Один сплошной кич!
Проклиная всё на свете, я взялся за рукоять и рванул вниз, что было сил. Аппарат заскрежетал, раскручивая внутри себя барабан с картинками. Постепенно они начали замедляться и, в конце концов, остановились в определённом порядке. Гиллель взглянул на них, пожевал губами и кивнул.
— Что ж, Герцог, вы везунчик! Думаю, вам даже понравится там, куда вы попадёте.
— Маловероятно! — мрачно ответил я. — Ладно, валяй, святой, делай своё дело. Покончим с этим!
— Согласен и не возражаю. Есть пожелания? Вам выпало два. Редкая удача. Можете что-нибудь прихватить с собой.
— Так… Хочу своего коня и копьё.
Гиллель нахмурился.
— Опасно иметь такие вещи в мире людей. Вам придётся быть с ними очень осторожными, Герцог.
— Поучи меня ещё, святоша! Я этим копьём две с лишним сотни ангелов завалил!
— Об этом и речь, — ничуть не смутился апостол. — Впрочем, как угодно. Правила есть правила. Надеюсь, вы понимаете ответственность и всё такое.
В руке у него возник здоровенный золотой ключ. Он коснулся им моей груди, и пещеру затопило белое сияние. Меня закружило в неистовом вихре, унося то ли вверх, то ли вниз. А затем свет погас, и его место заняла первобытная тьма.
Прошло несколько секунд, и я услышал голос. Он настойчиво звал кого-то:
— Ваша Светлость! Прошу, очнитесь! Слышите меня? Ваша Светлость!
Я ощутил лёгкие, осторожные прикосновения к своему лицу. Было приятно. В сознание вторгся оранжевый свет. Ага, это я открыл глаза! Моргнув несколько раз, я сфокусировал взгляд и понял, что вижу склонившуюся надо мной девушку в белом чепце. Ноздри наполнились тонким ароматом реактивов. Хм… Странный выбор парфюма.
— Как меня зовут? — разомкнув уста, хрипло и сипло спросил я.
— Вы очнулись! — обрадовалась девушка. — Какое счастье! Ваша матушка места себе не находила от горя! Думала, вы так и умрёте, не приходя в сознание. Как вы себя чувствуете, Ваша Светлость⁈
Её голубые глаза буквально лучились от радости.
— По-моему, я задал вопрос, — просипел я, как сломанный фагот. — Кто я такой?
— Неужели вы не помните⁈ — всплеснула руками девушка. — Наверное, удар был слишком силён. Но не волнуйтесь, память обязательно вернётся! Вас зовут Максимилиан Дмитриевич Пожарский. А я — Таня, — представилась вдруг девушка. — Ваша сиделка. Я должна немедленно сообщить о том, что вы пришли в себя! Ваша матушка будет вне себя от счастья!
Она сделал попытку отстраниться, чтобы убежать, но я успел схватить её за руку. Девушка вздрогнула, словно по ней прошёл разряд тока. На секунду она вся напряглась, а затем вдруг резко обмякла. На пухлых губках появилась неуверенная улыбка, они слегка приоткрылись, и из них вылетел глубокий вздох. Очень хорошо мне знакомый.
— Какие у вас чудные глаза! — заплетающимся языком пролепетала Таня, наклоняясь ко мне, словно её тянула неведомая сила. Собственно, так оно и было. Дар демона — пробуждать в людях непреодолимую, всеобъемлющую похоть. Раньше это было способом наказания, а теперь даже не знаю… Я взглянул поверх головы девушки, но там не было горящей надписи со списком грехов. Может, она просто сломана? Протянув руку, я постучал Таню по лбу, но от этого ничего не изменилось, если не считать появившегося в голубых глазах недоумения. Ясно, значит, дело во мне. Грехи я больше не читаю. Как же тогда решать, кого наказывать, а кого просто трахать⁈ Ладно, разберусь. — Ваша Светлость, мне кажется, вы самый красивый человек из всех, кого я видела! — тяжело дыша, пролепетала девушка, склоняясь всё ниже. Её золотистые волосы, торчащие из-под шапочки, слегка коснулись моего лица. — По-моему, я вас… Ох, простите! Но я ничего не могу с собой поделать!
— Хм… Ваша Светлость? Так меня ещё не называли. Мне нравится, — протянув вторую руку, я провёл кончиками пальцев по щеке сиделки, и она вся задрожала, а личико залил пунцовый румянец. Из груди вырвался протяжный стон, полный мучительного желания. — Почему бы тебе для начала не открыть ротик пошире? — спросил я, откинув одеяло. — Надеюсь, ты не завтракала?
