class="p1">— Колька-то? — Клавдия Васильевна задумалась, а затем вытащила из кармана крохотный блокнот и зашуршала страницами. — Вернулся домой в двенадцать сорок три, — заговорщическим тоном сообщила пенсионерка.
— Благодарю за содействие. Вы нам очень помогли.
Я закрыл записную книжку и сделал знак Соболевой. Та понимающе кивнула. Через минуту мы зашли в подъезд и без каких-либо проблем отыскали указанную старушками квартиру. Я позвонил в звонок.
— Кого там ещё нелёгкая принесла? — раздался недовольный мужской голос.
Дверь открылась. На пороге появился парень лет тридцати.
— Николай Дмитриевич?
Парень кивнул.
Настя показала удостоверение и представилась.
— Мы с моим коллегой хотели с вами поговорить по поводу вашего отца.
— Отца? Вам удалось, что-то узнать? — Николай заметно разволновался.
— Мы можем войти и задать вам несколько вопросов?
— Да, конечно, проходите, — парень посторонился, пропуская напарников в квартиру.
Старенькая потрёпанная мебель, отсутствие ремонта, сразу видно, что семья не купается в роскоши.
— Пройдёмте на кухню, — Николай сделал приглашающий жест.
Мы уселись за стол.
— Может, хотите чаю?
— Нет, спасибо, — вежливо отказался я.
— Признаться, ваш визит для меня полная неожиданность. Я уже всё рассказал вашим коллегам. Написал заявление.
— Николай, мы хотим вас опросить ещё раз, на случай, если вы что-то вспомнили.
Вы ведь понимаете, любая мелочь может нам помочь.
Парень кивнул.
— Да, собственно, и рассказывать особо нечего. Отец позавчера утром уехал в очередную экспедицию. Знаете, он после смерти мамы долго не мог прийти в себя, вот мы со Светой и решили хоть как-то его отвлечь. Купили ему металлоискатель этот проклятый. Он сначала почти им не пользовался, а потом втянулся, нашёл себе друзей по увлечению. Ездил с ними по окрестностям, искали там всякое. Мы с женой обрадовались, папа ведь после смерти мамы почти перестал выходить из дома, а тут словно помолодел. Даже купил себе альбом, начал собирать коллекцию. Сейчас вам покажу, — Николай поднялся и направился в соседнюю комнату. Вскоре он вернулся с массивным альбомом в руках. — Вот, смотрите, тут ничего ценного, так, мелочь всякая, отец что-то менял на толкучке, дубликаты продавал, — Николай перевернул несколько страниц, а затем замолчал, собираясь с мыслями.
— Скажите, у вашего отца не было в последнее время необычных находок?
Парень отвёл глаза.
— Николай Дмитриевич, давайте на чистоту. Ваши соседи сообщили, что незадолго до инсульта ваш папа хвастался им, что скоро заработает кучу денег.
— Деньги, проклятые деньги. Всё из-за них. Когда отец пришел с толкучки и увидел, что в конверте вместо купюр резаная бумага, он… Он ведь пожилой человек, угодил на удочку мошенников.
— Вы знаете, что он делал на этой толкучке?
Николай закрыл лицо руками.
— Нам нужны ответы. Какая именно толкучка?
— Та, что около Удельной, рядом со станцией. Отец хотел продать там награду довольно редкую.
— Стоп вы же сказали он собирал монеты.
— Да, но в этот раз из экспедиции он привёз не совсем обычный артефакт. Я пробил его в интернете, это немецкий знак за сто дней боёв. Очень редкая находка в превосходном состоянии, папа радовался, как маленький ребёнок, когда узнал, сколько она стоит. Я предлагал ему продать её в интернете, но папа… Вы ведь понимаете — сбыть такую вещь легально нельзя, но отец сказал, что знает, кому её продать. Уверял, что как только мы провернём сделку, то сможем решить большую часть наших проблем.
— Вы знаете, кому конкретно он её отнёс? — вмешалась молчавшая до этого Настя. — Поймите, важны любые детали.
— Да если бы я знал, удавил бы этого урода своими собственными руками, — Николай сжал кулаки. — Жаль, отец не успел рассказать, он как увидел, что в конверте вместо денег бумага, стал кричать, а потом его затрясло. Я вызвал скорую и полицию, но толку. Врачи говорят, что у отца почти нет шансов, а полиция… — Парень лишь махнул рукой. — Ваши коллеги ведь и не пытаются искать тех уродов, которые довели отца до инсульта.
Я закрыл свой блокнот и поднялся из-за стола.
— Николай Дмитриевич, спасибо вам, обещаю, мы обязательно во всём разберёмся.
— Ваши коллеги сказали то же самое.
Мы вышли из квартиры и направились к машине.
— Что думаешь? — спросил я у напарницы.
Настя пожала плечами.
— Давай к машине, расскажу свои мысли по дороге. Тут слишком много лишних ушей.
Дождавшись, пока Соболева займёт своёе место, я завёл двигатель.
— Едем на блошиный рынок? — Мне показалось, или ты хорошо осведомлён о подобных местах?
— Не показалось. Мне пару раз доводилось там бывать. Настя, я понимаю твой скептицизм, но чутьё мне подсказывает, что эта награда — не единственный проклятый предмет, который мы там можем найти.
— Андре, боюсь, тут ты не сможешь ничего предпринять. Блошиный рынок — целый мир со своими законами. В общем, если не хочешь проблем, слушай меня внимательно. Как ты догадываешься, там может быть куча проклятых предметов, и нам придётся искать иголку в стоге сена. Всё благодаря труду огромной армии нелегальных копателей, которые, вооружившись металлоискателями, организовывают целые поисковые экспедиции не только в окрестностях Питера, но и в прилегающих областях. Мы с тобой после разговора с Николаем узнали, что пострадавший от проклятья старик, привёз из экспедиции по-настоящему опасную находку и поспешил сбыть её скупщику. Думаю, общий фон на толкучке такой мощный, что ни ты ни я не сможем унюхать следы проклятья, очень уж много там всякого потустороннего дерьма. Но это всё мелочь. Учитывая специфику столь редких вещей, этот артефакт уже наверняка прошёл через пару-тройку человек, а, значит, проклятье будет расползаться, подобно чернильной кляксе. Ты ведь и сам мне говорил, что такая уж природа у опаганенных вещей, любят они скакать из рук в руки.
— Настя не тяни, что ты предлагаешь?
— Андрей, пойми, идти туда толпой нельзя. Как только начнём расспросы, торгаши решат, что мы ищем краденое или иной горячий товар. Там, конечно, хватает тех, кто работает на полицию, но будет лучше, если я пойду туда одна.
— Ну уж нет. Мне хватило прошлого раза.
— Я ценю твою заботу, но главное сейчас — успеть обнаружить предмет до того, как он в очередной раз сменит носителя. Мне придётся во всю использовать мой дар обольщения и расспросить местных торгашей про наличие у них нового товара.
— Ты
