узнал об этом через неделю. Хорошо.
— Кстати, чуть не забыла! — начала мама, когда я уже думал заканчивать разговор. — Тобой же тут девушки интересовались. Целых три. Не знала, что ты у меня такой ловелас, — рассмеялась она в трубку.
— И кто это? — спросил я, хотя догадки у меня были.
И мама их тут же подтвердила.
— Тамара Логинова и какие-то Инна с Катей. Не знала, что ты с дочкой самого Мстислава Игоревича нашел общий язык. Девочка скучает по тебе, — я тут чуть не поперхнулся, — а Витя сказал, что вы вместе работали, когда ты стажировался. Видимо сработались вы тогда. Спрашивала, куда ты делся и когда вернешься.
— Ты ей сказала?
— Нет, — огорченно вздохнула мама. — Люди из имперской безопасности категорически запретили говорить об этом.
— А что другие хотели?
— Да примерно того же. Только я не поняла, где ты с ними познакомился. Не расскажешь? — в голосе мамы проскользнули нотки чисто женского любопытства.
Ну как же! За ее сыном девочки бегают, может одна из них потом ее невесткой станет — надо же узнать их поближе.
— Может как-нибудь потом. Мне пора, пока.
— Удачи сын, береги себя.
Положив трубку, я задумался. Ну, зачем я Инне, допустим, предположить несложно. Видно Демидовы не оставили своих планов на меня. А вот что надо от меня Сухомлинской? Она по ее же словам вообще должна была быть уже на Кавказе. А может она уже там? Мама не сказала, когда та приходила. Но все же, что Кате нужно от меня? Или не ей, а ее деду? Вот же ж! Позвонил на свою голову, только вопросов новых добавилось.
* * *
— Заходи, капитан, — махнул рукой генерал Старопольский Павлинову. — Пришел ответ из ИСБ на твой запрос.
— И что там?
— По их данным Травин раньше никого не убивал. Они на всякий случай еще и поговорили с психиатрами, проводящими ежегодный медосмотр в школах. Те, что проводили обследование Травина, в один голос утверждают, что с эмоциями у него все в порядке. Однако есть один момент, который безопасники все же смогли «накопать».
Тут генерал подошел к двери, резко выглянул за нее и шуганул прислушивающегося секретаря. После чего вернулся и уже тише продолжил.
— Информация не проверенная и держать ее надо в тайне. В общем, службу безопасности императора заинтересовала поддержка Сухомлинских нашего подопечного. Стали искать, когда он мог с ними пересечься. И кое-что «откопали». Сухомлинские с Романовыми на ножах. Об этом вся столица знает. А тут — у Романовых вдруг пропадает бастард их главы, Малышев. Между прочим, повелитель крови!
— А у Травина наблюдаются способности к этой магии, — задумчиво обронил капитан.
— Именно. И вот тебе второй факт — Сухомлинские через пару дней после прибытия Травина к нам назвали Малышева маньяком и серийным убийцей. А когда Романов возмутился, то провели полицию в катакомбы, где обнаружилось мертвое тело Малышева. Да в таком месте, что не оставляет сомнений в его предназначении. Дальнейшее расследование показало, что слова Сухомлинских не пустышка, и они не ошиблись. А вот кто Малышева в его же логове прикончил — вопрос остался открытым. Сложить два и два сможешь?
Павлинов кивнул. Что тут складывать-то? Парень каким-то образом оказался в катакомбах, где и прикончил Малышева. Может, еще и увидел того «в деле». Тогда у него и сомнений не было о своем поступке. А сейчас действовал по «проторенному пути». Вот и нет у него переживаний, как у остальных его ватажников. Как уж он при этом получил способности к управлению кровью — фиг знает. Но если он искусственный маг, да еще ученые и сами толком не понимают, как работает их творение — вон каждый день Травин на обследование мотается — то все могло быть.
— И что с ним делать? — спросил Павлинов.
— А ничего. Пусть и дальше все идет так, как сейчас. Главное — парень не псих. Тебя ведь это беспокоило?
— Так точно.
— Вот и не переживай. Свободен, капитан.
Новость, что нашу ватагу могут отчислить, сильно обеспокоила моих ребят. Они-то не знали всех деталей, и что я попал сюда не по своей воле. Вчера они только переваривали и обсуждали между собой «опасность», а сегодня утром сразу после побудки не выдержали. Ко мне подошел Рустам, который моим косвенным наблюдениям постепенно становился для всех номером один после меня, задвинув вездесущего Толика. В маршбросках да прочей физухе, чем нагружали ребят, именно Рустам становился примером для ватаги, а вот более мелкий и слабый Толик не мог проявить своих талантов разведки, из-за чего и сдал «позиции лидера».