Таня опустилась вниз, и я почувствовал, как её пухлые губки жадно сомкнулись на моём члене. Девушка принялась насасывать, издавая нетерпеливые стоны. Приподняв голову, я наблюдал, как орган растёт у неё во рту. Произошло это быстро, однако размер меня не впечатлил. Какие-то жалкие двадцать сантиметров — что, это всё⁈ Нет, я, конечно, слышал, что в среде аристократов практиковались на протяжении веков родственные браки, но не думал, что вырождение сказалось на генетике настолько удручающе. В Аду я бы на такой член просто постеснялся кого-то насаживать. Однако не успел я расстроиться, как Таня выпустила изо рта мой орган и, роняя слюну, проговорила:
— О, Боже, какой же он огромный! Не уверена, что смогу заглотить его целиком!
Похоже, в этом мире женщины не сильно избалованы и готовы довольствоваться крохами. Что ж, ладно. Будем работать с тем, что есть — ничего не поделаешь.
— Уверен, ты справишься, детка! — сказал я, кладя ладонь её на голову. Шапочка мешала, так что пришлось её скинуть и запустить пальцы в золотистые волосы. — Давай-ка я тебе помогу!
Таня радостно улыбнулась и снова накинулась на член. Она сосала его с полной самоотдачей, я бы даже сказал, самозабвенно. Слюни текли к основанию, девушка хлюпала и мычала, но процесс не прерывала ни на секунду. Иногда она почти вытаскивала член изо рта и посасывала только головку, а затем снова пыталась насадиться на него целиком. В один из таких моментов я сильно надавил ей на затылок. Таня замерла на пару секунд, а затем член проскочил ей в горло. Девушка содрогнулась, уперлась в меня руками, но я не собирался давать ей волю. Подержав елдак в ней несколько секунд, слегка отпустил, но, как только она попыталась с него соскочить, снова загнал головку ей в пищевод. Таня захрипела, и задёргалась. Я убрал руку, и она тут же распрямилась, роняя слюну и жадно вдыхая воздух. От её губок к члену протянулись прозрачные вязкие нити.
— Я едва не задохнулась, Ваша Светлость! — пожаловалась, глотая воздух и вытирая лицо, девушка. — Он слишком огромный для меня! Простите!
— Меньше трёпа, детка! — я резко опрокинул её на спину и перевернулся, оказавшись над ней. — Ты молодчина, отлично справилась. Говорил же, что всё получится. Нельзя себя недооценивать. Люди часто совершают эту ошибку, а потом за неё горько расплачиваются.
Во время разговора, я быстро задрал Танин халатик и одним движением стащил с неё белые кружевные трусики. Девушка поспешно раздвинула стройные ножки, обтянутые чулочками, и выгнулась мне навстречу, приподняв попку. Её руки вцепились в меня, прижимая к себе. Я вошёл в неё сразу, без тыканья членом в половые губы. Все двадцать сантиметров (Не знаю, смогу ли смириться с таким уродством, если честно! Неужели таки и придётся всю земную жизнь мыкаться с этим корнишоном⁈) легко проскользнули в скользкую, истекающую соками дырочку, плотно обхватившую меня и судорожно сжавшую. Это походило на приветствие, и я, упершись лобком в промежность девушки, замер на пару секунд, давая ей насладиться ощущением заполненности. Конечно, будь у меня своя собственная елда, эффект был бы покруче, но, как говорят женщины, смиряющиеся с маленьким органом своего партнёра, главное не размер, а умение пользоваться. Я принялся размашисто долбить Таню, загоняя в неё член на всю длину. При этом менял углы, стараясь не оставить без внимания не только переднюю и заднюю стеночки скользкого влагалища, но также боковые. Девушка извивалась подо мной, как уж на сковородке, стонала, кусая губы до крови, и я слизывал с них выступающие алые капли, ни на мгновение не замедляя фрикций. Правда, в какой-то момент в голову пришло, что, возможно, эта маленькая сучка не заслуживает оргазма, но поскольку уверенности в этом не было, я решил довести её до экстаза. Но не так быстро, как ей хотелось бы, само собой. Ещё не хватало, чтобы пошёл слух, будто Его Светлость — скорострел. Знаю я этих людишек! Им бы только самоутвердиться за счёт унижения ближнего. Но я подобного удовольствия им доставлять не собираюсь. Обойдутся!
— О, Боже, я сейчас кончу! — закричала, впиваясь мне в спину ноготками, Таня.
Я тут же сдал назад, вытащив из неё член. Девушка разочарованно воскликнула, пытаясь удержать меня.
— Нет, куда⁈ Умоляю!
Однако я не собирался обсуждать свои методы. В конце концов, они проверены тысячелетиями и милилонами
