Имея достаток и доступ к хорошей пище, они всё равно предпочитали сбалансированному питанию сплошное мясо и спиртные напитки.
Также Марк улучшил работу почек друга, чтобы те нормально выводили мочевую кислоту, иначе в тканях будут скапливаться кристаллы уратов, и это приведёт к подагре.
— Ну, что доктор, когда у меня вырастет рука? — улыбнулся Праст, привычно подшучивая над своим увечьем.
— Когда ты перестанешь донимать меня тупыми шуточками, — ответил Марк, убирая ладонь с его груди.
Синяя вспышка прошла — лечение окончено.
— Эх, а я уже надеялся… — Праст застёгивал на пуговицы рубашку и хотел было уйти, повесив на пальце плащ за спиной.
— Это более реально, чем ты думаешь.
— Не надо пустых обещаний, Гург — я не маленький, чтобы мечтать о ерунде.
— Ладно, — отмахнулся от него Марк, заглядывая в коридор, чтобы посмотреть, сколько народу ещё осталось. — Поговорим об этом потом.
В приёмной было пусто. Отослав аристократа, он зашёл отдать ключ от кабинета госпиталя, любезно предоставленного администрацией города, и вышел на улицу.
Осень скоро должна смениться холодами и снежным покровом. Воевать в таких условиях ещё сложнее. Если он не сделает что-то с двумя инвестиго, то к середине зимы Ваабис точно возьмут. Что-то — это, естественно, их полное уничтожение. Договориться и найти точки соприкосновения невозможно. Они и есть власть — высшая её ступень в системе дворянства. Не будут же купающиеся в привилегиях сильные мира сего уступать жалкой кучке протестующих? Пфф.
Он уже видел, как они потирают свои ручонки в надежде выслужиться перед королём ещё больше и оттяпать злачный кусок пирога. Владение регионом Ваабис будет пересмотрено — тут к гадалке не ходи. Ведь Анарика не справились со своими обязанностями, допустив такой грандиозный провал.
Среди неутешительных вестей были и хорошие — добровольцы со всего материка стекались к ним организованными группами. Судя по тому, что на западе будет объединение двух армий, в других частях страны восстание не имело такого успеха. Поэтому их задача сейчас собрать под одним флагом как можно больше союзников.
А для этого нужно выиграть время. Марк зашёл в их семейную резиденцию в купеческом квартале и поднялся наверх.
* * *
Королевский дворец, кабинет его Величества.
— Как долго займёт перегруппировка? — спросил гладковыбритый мужчина, наклоняя к карте свой патетически прямой нос.
Уши при этом у него были тоже большие и уродливо торчали в стороны, однако при дворе они являлись символом знатности и власти.
Единственный в королевской семье, кто не обладал этой наследственной чертой, был Пацци Арно, третий сын монарха Рилгана. И сейчас он докладывал отцу обстановку как главное лицо, ответственное за подавление восстания.
— Месяца полтора точно.
— Плохо, — король прошёлся вдоль дубового стола с вырезанной в нём моделью материка Рилган. — Вы связались с восточной миссией?
— Да. Мы выяснили, в чём было дело — протестующие перехватывали всех посыльных, пока мы не послали чивинов.
— Ещё бы они не перехватывали, — вздохнул раздражённо мужчина, отметив про себя, глядя в большое зеркало за спиной сына, что на голове прибавилось седин.
Прошло то время, когда он мог позволить себе сам оседлать коня и отправиться выкашивать всю эту падаль. Как они посмели поднять на него руку?
Многие года в королевстве никто не заикался о смене режима. Его предки брали начало от самого Сэммюэля Риббса, правой руки Альтэндо. Великий маг основал новую страну и вверил правление их роду. Они заслужили эту власть, она незыблема!
— Также мы выяснили характер атаки на отступивший гарнизон, — ответил Арно.
— Ну и?
— Наши агенты докладывают, что это новое изобретение Гурга Альгуса, того самого…
— Да, да, я уже давно в курсе, кто он, — отмахнулся король.
После короткой паузы наследник продолжил.
— Это жидкое вещество, крайне взрывоопасное, называется нитроглицерин.
— Ты спрашивал наших травников, из чего оно сделано? Какие составляющие?
— Насколько я понял, оно не включает в свой состав магические растения.
— То есть?
— Он создал их из… ммм, — вошёл в некоторое затруднение бастард семейства Риббс, — из подручных средств.
