с Александрой и Бобровым погрузились во вторую карету, а мы с Марьей Алексевной пошли к первой. Я подал ей руку, помогая забраться внутрь, и запрыгнул следом. Откинулся на сиденье и увидел ещё одного пассажира. Молодая орка-дворянка в простом скромном платье и высокой причёской. На кого она похожа? Я моргнул, и до меня дошло.
— Таня?!
Марья Алексевна расхохоталась.
— Ну и лицо у тебя, дружок! Только ради этого стоило ехать на бал.
— Не понял.
— Что ты не понял?
— Зачем Таня едет с нами?
— Тебе жалко, что ли? — княгиня усмехнулась. — Пусть девочка посмотрит, ей интересно. — Она снова рассмеялась. — Будет в роли моей компаньонки. Не твою же рыжую заставлять носить мою фляжку с ромом.
Я закашлялся.
— А ничего, что она крепостная?
— Ой, я тебя умоляю. Кто об этом расскажет? Не ты же? Нет?
Княгиня наклонилась ко мне:
— Обожаю такие штуки. Тем более девочка настоящая красавица, смотреть приятно. Две трети дворянок за пояс заткнёт, — она вздохнула, — жаль, если пропадёт такая старинная оркская красота.
Однако, неожиданный поворот событий. Я встретился взглядом с Таней. В глазах у неё пылал огонь, а на лице горел румянец. Прямо как в сказке — Золушка едет с феей-княгиней на бал. Жаль только, что туфельки у неё были самые обычные, а не хрустальные.
Глава 9 — Муромское общество
Здание дворянского собрания меня разочаровало. Прямоугольная коробка в три этажа без архитектурных изысков, словно строители пожадничали и сделали как проще. Такой дом больше подошёл бы под мануфактуру или какой-нибудь скучный архив.
Карета остановилась возле входа, тоже предельно скромного, я спустился на землю и подал руку княгине, а затем Тане. Александра, вышедшая из второй кареты, увидела орку, несколько раз моргнула, и брови у неё полезли вверх. Но рыжая благоразумно промолчала, а Диего только хмыкнула.
Лакеи, спрыгнув с запяток кареты, выгрузили два тяжёлых сундука и быстро потащили их к чёрному входу.
Марья Алексевна, заметив мой удивлённый взгляд, пояснила:
— Только самое необходимое для бала. — Взяла меня под руку и кивнула на парадный вход: — Идём. Ты никогда не был на балах?
— Простите, Марья Алексевна, как-то не доводилось.
— Придётся заняться твоим просвещением, а то потеряешься. Смотри, всё крутится вокруг главного зала для танцев — молодёжь будет развлекаться именно там. Кто постарше, после первых обязательных танцев уйдёт в залы с закусками и столами для карт.
— По-крупному играют?
— А сам как думаешь? Со стариками даже не садись — вмиг разуют. Я покажу, с кем стоит сыграть: спустишь рублей двадцать-тридцать, чтобы не считали скрягой, и откланяешься. И не смотри так возмущённо, это называется политика.
— Понял, сделаю.
— Кроме того, есть отдельные «мужские комнаты» — курительная, рюмочная и для «отдыха». Туда относят, — княгиня хмыкнула, — проигравших зелёному змию, чтобы не позорились на людях. Но ты у нас мальчик умный, не должен туда попасть.
— Уж постараюсь, — я улыбнулся, — а есть ещё «дамские» комнаты, верно?
— Есть конечно. Отдышаться от танцев, припудриться, обсудить мужчин.
Теперь понятно, что за сундуки: обычные женские «косметички». Удобно придумано.
Стоило войти внутрь, как аскетичность здания оказалась обманом: на нас обрушилась показная пышность. Лепнина, золото, массивная хрустальная люстра на сотню магических свечей, мраморный пол, лестница с ковровой дорожкой, тоже вышитая золотом. Помпезность сочилась из всех щелей, обрушивалась на гостей водопадом и буквально кричала о богатстве местных дворян. На мой взгляд, очень безвкусном.
