– Народ ничего не говорит. Но маги уверены, что было совершено злодеяние. А расследование ни к чему не привело. А кость нужно вернуть великому Гаспару. И заново пускай выберет достойного, – пытливо вглядываясь в наши лица, закончил старик.
Меня не покидала мысль, что дед врет, хотя вроде бы взгляд у него бесхитростный. Быть может даже простоватый. Наверное, чувство вины за Гаспара навело меня на подозрения. Не зря говорят – на воре шапка горит. А моя кепка должна была пылать при напоминании о великом волшебнике. Старик опасливо оглянулся. Быть может, это – ловушка и сейчас на нас накинутся вооруженные до зубов стражники? Мысли мелькали одна за другой, но пока все шло довольно миролюбиво и я решила не волноваться.
– А почему вас не удивило наше появление? – сухо спросил Тоник.
– Что тут удивительного? Раз дверь снова здесь, значит, будут гости, – замялся старик.
– А когда в последний раз они были?
У меня сердце кольнуло – вдруг мой одноклассник Сашка тоже случайно попадал в этот мир. Ответ старика развеял надежды.
– Давно. Я еще мальчишкой был. Только они другие были с виду. Черные. И веселые.
– И вы понимали их речь? – Тоник напористо сыпал вопросами, не давая Пикселю вставить ни слова.
– А как же? Мы любую речь понимаем, – искренне удивился старик.
– А куда они делись, гости ваши?
– Прожили, детей наплодили, состарились да померли. У меня среди учеников много потомков от них. Славные детишки.
– Только черные, – обреченно додумал Тоник.
В разговоре повисла пауза, которой тут же воспользовался Пиксель.
– Она что – мигрирует? – шепотом спросил он про дверь.
– Не совсем так, но по смыслу похоже, – мы ждали продолжения туманного объяснения, но старик просто стоял и ждал от нас новых вопросов.
– Знаете, дедушка…, – начал Тоник.
– Не знаю, а про что? – удивился дед.
Тоник собрался с духом и довольно внятно рассказал про смерть Гаспара и последующие события. Не забыв упомянуть и про шляпу.
Старик сначала стоя слушал, а потом на землю сел. Зеленый дед в зеленой шляпе. Мне показалось его сейчас Кондратий хватит. Только этого нам не хватало. Но старик оказался крепче, чем я думала. Справился с волненьем и его лицо постепенно начало приобретать нормальный цвет. Даже мысль какая-то в глазах читалась.
– Мне нужно вас расспросить про это, гм, событие. Но тут и у деревьев есть уши, которые и так много лишнего услышали, – вдруг прошептал он, снова оглядываясь.
– Так пошли к нам, у нас уши только на голове могут расти, – бодро предложил Пиксель.
Дед замялся. Я видела, как ему хочется принять приглашение, но он явно чего-то опасался.
– Хорошо. Ненадолго только, – учитель громко вздохнул, как ныряльщик перед прыжком в воду.
– Заходите, не стесняйтесь. Ту вас никто не съест, – гостеприимно приговаривал Пиксель.
Он снова вошел в роль руководителя и она ему нравилась.
– Велики лучше тут оставить. Ведь мы ненадолго, – решил Тоник.
У самой двери измеритель на груди старика завертелся как бешенный, но, по-моему, кроме меня этого никто не заметил.
Как только мы перешли за порог, дед замер и стал как деревянный.
– Это что за дела! – громкий окрик застал нас врасплох.
– Придверницы, – с ужасом пробормотал старик и попытался рвануть обратно, но дверь не поддалась.
К нам быстрым маршевым шагом приближались две разъяренные тетки, вооруженные граблями. У второй, которая мне недавно понравилась, кроме грабель была еще тяпка.
– Я, пожалуй, пойду, – бессмысленно тараща глаза, заявил учитель и попытался обойти дверь, чтобы скрыться из виду.
– По какому праву? Вы что вытворяете? – дуэтом рычали тетки.
– Это… Он с нами, – нашелся Пиксель, нервно проверяя пуговицы на жилетке.
Мне было совершенно непонятно, что мы такого сделали плохого. Почему они на нас кричат? И вообще – что им от нас нужно?
– Вот этот? – на дверь, за которой притаился учитель, показали граблями.
– Ну да. Мы его пригласили, – вежливо пояснил Тоник, пытаясь закутаться в плащ для прикрытия ошейника и анка.
Я заглянула за дверь и жестом показала старику, что, мол, все в порядке, ничего страшного не происходит. Он не понял, какого лешего я машу руками и заметно огорчился. Он даже съежился, голову втянул в плечи и выглядел довольно плачевно.
– Вы что там секретничаете? – с подозрением в голосе спросила тетка с тяпкой.
– Успокаиваемся. Вы прям как танки поперли. А он – человек пожилой. Нервный. Гость между прочим.
