пришёл, чтобы отнять инструмент, но оказалось старик хотел предупредить меня о тебе. Не знаю, почему он посчитал тебя угрозой. Как по мне, ты жалок. Я легко с тобой справился даже без помощи гобоя. Если бы не приказ старика, вы бы уже были мертвы.
— Старика? Твой хозяин хотел со мной пообщаться.
— У меня нет хозяев. Я всего добился сам! — парень едва не сорвался на крик.
Музыка дала мне всё это! Как только, я завершу ритуал, то смогу получить всё, что мне причитается. К черту этот сраный цирк, у меня будет столько денег и власти, что я смогу купить этот город.
— Хах. Ну прямо наполеоновские планы. Это голос в голове тебе нашептал подобные глупости?
— Зря смеёшься, к тому времени ты будешь кормить могильных червей.
— Боюсь, Георгий, ты и сам толком не понимаешь, в какое дерьмо вляпался.
Хотя, у тебя есть шанс. Ты отпустишь нас, а перед этим расскажешь, что тебе известно про старика.
— За дурака меня держишь?
— Нет, но попытаться стоило.
— Утомил ты меня своей болтовнёй. Как только старик получит ответы на свои вопросы, я лично вышибу тебе мозги. А после займусь твоей подружкой, Шёпот вас просчитал, и всё прошло как по нотам.
— Помнится, не так давно ты собирался оставить девушке жизнь.
— Я передумал.
Старательно заговаривая зубы собеседнику, я незаметно для него пытался ослабить ментальный контроль над его жертвами. Тщетно, аура проклятого музыкального инструмента заполняла весь объём помещения, исключая возможность творить волшбу. Впрочем, одна лазейка у меня была.
Кровавые чары не слишком точная магия, зато с их помощью можно разобраться с наручниками, а после попытаться отнять у Георгия ружьё.
Правда, пока я лишён такой возможности, парень неотрывно следит за всеми моими действиями. Нужен отвлекающий манёвр. К тому же, противник по физическим показателям превосходит меня.
Впрочем, придумать что-то действенное я не успел. Стоявшая истуканом Соболева, подхватила стоявшую рядом табуретку и со всего размаха опустила её на голову Георгия. Парень рухнул на пол, а девушка, порывшись в одном из карманов, бросила мне ключи от наручников.
— Как тебе это удалось? Я был уверен, что он тебя полностью контролирует.
Не знаю, просто в какой-то момент я почувствовала, что могу двигаться, вот и решила выждать удобный момент.
— Ты его, часом, не убила?
— Нет, башка у этого урода крепкая. Что с детьми?
— В отключке.
Раздался шум двигателя.
— Похоже, куратор явился, — сказал я, растирая руки.
— Займись проклятым предметом.
Я кивнул, а Соболева подхватила валявшееся на полу ружьё и рванула к выходу.
Я сдёрнул с одного из стульев потрёпанную тканевую накидку и схватил лежащий на флейте гобой. Даже через ткань проклятый предмет ледяным дыханием обжёг мне руки. Не обращая внимания на навязчивый шёпот в голове, я швырнул инструмент в камин. Пламя в камине начало жадно поглощать ткань, гобой начал извиваться, подобно змее, а я раскинул руки в стороны и принялся на распев читать слова очищающего заклятия.
Заколыхавшиеся, было, в углах тени отступили, а затем с улицы донёсся громкий выстрел и визг покрышек. Чёрт. Я, наплевав на ритуал, выбежал из дома. Настя, вскинув дробовик, пальнула вслед удаляющейся машине.
— Ушёл, сволочь, — зло бросила она.
— Успела рассмотреть номер?
— Нет.
Послышался звонок моего сотового.
— О, связь появилась. Как вовремя. Вызывай своих коллег и скорую.
Пока Настя вызванивала начальство и вводила его в курс дела, я прошёлся по дому и, как следует, его обыскал. Проклятье, никаких зацепок.
Пламя в камине превратило музыкальный инструмент в крицу искорёженного металла. Странно, вроде бы тут нет такого жара, как в кузнечном горне, а вон как её завернуло. Хотя, может, дело не в огне, а в силе моей веры? Предмет попросту не набрал полную силу, а иначе… Нет, даже думать об этом не хочу. Оба раза, когда он всплывал в Европе, происходили жуткие события. Детский крестовый поход и события в Гамельне лишь верхушка айсберга.
Я подкинул дров в камин и пнул лежавшего без сознания парня. Жалкий глупец поддался тьме и поверил, что получит достойную награду, Жаль, Настя не довершила начатое.
С улицы донёсся звук сирены. Эх, а вот и каваллерия, теперь нечего и думать о том, чтобы добить этого ублюдка.
Через полчаса дом был битком набит криминалистами и прочей полицейской братией, которая сновала из угла в угол и создавала вид бурной деятельности. Врачи скорой привели Витта в чувство. Впрочем, толку от него было мало. На все вопросы полицейских он лишь громко хохотал и гримасничал. Похоже, связь с проклятым предметом была куда сильнее, чем я предполагал, и вместо награды музыкант лишился части своей души.
— Он ведет себя как безумец, сказала Настя, кивая на машину, в которую посадили похитителя. Как думаешь, это он из-за того, что я его приложила?
— Не знаю, но жалеть его не стоит.
— Ты же священник и должен давать шанс на покаяние даже отъявленным преступникам.
Я вытащил из-за пазухи фляжку и протянул Насте, она благодарно кивнула и сделала глоток. Пользуясь тем, что на меня никто не обращает внимания, я прислонился к стене и закурил.
— Не знаю, Соболева, кто этот куратор, и что всё это значит, но, мне кажется, что это дело — лишь первая ласточка.
— Всем привет. Чего такие грустные? Хотя, чего это я? Опять встали не с той ноги? Нет? Да ну вас, не умеете вы радоваться жизни и дышать полной грудью, — Джус посмотрел в сторону Соболевой, которая крутила в пальцах свой длинный локон. — Беда с вами. Нельзя же всегда быть такими серьёзными.
— Да сядь ты уже, шут гороховый.
Енот показал мне неприличный жест и забрался на кресло во главе стола.
— Насть, ну хоть ты оцени мои попытки поднять всем настроение.
— И не подумаю.
— Джус, сделай мне приятное, иди и утопись в сортире. Не мог помолчать минуту? Испортил всю работу.
— Работу? Видит Бог, вы оба сидите у меня на шее.
— Помолчи, иначе сделаю из тебя шапку, — пригрозил я еноту.
— Злые вы, уйду я от вас, — расплылся в улыбке Джус.
— Котомку в дорогу собрать? — осведомилась Соболева.
— Да хватит тебе на меня дуться. Признаю, идея продавать записи того, как ты
