подчистую. Титану суждено было пасть, но часы, что он самолично выиграл для лоялистов, обернулись по итогу их победой.
Трупа от солдата не осталось, да и что могло остаться в шквальном залпе сотен ботов и прочих техник магов?
Только не говорите мне...
— Да, тем самым солдатом был мой отец, Александр Черный, а причина того, что он смог использовать столь мощное заклинание, как духовный доспех — полностью заслуга нашей родовой реликвии, — кивнул Геннадий, тем самым давая мне намек на то, чего всё же они желали.
— Вы жаждете мести? — решил я уточнить.
— Ни в коем разе. Мой дед погиб с честью, да и нет смысла спрашивать с какой-либо из сторон долги. Что мы, что вы нанесли слишком много горя нашей стране. И я не желаю и дальше продолжать эту возню в погоне за иллюзорным удовлетворением собственной гордыни. Нет, все несколько прозаичнее, — он улыбнулся старческими потрескавшимися губами, а затем отложил блюдце с пустой чашкой на тумбу подле диванчика, — Мы желаем вернуть то, что принадлежит нам по праву. Только и всего.
Я смотрел на патриарха перед собой и судорожно соображал. Вот как значит...
— Вы желаете забрать «Тесак Святослава», — подтвердил я свои подозрения.
Улыбка патриарха стала еще шире, отчего морщины стали более глубокими, но я попал в точку.
— Значит, вы знаете, у кого ваша реликвия находится сейчас и теперь желаете, чтобы этим вопрос занялся мой род, как формальный лидер оппортунистов, — закинув одну ногу на вторую, я устало потер переносицу.
Это может... стать проблемой. Ведь кто в здравом уме решит отдать подобное сокровище в чужие руки? Разве что полный идиот...
Словно определив направление моих мыслей, мужчина меня заверил:
— Цепочку рун в «Тесаке Святослава» можно активировать лишь единожды. После чего душа запечатанного в нем предка испарится, а сама реликвия станет лишь ржавым куском металла. Впрочем, если для кого-то это и остаётся куском металлолома, то для моего рода это наследие, часть нашей истории, которую мы всячески пытается защитить и сохранить.
Глубоко вздохнув, я снова был вынужден кивнуть головой. Я всё равно уже давно решил для себя, каков будет мой ответ.
У меня не было альтернативы, а потому мне только оставалось согласиться. Уступка за уступку. А уже только потом... союз.
Жест с моей стороны сейчас станет ключом к дружбе с Черными, а значит и с Ее Высочеством. К тому же, не следовало забывать и о самом роде дипломатов. Они станут огромным подспорьем для меня в будущем.
Да, я ничего не терял в долгосрочной перспективе, хоть предстоящие разбирательства с моими «бывшими вассалами и союзничками» явно не принесут добра.
— Хорошо. Я помогу вам с возвращением вашей реликвии. Могу ли я узнать, в чьем владении сейчас тесак? — согласился я на сотрудничество, чем заработал отблеск света в глазах Черных.
— Как нам стало известно из своих источников, последним тесак видели во владении Гжатских, поэтому я рассчитываю на вашу сторону в урегулировании этого вопроса, — приоткрыли мне личность будущей неприятности в ближайшем будущем.
Что ж, запомним...
Неожиданно отдаленная музыка оказалась резко остановлена, а мы синхронно повернули головы в сторону панорамного окна.
Почему, спрашивается? Да потому что не думаю, что канонада взрывов и трель автоматных выстрелов входили в шоу-программу сегодняшнего вечера!
Звуки становились всё громче и громче, когда в кабинет растворились двери с задыхающимся дворецким, что провожал меня внутрь.
— Господин, вторжение! — рявкнул тот.
— Что?! — воскликнул Геннадий.
В тот же миг металлические ворота во двор оказались выбиты фурой на полной скорости. Лязг металла оказался тут же заглушен треском камня разрушенного фонтана, в который въехал бампер грузовика.
Из капота тут же повалил белый дым, давая заблуждение, что всё кончилось.
Но как бы не так. Ведь стоило всем звукам затихнуть, как стенки прицепленного к тягачу контейнера отлетали в стороны, открывая миру своё содержимое.
— На пол! ЖИВО! — воскликнул я, что есть сил, когда две уже заряженные турели осадных ботов обратились в нашу сторону.
Недолго думая, я схватил Полину за локоток, чтобы тут же откинуть к стене.
Как следом всё вокруг залило белым светом....
Первое, что я ощутил, это боль. В груди всё просто горело.
Резерв оказался пуст наполовину. С трудом подняв голову, я сообразил, что грудь мне словно сжали под прессом. Ребра треснули и сломались едва ли не все, несколько из которых, если судить по доносящемуся свисту изо рта, пробили легкие.
Херово. Как никогда херово!
Вокруг все заполонил едкий и непроглядный дым, совсем рядом что-то грохотало, тряслось, разрывалось, выло и стонало.
Подчиняясь моей воле, мана тут же хлынула в кровь, что текла из моих ран и моментально начала втягиваться обратно. За время учебы и я сумел выучиться нескольким трюкам, продвигая своё единственное универсальное искусство, а конкретно — магию крови.
Всё же, как выяснилось, причиной того, что именно она так легко мне поддавалась, заключалась в том, что магия крови являлась одним из самых древних подразделов внутренней магии. А следовательно, и пределы внешней магии на нее не распространялись в той же мере, что на элементальную.
Пока раны закрывались прямо на глазах, я вместе с тем стал двигать ребра, вправляя те на места и зашивая на ходу дыру в легком.
Это, конечно, не панацея, но до полноценной помощи продержаться должно было помочь.
Накачка элементом воды и укрепление стихией земли также поспособствовали восстановлению.
Уже через какое-то время я смог вздохнуть полной грудью и, точно по щелчку, возобновить работу прочих органов чувств.
По ушам снова ударила канонада, крики, ор, гул металла, разрывы заклинаний и цепочки команд. Словно снова оказался в том аду...
Покачав головой из стороны в сторону, окинул взглядом то, что осталось от кабинета.
Напрочь вырванный кусок стены, все до единого разрушенные экспонаты, осколки стекла то тут то там, нижняя половина тела дворецкого, а также... труп патриарха, над которым сейчас содрогалась Полина.
В груди всё сжалось, но я пересилил себя и вернулся к анализу нашего положения.
Подойдя к оплавленному краю стену, выходящей во двор, я выглянул наружу.
Сквозь столбы чёрного дыма, а также поднявшейся пыли от строительной крошки, проглядывались очертания осадного бота, стоявшего во весь свой четырехметровый рост на длинных и мощных ногах. Второго собрата нигде видно не было. Но не это привлекло мое внимание, а