– Умничаем? А кто вам дал право его приглашать?
Тут Пикселю надоело быть вежливым и он начал конкретно хамить.
– Слушайте, шли бы вы на свою грядку. Окучивайте свои помидоры. И не лезьте в наши дела.
Тетка с тяпкой, медленно сняла с головы желтый платок, утерла им лицо и переглянулась с подругой.
– Прецедентов не было, – согласилась та.
– Не было. Но законность соблюдена. Они, – тетка усмехнулась, – Они его сами пригласили. Ты понимаешь?
Мы точно ничего не понимали, но дружно решили промолчать. Из соображений безопасности.
– Три часа. Минута в минуту. Приведете этого орла хоть на секунду позднее – я ему не позавидую.
Не дожидаясь ответа, тетки, возложив инвентарь на плечи, вразвалку пошли к своим участкам. На подходе к калиткам, зашагали как караульные у мавзолея, только носок не тянули.
– А че это было? – потрясенно спросил Тоник.
– Хрен его знает. Дед, ты понял? – Пиксель оттянул резинку, которая удерживала шляпу, словно хотел удавиться.
– Понял я. Три часа. Для разговора хватит. Только не здесь. Тут тоже ушей хватает, – учитель вышел из-за двери, как ни в чем не бывало.
Артист, а не дед. То прячется, то пофигиста изображает.
По-честному, я не сомневалась, что разговаривать мы будем прямо тут, не отходя от портала. Но ребятам посчитали иначе. Им вдруг захотелось устроить старику ознакомительную экскурсию.
– Поблизости тут ничего хорошего нет. Но неподалеку я домик заброшенный видел. На берегу пруда стоит, там и посидим, – радушно предложил Тоник.
Решено, раз показать город старику никак не удастся, сойдет и домик.
– А это жилища ваши? – старик вытаращился на грабленые железные гаражи, неубедительно изображая несуществующий восторг.
Ну и как ему объяснить? Что он про нас подумает? Гаражи и в лучшие времена выглядели отвратительно, а теперь как язвы гноящиеся.
Пока я размышляла, Тоник шустро сориентировался и заявил, что в этих строениях никто не живет, они для хранения были предназначены.
– Нехорошие они, – решил старик, отвернулся и принялся внимательно рассматривать дверь, особенно тукало.
– Пошли уже, – Тонику не терпелось увести нас подальше от гневливых придверниц.
Глава 11. Страшный мир, но наш
Мы поплелись по убитой дороге вдоль гаражей. Сквозь раскрытые ворота проглядывали кучи хлама вперемешку с полезными вещами типа книг и мебели. Книги заинтересовали старика, он даже начал их рассматривать. Листал и все больше удивлялся, шевеля бровями.
– Это книги, – серьезно объяснил Пиксель, – В них истории всякие полезные написаны. Разные.
– И вы их вот так запросто гноите? – старик потемнел лицом.
– Ну да. Кому они нужны? Тут хлам один. Туфта.
В данный момент туфтой он называл Трех мушкетеров. Мама рассказывала, что когда-то Дюма был ценностью. За которой «гонялись» и «доставали».
– А это – учебники, по ним дети в школе учатся. Учились, – исправился Тоник, пнув ногой стопку макулатуры, связанную веревкой.
– У нас тоже книги есть. Мало, – старик показал обе руки с растопыренными пальцами, узловатыми, как корешки земляные, – Не такие как ваши. Драгоценные. Как можно – книгами брезговать? Грех это немерянный. За такое пашаву насылать надо.
– Да какой нафиг грех! Это старье. Тут теперь все неправда. Вон – учебник истории нашего государства, его раз сто переписывали и еще сто перепишут. Или вот это – кошмарики на воздушном шарике. Вот блин – производственный роман о перевыполнении пятилетнего плана. Не книга, а хреновина с морковиной. Даже хуже.
Брезгливо распнув книжку, Пиксель дочитал аннотацию и метнул хреновину в пыльные кусты.
Мы были лицом человечества, а выглядели как грязная задница.
– Неправильно это! – учитель бережно взял естествознание пятого класса и раскрыл. Читать он явно не умел. Вверх ногами сначала книжку держал, но по картинкам догадался как правильно, перевернул, закрыл и снова посмотрел на страницу. На его лице читалось изумление.
Обложка была незнакомая и я с ужасом поняла, что не могу вспомнить что проходила в пятом классе, не то биологию, не то природоведение, или все-таки естествознание?
– Да бросьте вы его. Никому он не нужен, учебник этот. В магазинах новых завались.
Старик его слова воспринял как кощунственные, застонал и даже закатил глаза. Мы позорили наш мир всеми способами по полной программе. Отчего мне стало почти плохо, но ребята явно не понимали моих переживаний.