— То есть из говна и палок молокосос сделал штуку, которая убила целую гору отличных магов, я правильно тебя понимаю?
— Именно.
Его Величество выругался. Но рот короля не мог быть грязным, поэтому всё, что он говорил, с лёгкостью могло стать эталонной лексикой среди двора.
— Зря мы не действовали жёстко со вздорным парнишкой. К этому ведь и ты руку приложил, — глядя исподлобья на сына, сказал Оливер.
— Да, отец — признаю свою ошибку. Я понадеялся на его добропорядочность, но совершенно забыл, что простолюдина надо воспитывать палкой и плетьми.
Когда-то давно, победив Гурга Альгуса на арене, этот дышащий здоровьем и силой высший маг четвёртого ранга убедил отца не давить на молодого гения и дать ему свободу выбора. Стране не хватало светлых умов, и Пацци надеялся, что одним из них станет Гург. Но тот избрал путь изменника.
— На его примере все должны извлечь урок — это понятно? — кулак короля сжался, кольцо с почерневшим синим кристаллом блестело в лучах утреннего солнца, заглянувшего в монарший кабинет.
— Более чем. Инвестиго дан приказ любой ценой убить его. Мы не можем убрать всю армию с востока. Треть придётся оставить для охраны границ от чудовищ. Остальные займут позиции у Мраморной реки. Возможно, они обвалят мосты, но мы сможем переправить магов. Пехота переберётся на подводах.
— Вы уже взяли под стражу, кого я сказал?
— Да.
— Отлично, тогда работайте, — показал всем своим видом монарх, что аудиенция с сыном закончена.
Это был разговор наедине в неформальной обстановке. Пацци старался оказаться полезным отцу, хоть и знал, что никогда не сможет претендовать на престол. Для этого ему нужно обойти двух других старших братьев, что почти нереально.
Его в целом недолюбливали при дворе за излишнюю прямоту и несоблюдение иерархических правил. По мнению вельмож, ему негоже мараться в общении с обычными насуко или низшим дворянством. Однако их мнения Пацци никогда не спрашивал и делал лишь то, что ему было по нраву.
А по нраву ему сходки с убийцами магов, которых он уважал за смелость и решительность.
Пацци искренне восхищался теми, кто рисковал своей жизнью, выходя против заведомо более сильного врага. И ему было вдвойне больнее узнать, что среди элитных войск тоже завелись предатели. Короста мятежа разрослась глубже, чем они думали.
Рассуждая об этом, наследник прошёл мимо странного лекаря, которого отец не так давно приблизил к себе. Чем он превосходил их королевских умельцев, Пацци не знал. Да и в целом этот старик не внушал доверия. Слишком уж лестно все о нём отзывались.
Его седая голова почтительно склонилась перед третьим сыном, не так чтобы уж глубоко, но ровно настолько, чтобы обозначить его статус бастарда.
Пацци уважал старость, но не всякую. Здесь как-то не вязался тот факт, что, не зная местного этикета, лекарь вдруг резко стал своим. Его раньше никто не видел, и он не служил в госпиталях — Пацци успел копнуть под него. Единственное объяснение — это шпион вражеской страны.
Однако сведения также подтверждали, что он прожил в Ваабисе последние семнадцать лет. В общем, тёмное это дело. У него не было полномочий ответственного за охрану дворца и его Величества, но он мог дать совет начальнику стражи присмотреться к старику, чем и воспользовался. За целителем приставили умелых в слежке людей.
То, что Пацци Арно курировал подавление мятежа, радовало его. Раньше он дни напролёт занимался лишь тренировками и делами государственной важности, где сложно показать себя умелым руководителем. Слишком уж блекли успехи на фоне остальных братьев.
Здесь же ему «повезло» — старший наследник находился с дипломатической миссией в империи Ал, а среднего отец натаскивал в управлении страной. Никто не считал, что восстание может превратиться во что-то серьёзное.
Впрочем, это мнение скоро поменял весь двор, когда пришло известие об убийстве почтенного инвестиго Гейдельберга. Это ввергло высшую аристократию в шок. Целый столп государственной власти выдернули из-под основы. В обществе пошло роптание — проблему надо решать. Виновные должны быть наказаны.
Виновный. Гург Альгус.
* * *
Ваабис, купеческая резиденция Бефальта.
Первая часть неприятной беседы с Микульпом была
