он – Бог? Говорила. Ты ей поверила?
– И что, ты всех не верящих сюда таскаешь?
– Нет. Ты меня выбесила. Ты вообще хоть представляешь, кто он такой?
– Неа! – беспечно бросила я, пытаясь собраться с мыслями, которые расползались, как тараканы.
Как это возможно? Может, это сон? Но нет, заднице от скачков реально больно!
Но как же… Я же материалистка! Как это может быть вообще? Земля это шар, часть галактики, а галактика наша на Млечном пути…
Или на Дереве, как оно там – Иггдрасиль? А что тогда с Библией?
Пока я собиралась с мыслями, мы выехали в серебристую степь без конца и края, потом поскакали мимо леса – и увиденное мной было настолько непохоже на привычные пейзажи, что я впала в какой-то ступор.
Мы подскакали к небольшому рубленому дому на берегу моря.
Это вот так живут боги? А где же золото и каменья драгоценные?
Скирнир спрыгнул с лошади, протянул ко мне руки – и я кулем свалилась в его объятья.
С стоном разогнулась, ухватившись за поясницу.
И тут из хижины нам навстречу вышел здоровенный полуголый мужик. В плечах косая сажень, светлые волосы кольцами падают на плечи, в руках – то ли копье, то ли гарпун.
Увидев нас, он улыбнулся, подошёл к Скирниру и хлопнул его по плечу.
Если он меня так хлопнет – прибьёт, честное слово!
Но мне он только кивнул.
Они о чем-то потрындели на своём тарабарском языке, потом мужик ушёл, крикнув что-то в дом. Фрикко или как-то так.
И тут из дома вышел… он. У меня отвалилась челюсть, хотя после первого блондина это было, казалось бы, невозможно.
Тоже блондин – откуда их тут столько? – только особенный, какой-то рыжеватый. От него исходила совершенная неповторимая аура.
– Слюной тут все не закапай, – презрительно бросил Скир, и я вспыхнула – и молчи, ради Бога!
– Фро? – тупо переспросила я.
Они опять о чем-то поговорили, и Фро, к моему удивлению, заговорил со мной по-русски:
– Я никогда не отказываюсь от своих обязательств. Скажи ей, что девочка не должна ни в чем нуждаться.
– Девочка? – изумилась я.
Но он только усмехнулся, внимательно на меня посмотрел, кивнул Скирниру – и ушёл.
Обратный путь я вообще запомнила плохо. Я пребывала в состоянии какого-то отупения, тряска, обилие впечатлений, перевёрнутая картина мира. Боги! Но как же так!
…Мы вернулись в тот же парк.
Я доползла до скамьи и схватилась за голову. Асгард… Фро этот… Но как же…
– Убедишь ее?
– Попробую. Только… Скир, я вот что не понимаю. Зачем все это? Зачем ему нужна была Наташа, почему именно она? И вообще – почему все мужики такие козлы? Хотя это вопрос, конечно, риторический.
– Козлыыы? – презрительно протянул он, откидываясь на спинку скамейки, – да вы же не видите дальше своего носа! Сначала состязаетесь с мужчинами, кто круче – а зачем мужику рядом с собой другой мужик? Потом выбираете себе подонков – а мужики – козлы! Казалось бы – живите и наслаждайтесь полной жизнью, так нет, все свои сильные стороны вы отвергаете, а потом все вокруг виноваты. Вот ты, например! Сходила замуж за полного придурка. Зачем, ну? А я скажу тебе, почему! Потому что все выходят – а ты что, рыжая? Типичная бабья логика. Принесло тебе это счастье?
– Эээ… а я-то тут при чем! – я оторопела.
Откуда он все про меня знает?
– И вообще речь сейчас не обо мне! – попробовала я перейти в наступление.
– Не о тебе! – бросил он презрительно, – ну хорошо. Это же величайшее благословение, родить ребенка от бога плодородия! В год всего несколько женщин и удостаивается. Не всякой женщине, конечно, стоит рожать, но вы же для того и были созданы! И поверь, раз он выбрал подругу твою, Наташу, то и девочка у нее будет выдающаяся – все его дети добивались многого, и Наташе материнство принесет счастье. Но нееет, ей этого не надо, а надо сама не знаю, чего… – он зло сплюнул, – Я не знаю, как он выбирает женщин, не могу сказать. Но всех детей его знаю…
От резкого звонка телефона мы оба подпрыгнули.
– Галка, ты куда пропала? – услышала я обеспокоенный Наташкин голос.
– Ой, что ты, все хорошо, Наташ! Встретила институтского приятеля! Скоро буду!
Скирнир поднялся, не глядя на меня, и бросил –
– Я позвоню! – и ушёл.
Обиделся он, что ли…
… Всю ночь я не спала.
Так все, выходит, правда. Значит, теория Дарвина и вся материалистическая картина мира – полная туфта. Прав был Эйнштейн. И как теперь мне жить с этим дальше? Прыгать через костер? Резать в полнолуние черных баранов?
Я подошла к окну и посмотрела в темное небо. Где-то там, далеко в вышине, стоит небесно – голубой замок, упирающийся башенками в облака… Надо почитать мифологию, что ли…
А вот утро у нас опять началось со слез. Опять все снова здорово – люблю – не могу, что делать, не знаю.
И тут у меня в голове что-то щелкнуло, не иначе, с недосыпа.
– Слышь, подруга, а ну-ка хватит! – хлопнула я рукой по столу так, что она подпрыгнула, – чего ты страдаешь? Ты беременна от потрясающего мужика. Который готов заботиться и о тебе, и о ребёнке. Чего ты выпендриваешься?
– Ну так… Я же хочу, чтобы.. – залепетала она, – у ребёнка… отец…
– Ну вот такой у ребёнка отец. Другого нет. Так какого рожна тебе надо, Наташа? Ну обожглась ты с козлом, бывает. Но не все же такие!
– Так что… думаешь, взять деньги?
– Это не тебе, – припечатала я, – это малышке!
Я сверлила ее глазами, и у нее от удивления даже слезы высохли.
– Ну ладно, ладно, чего ты… – она погладила меня по руке и неуверенно улыбнулась.
Мне стало стыдно за свою вспышку, и я смущенно на нее посмотрела – а Наташа погладила живот.
– Малышка… Я вот подумала – а если ее Инга назвать?
– Хорошее имя. Мне нравится. Позвони мужику этому, Скиру. Сейчас.
… Скир подловил меня через несколько дней.
– Галя! – услышала я за спиной знакомый голос, – подождите!
Я остановилась. Не то, чтобы мне сильно хотелось его видеть – стыдно было. Зря я его козлом назвала.
– Я перевёл Наташе деньги, а на имя девочки будет открыт отдельный счёт.
– Спасибо! – от души сказала я. Деньги хоть и не приносят счастья, но многое облегчают.
Он отдал мне двумя пальцами честь и повернулся, чтобы уйти.
И я решилась.
– Скир, я должна перед Вами извиниться…
Он вернулся.
Он вернулся, встал напротив меня, и – хотите верьте, хотите – нет, – пожал мне руку.
Но больше всего меня поразила его искренняя улыбка.
– Все ведь очень просто. Есть женщина, есть мужчина. Они не могут быть одинаковыми, понимаешь? Не надо женщине соревноваться с мужчиной. Не надо мужчине ограничивать свободу женщине. Вот и весь секрет!
– Так что… И у Наташи ещё есть шанс стать счастливой?
– Ненавижу пространные разговоры… – помотал он головой, –
