Корнелиуса Ф. Портера, но сейчас будет достаточно и истории с Машиной.
- Натаниэль раскрыл мне все. Вы знали, что он все это время работал с полицией?- Доктор кашлянул, и она исправилась: - Прошу прощения, параллельно с полицией. Он рассказал мне, как именно было совершено ограбление, кто за ним стоит. Но главное… он рассказал мне кое-что любопытное о вас, Портер. Да-да, о вас – вы не ослышались. О том, что вы играли с нашим доверием, Портер! Он рассказал мне все о Машине, Портер! И о том, что грабитель вторгся сюда в поисках именно этой Машины, а мои деньги прихватил просто заодно – по принципу «А почему бы и нет, если я все равно уже здесь!». Насколько я помню, вы должны были уничтожить эту Машину, Портер, как и велел вам мой любезный батюшка. Но вы не сделали этого, вы решили оставить ее для себя, и теперь вы можете наблюдать последствия.
- Мадам, вы ведь знаете, что всю свою жизнь я только и думал, что…
- Не нужно зефирить, Портер,- перебила мадам Ригсберг.- Мистер Ратц все подтвердил. Вы не только воспользовались нашим доверием, но и пытались проворачивать у нас под носом свои делишки. Прилучая к этому ресурсы банка и людей мистера Ратца! Подумать только!
Мистер Портер почувствовал, что его лицо вот-вот треснет от давящей изнутри ярости. Подобное лицемерие от той, кто сам использует Ратца в роли собачонки, он едва ли мог вынести.
Вивьен продолжила:
- Вы лгали мне, Портер!
- Мадам, я…
- Мол-чать! Вы должны благодарить Натаниэля, Портер.
- Неужели?- не выдержав, рявкнул пока еще господин управляющий банка. Вороненые головы автоматонов повернулись к нему единым движением. Мистер Ратц заметно напрягся.
Но Вивьен Ригсберг его ответ нисколько не смутил:
- Именно,- надменно сказала она.- Только лишь благодаря заступничеству доктора Доу вы не отправитесь в долговую тюрьму Браммл из-за того, что потеряли мои деньги. И знаете, мой добрый друг, судья Сомм, запроторил бы вас туда лет на пятьсот, даже не пудря свой парик. Но доктор Доу… Натаниэль… сказал, что все это не требуется, так как он знает, где находится похищенный миллион. Он как раз собирался сообщить мне, когда вы появились.
- Что?- потрясенно проговорил мистер Портер.- Он знает?..
Доктор Доу поднялся из-за стола.
- Именно так, мистер Портер,- сказал он, галантно протянул руку, и – Портер не поверил своим глазам! – дымная туча изрыгнула тонкую женскую руку в длинной бархатной перчатке, принимая его приглашение.
«И как он смог очаровать эту бестию?! Это же невозможно!»
Доктор и хозяйка банка подошли к окну, а мистер Ладлоу перемкнул рычаг в стене. В тот же миг заработал механизм, запустивший спрятанный за портьерой барабан, наматывая на него шнур. Тяжелые бархатные шторы разъехались в стороны, впуская в мансарду серый утренний свет.
- Где же… Где же мои деньги, Натаниэль?- нетерпеливо проговорила Вивьен Ригсберг.- Они видны отсюда? Я их не вижу!
- Они здесь, мадам.- Доктор ткнул рукой, указывая на что-то вдали, и мистер Портер не в силах сдержать любопытство, подошел к окну, провожаемый пристальными взглядами железных телохранителей.- Они все это время были там. Фиш напоследок загадал еще одну загадку. «Миллион всегда был у вас на виду, но вы не можете его разглядеть за грязными пятнами!- сказал он.- Подлые адвокаты скрывают его от вас! Крадут у вас из-под носа, прямо как чистый воздух!»
Господин управляющий подошел. Стоило перед его глазами раскинуться площади Неми-Дрё, как он сразу все понял. Рекламные щиты над площадью… «“Ворчинс”. Стиральный порошок, который отстирает пятна даже на совести», «“Гришем и Томм”. Адвокаты», «“Эр-фрэ”. Запас чистого воздуха с разными вкусами» и, разумеется…
- Не может быть!- воскликнула Вивьен Ригсберг.- Это же… это же…
- Дерзко, нагло и весьма в духе Фредерика Фиша,- кивнул доктор.- Он просто не мог упустить подобную возможность.
Мистер Портер был на грани обморока. И его можно было понять. Он не моргая глядел на зависший в небе над площадью на аэро-бакене рекламный щит с надписью «“Ригсберг”. Ваши деньги здесь» и до сих пор не мог поверить, что подобный обман в принципе возможен.
- Он там,- сказал доктор.- Весь миллион. В балластных ящиках, полагаю.
- Неслыханный наглец!- с неприкрытым восхищением (но явно не к загадочнику, а к тому, кто разгадал его послание) воскликнула Вивьен Ригсберг и обратилась к старшему агенту банка: - Мои деньги все это время были здесь, Ратц! Под самым вашим носом!
- Виноват, мадам,- отчеканил мистер Ратц, опустив голову.- И я готов понести любое наказание, которое вы…
- Ой, оставьте! Лучше займитесь возвращением денег в хранилище.
- Слушаюсь, мадам.
Мистер Ратц, прихрамывая, удалился.
- Теперь вы, Портер.- Судя по голосу, Вивьен намеревалась его освежевать. Но он предвосхитил ее слова:
- Вы не можете меня уволить,- разъяренно проговорил пока еще господин управляющий.- Я всю свою жизнь отдал этому банку. Я сконструировал все его механизмы, создал все его отделы. Именно я нанял мистера Ратца, изобрел «Грабий список», продумал систему ссуд и первым во всем городе стал применять горемычный порошок! Без меня здесь все развалится! Я и есть этот банк!
Вивьен впервые его не перебила, но как только он договорил, облако, в котором она жила, угрожающе качнулось в его сторону, и даже дым, из которого оно было соткано, словно бы стал гуще.
- Вы и есть этот банк, говорите?- прошипела мадам.- Быть может, этот банк называется «Портер-банк»? Быть может, ворон с золотой монетой в клюве – это ваш семейный герб? Нет, Портер. Это все еще «Ригсберг-банк», а я – Ригсберг. В то время как вы – ничего не стоите, вы – жалкая никчемность, которой было позволено присутствовать при особах, пока в вас была надобность. Надобность в вас отпала.
Портер поглядел на нее с ненавистью:
- Только не говорите, что вы намерены лично заниматься всеми ежедневными делами банка, госпожа…- он презрительно скривился,- Ригсберг!
- Разумеется, нет! Не говорите глупости, Портер. Мы уже нашли вам подходящую замену. Все бумаги подписаны.
- И кто же это? Муни? Выдри? Да они и месяц не протянут! Уж помяните мое слово…
Вивьен Ригсберг рассмеялась.
- «Уж помяните мое слово»,- перекривила мистера Портера хозяйка банка.- Я знаю, что значат подобные выпады. Вы уже, небось, вовсю думаете, как
