрожал, пробормотал «Да-да, конечно!» и бросился к стойке. Выдвинув верхний ящик, он извлек на свет большую книгу учета с тиснением в виде витиеватой буквы «Л» на обложке.
Подойдя к мистеру Лемони, Полли достала блокнот и карандашик и приготовилась записывать.
— Что ж… кхм… — начал аптекарь, листая страницы. — О, нашел! Одним из тех, кто приходил за «Тингентальгелем», был Невероятный Бабул, самый сильный человек в мире. Далее…
Полли недоуменно округлила глаза, но записала Бабула. Аптекарь продолжил называть имена, и вскоре у нее был список.
Она прочитала вслух:
— Невероятный Бабул, самый сильный человек в мире. Гуттаперчевый Тоффини, гимнаст. Господин Левиттус, жонглер. Мимесса Куртуазная Кло. Воздушная Дива Вивиан. Фантасмагоричный Фокарио, фокусник… Эти имена мне ничего не говорят и…
Полли вдруг замолчала. Она торопливо перелистнула несколько страниц в блокноте и сверилась со списком похищенных. Все совпало! Вспомнить только те странности, которые были присущи пропавшим! Это они! Все они представлялись аптекарю, называя сценические псевдонимы… Мистер Бурк, боксер, — это силач Невероятный Бабул. Немая семафорщица Лайзе — это мимесса Куртуазная Кло. Повар Подрик с его «живущими своей жизнью ножами» — это жонглер Левиттус. Трубочист Дорман, способный забраться даже в самый узкий дымоход, — гимнаст Гуттаперчевый Тоффини. А торговка пудрой Хелен Хенсли — это…
— Воздушная Дива Вивиан, — закончила она вслух.
— Фумнамбулистка, — сказал аптекарь.
— Что?
— Фумнамбулистка, — повторил мистер Лемони. — По-простому, акробатка и канатоходец.
Полли кивнула — ну, разумеется: кем еще могла быть ловкачка из квартала Странные Окна?!
И все же одного человека в списке похищенных не было.
— Фантасмагоричный Фокарио, — пробормотала она.
— О, доктор Барроу, — сказал аптекарь и пояснил: — Он выписывал рецепты остальным и себе самому.
Полли поковыряла ногтем пропалину в блокноте, оставленную папиреткой, и поцокала языком. Вот роль скользкого доктора из больницы во всем этом и раскрылась…
— Знаете, мистер Лемони, — Полли закрыла блокнот и спрятала его в карман пальто, — кажется, только что это дело неожиданно стало Ее делом.
Если мерзкий доктор Барроу не стал ничего говорить милой и доброжелательной газетчице Полли Трикк, то пришло время привлечь кое-кого, кто развяжет ему язык. И этот «кое-кто» не будет таким милым и доброжелательным.