Возле парадной лестницы гостей встречала дородная дама — напудренная, напомаженная, в парике огромного размера. Рядом с ней, натянув вымученные улыбки, стояли три девушки — жгучая брюнетка и две блондинки, миловидные, но не красавицы.
— Елизавета Васильевна с дочерьми, — шепнула мне княгиня, — супруга предводителя дворянского собрания Дубасова. Кстати, он и ведёт Реестр, мы обязательно с ним поговорим.
Дама заметила нас, колыхнула монументальным бюстом и шагнула навстречу.
— Марья, милочка! — голос у неё оказался низкий и громкий, будто медная труба. — Как я рада тебя видеть!
— Здравствуй, душенька Елизавета! А я-то как рада!
Они чопорно расцеловались.
— Всё так же хороша! — голос Марьи Алексевны стал елейным. — С каждым днём всё краше. Пополнела, расцвела, будто цветок.
— Ах, ты мне льстишь, Марья! С этими заботами, балом да делами я прямо исхудала. Всё бегаю, суечусь, помогаю Николаю Васильевичу. Где уж тут хорошеть?
— Что ты! Не скромничай, выглядишь будто королева.
Дама заулыбалась и наигранно изобразила застенчивость.
— Разреши представить тебе Урусова Константина Платоновича.
Дубасова благосклонно кивнула и протянула руку для поцелуя. Я изобразил самое приветливое выражение лица, поклонился и чмокнул пухлые пальцы. Следом полагалось приложиться и к ручкам дочерей. Брюнетка улыбнулась мне уже теплее и даже попыталась стрельнуть глазками, а блондинки смотрели свысока и прохладно. Кстати, брюнетка совершенно не была похожа ни на мать, ни на сестёр.
— Его воспитанница Александра Добрятникова и Мария Диего Франсиско Бальбоа де Кастро-и-Тенорио, — представила княгиня остальных.
— А, та самая испанка? — Дубасова с интересом посмотрела на Диего. — Наслышана, наслышана. Надеюсь, вы развлечёте нас сегодня.
По лицу Диего было видно — никого она развлекать не собирается. Но она кивнула и попыталась изобразить вежливую улыбку. Получилось, если честно, так себе.
— Новая компаньонка? — дама показала подбородком на Таню, робко стоявшую за спиной княгини. — Из Лариных, что ли?
— Ты же знаешь, я питаю слабость к их семейству.
За спиной послышался шум — прибывали новые гости, и Дубасова приглашающим жестом указала на лестницу. Пока мы поднимались на второй этаж, где и должен был начаться бал, я тихонько спросил у княгини:
— Разве хозяйке полагается вот так встречать гостей?
— На частном балу нет, — усмехнулась Марья Алексевна, — но сегодня официальный приём дворянского собрания. Дубасов не слишком знатный и получил должность предводителя интригами, лестью и обещаниями. Так что приходится оказывать всевозможную честь, чтобы удержаться в кресле. Ничего, пройдёт лет пять, наберёт вес, и надобность заигрывать отпадёт.
Заметив, что я скептически хмыкнул, княгиня покачала головой:
— Ты не думай, он мужчина дельный, слово держит и в подлостях не замечен. Просто не всем так везёт, как тебе.
— Марья Алексевна, мне показалось или одна из дочерей на неё непохожа?
— Так это падчерица, от первого брака Дубасова. Он рано овдовел и женился на Елизавете, польстившись на приданое.
— А что за Ларины такие?
— Ой, это огромное семейство, человек сто, наверное. Чистокровные орки, но небогатые, и у них куча девиц на выданье, которых не знают, куда девать. Я им немного покровительствую и беру из них компаньонок. Уже троих девиц замуж удачно пристроила.
Лестница закончилась, и мы вошли в
