коню, как говорится, в зубы не смотрят. Не взорвется — и на том спасибо. Однако стоило взять его в ладонь и всего лишь предположить, какие задачи способен выполнить этот артефакт, как он начал удлиняться прямо на глазах. По итогу в руках моих оказался золотой шест с аналогичной гравировкой и увеличившимся в размерах желтым камнем на верхушке.
Выглядело это чудо инженерии массивно, но в руках ощущалось весом с пушинку. Отложив арбалет в сторону, покрутил шестом, перекидывая его из руки в руку, как в фильмах про мастеров боевых искусств.
— И что еще эта штука может? — поинтересовался у обезьянок, на что получил достаточно информативный ответ:
— Абугаугу, — благоговейно пробубнила первая и пала передо мной ниц. Остальные повторили за ней.
Ну да, а на что еще я рассчитывал, в самом деле?
— Итак, рубрика «эксперименты», — уведомил я их под вой черных, как любимый кофе моей бывшей, псов, раздавшийся где-то вдалеке.
Опять же, хватило одного лишь намерения, чтобы обратить шест в золотистый револьвер. Такой же, к слову, легкий и практически невесомый в руке. Затем в катану, гитару, кружевные трусы… Насколько я понял, играться с метаморфозами этой штуки можно было до бесконечности. Ясно одно — она способна принять вид любого предмета, как бы я над ней ни извращался. Неплохое открытие.
Вернул его в исходное состояние в виде шеста. Подумал еще немного и преобразил в копье. Так надежнее. Двигаемся дальше.
Однако мои эксперименты с неопознанным оружием прервал неожиданный стук в висках. Словно давление резко поднялось, заставляя кровь течь по венам быстрее, шуметь в ушах. Следующим шагом стала невыносимая мигрень, и почти сразу же после этого из ближайших ко мне кустов выпрыгнула одна из адских гончих, раскрыв клыкастую пасть.
Успел вытянуть копье перед собой и насадить на нее псину, прежде чем мне откусили башку. Пока пытался сбросить ее с острия, в атаку на меня кинулись и остальные члены своры.
Вот тут чудо-оружие вновь смогло удивить меня. Хватило одной мысли о том, что копье у меня одно, а тварей-то много, как прямо в воздухе рядом с каждой псиной материализовались ровно такие же золотистые копья. Черпнул маны из резерва, направил в них, и каждое из копий вошло в своих жертв плавно, мягко, как нож в масло.
Землю оросили капли крови из пробитых насквозь боков, раздался жалобный скулеж, а я наконец-то нашел в себе силы стянуть тушку с основного оружия и воззриться на всю эту картину с искренним изумлением. Затем на мартышек.
— Ох-ре-неть… И чего вы раньше-то молчали?!
Пристыдил малюток. Вновь уставились на меня жалостливыми глазками и принялись биться лбами об землю.
— Ладно, — вернул арбалет на спину, а копье крепко сжал в руках. — Охота только началась. Сейчас испробуем, на что еще способна эта штука.
И я целеустремленно зашагал в глубину леса, ощущая себя с неожиданным подарком чуть ли не втрое увереннее, чем прежде. Оружие, которое само подстраивается под тебя. Достаточно одной только мысли и небольшого выброса маны… Разве может эта охота стать неудачной?
Нет, эта охота принесла мне столько удовольствия, что на всем ее протяжении с лица не сходила довольная улыбка. Сегодня мне так и не удалось встретить редких тварей, убийство которых подняло бы уровень моей удачи, зато я обрел нечто если не большее, то явно не меньшее.
Для начала, штука в моих руках умела сигнализировать об опасности. Стоило какой-нибудь твари позариться на меня, боль тут же простреливала виски. Неприятно, зато действенно. Обрати я ее обратно в перстень и нацепи на палец, готов был на флаге присягнуть, что в повседневной жизни она сослужила бы мне такую же хорошую службу.
Затем, универсальность ее поражала воображение. В какой-то момент я обратил чудо-оружие даже в пару кубиков. Сравнил с обычными, и они показали мне действительную вероятность. Про ценность копирования и способность к левитации вообще молчу.
Грубо говоря, любой каприз за вашу ману, но я был вполне доволен подобным обменом.
Окончательно зачистив свой участок и выждав некоторое время, чтобы убедиться в невозможности открытия новых порталов, с чистой совестью отправился в академию. Артефакт вернул в состояние перстня и надел на палец, а часть арбалетных болтов предусмотрительно вымазал в крови тварей еще в ходе зачистки. Чтобы вопросов не возникло, с какого это хрена я голыми руками всех замочил.
Даже если у клуба имелась точка сбора, информацию о ней я так и не получил. Ни в первый, ни во второй, ни в третий раз. О времени тоже не знал. Хотя бы потому что ни один из патрулей не должен был закончиться для меня успешно по мнению прежнего и нынешнего председателей. Что толку зря языком чесать, если Гордеев всё равно сдохнет?
Но в прошлый раз свой ржавый меч я, как ответственный член клуба охотников, вернул туда же, где и взял. С арбалетом сегодня поступил так же. Вошел в темный спортзал, бросил оружие в полупустой сетчатый контейнер, туда же колчан с окровавленными болтами, и отправился в общежитие. Отосплюсь хоть наконец, потому что запах формалина и прочих медикаментов в больнице к приятному сну на выходных не располагал.
* * *
Правда, долго скрывать наличие артефакта не удалось. Уже за завтраком Роман обратил внимание на золотой перстень.
— Интересная штучка, — указал он столовым ножом в сторону моей руки, которую я тут же спрятал под стол.
— Поклонницы подарили, — вроде бы ловко отмазался, но Градовский был той еще хитрюгой. Обычные приемы на него не действовали, и я лишь в очередной раз убедился в этом неприятном факте.
— Всё еще не доверяешь мне? — изогнул он бровь, и пришлось вернуть руку на стол, дабы сосед по комнате вдоволь насмотрелся на диковинную вещицу. — Ну да, фонит она мощно, — сделал он неутешительный вердикт.
— Фонит? — переспросил, напрягшись. — Прямо очень мощно?
— Мощнейше. Я еще в комнате это заметил. Ну-ка сними.
Стянул перстень с пальца, зажав в кулаке.
— Положи на стол, — со знанием дела скомандовали мне.
Делать нефиг, положил. Как от сердца кусок оторвал, хотя ранее для целостности мне никаких дополнительных приспособлений не требовалось.
— Вот теперь не фонит, — удовлетворенно кивнул парень сам себе. — Дай-ка…
Обхватив его двумя пальцами, Роман замер, сурово сдвинул брови. Его протянутая рука задрожала, вены набухли, но…
— Оно сколько весит-то? — после непродолжительной паузы