— Атаман, — позвал он меня, когда все оделись и умылись, но еще не вышли из расположения «казармы».
Вот еще что примечательно, до попадания в Школу он всегда звал меня по имени, реже называя главой. А сейчас только «атаман» или «командир». Сумели таки вбить здесь в ребят субординацию!
— Слушаю, — поправляя складки на рубашке, отозвался я.
— Что делать будем, если нас отчислят?
— Не отчислят, — мотнул я головой. — Уже вечером или Лобастый даст свой ответ, или я воспользуюсь другим вариантом пополнения наших рядов. Есть один стопроцентный. Только там я человека не знаю.
— Вот как, — протянул Рустам. — Вы помирились? — не удержался он от личного вопроса.
— Нет, но вроде и врагами не были.
Удовлетворившись, Рустам осмотрел ватагу, что внимательно прислушивалась к нашему разговору, и мотнул головой им на выход. Я принял такое своеволие спокойно. Все равно придется кого-то выделить в свои помощники. Не сейчас, так потом. А Рустам в отличие от того же Толика парень прямой и понятный. Может, и сделаю его потом своей правой рукой.
После завтрака вместо лекций нас ждало практическое занятие на полигоне. Прибежав туда, мы с удивлением посмотрели на дожидающегося нас Павлинова, у ног которого лежал макет человека.
— Нравится? — заметил он наши взгляды. — Берите! Это ваш новый ватажник на сегодня. Как видите, самостоятельно ходить он не способен, так что будете отрабатывать с ним схему «раненый товарищ». К вашему счастью, сегодня вы будете выступать «соло», — махнул он рукой на полосу препятствий. — Задача простая. Пройти от точки старта, обозначенной белой линией, до точки финиша. Ее вы узнаете просто — там вас буду ждать я. Время выполнения — двадцать минут. Если уложитесь, освобождаетесь от маршбросков на сутки.
— А если пройдем быстрее? — решил я подначить капитана.
— Две-три минуты ничего не решают. Но если вы сможете меня удивить и уложитесь в армейский норматив, пройдя эту полосу за десять минут, тогда так уж и быть вся ватага получит день увольнительной, — тут он усмехнулся и уверенно заявил. — Но вы можете об этом и не мечтать. Стартуете по моей команде.
После этого он развернулся и двинулся на другой конец полигона.
— Жека, Андрей — на вас макет, — тут же назначил я ответственных за нашего «товарища».
Выбрал их по двум причинам: Жека — самый сильный физически, а с Андреем они уже сработались в паре и понимали друг друга лучше, чем с кем-то другим.
— Толик — идешь первым в качестве разведчика. Но не торопись. Я запущу своего дрона, буду смотреть препятствия с высоты. Но так не все можно увидеть, потому ты будешь уточнять детали.
Далее я пояснил ему условные сигналы, какие буду передавать, если увижу препятствие. Дрон завис и крутанулся вокруг своей оси один раз — обнаружена яма. Завис и покачался из стороны в сторону — замаскированная ловушка, которую мне трудно определить, могу показать лишь местоположение. Какие могут быть еще ловушки, я пока даже не предполагал, потому третьим сигналом было «кружение дрона над точкой» — приказ остановиться и дождаться меня.
Все, вот теперь можно и в бой!
Из-за необходимости быстро принимать решения по преодолению препятствий я решил идти сразу за Толиком. Так будет еще и проще ему что-то крикнуть, если увижу что-то совсем не стандартное. Остальных ребят привычно разбил на пары. Тем более у меня только пара «Толик-Колька» перестала существовать, а остальным даже не нужно подыскивать замену привычному напарнику.
— Бах! — не заставил себя долго ждать выстрел-сигнал от Вадима Семеновича.
Мой дрон взмывает вверх на три метра и летит вперед. Остальные пока стоят, ждут моей отмашки.
— За стеной канава, заполненная водой, — сообщаю я через пару секунд.
Стену высотой в два с половиной и шириной в десяток метров видят все. А вот что дальше — только я с помощью дрона. Еще немного осматриваю препятствие и замечаю свисающую с другой стороны веревку в десятке сантиметров от края верхней точки почти посередине. Если
