и огромные кирпичные дымоходы Гари.
Джаспер уже успел испугаться, что они направляются к дымарям, но тут наконец произошло то, во что мальчик сперва даже не поверил, – кэб заворчал, зафыркал и остановился.
– Прибыли, сэр! – сообщил кэбмен. – Мосто́вая балка!
Накрутив фитили фонарей до предела, он опасливо огляделся по сторонам, крепко сжимая дубинку.
Джаспер соскочил на землю и метнулся к нагроможденной вокруг горбатого фонарного столба куче старой мебели. Притаившись за трухлявым комодом, он осторожно выглянул.
Мистер Драбблоу выбрался из кэба. С таким видом, будто его грабят, этот склочный тип заплатил кэбмену и напоследок сообщил ему все, что думает о «преступных надбавках из-за погоды».
Экипаж не без труда развернулся и, выдав из-под днища облако горячего пара, тронулся в обратный путь.
Когда кэб скрылся в тумане, мистер Драбблоу поднял воротник пальто, ниже на глаза надвинул котелок и пошагал к ближайшему дому. Там, под совершенно нечитаемой вывеской, тускло светились грязные окна-витрины небольшой лавки, в которых виднелись очертания каких-то растений.
Джаспер поежился от одного их вида: скрюченные, царапающие лозами стекла, они напоминали запертых в аквариумах и пытающихся выбраться на свободу спрутов.
Под окнами у лавки стояли сколоченные из досок ящики, заполненные глиняными горшками, – в них также были высажены растения: длинные лозы, закручиваясь спиралями, выползали наружу и стелились по земле.
Стоило мистеру Драбблоу подойти к лавке, над входом что-то зашевелилось, и Джаспер негромко ойкнул.
Над дверью была установлена здоровенная механическая мухоловка, которую мальчик из-за тумана сперва принял за скопление труб. Крутились шестерни и скрипели пружины, приводя в движение бурые от ржавчины стебли, на них со скрежетом покачивались и хватали воздух проклепанные бутоны-пасти. Один из этих бутонов потянулся к посетителю, видимо, намереваясь украсть у него шляпу.
Не обратив на эту скрипучую громадину внимания, мистер Драбблоу толкнул дверь и исчез внутри.
Джаспер немного выждал, после чего выбрался из своего укрытия и ринулся к лавке.
– Даже не думай! – Мальчик строго погрозил пальцем потянувшейся было к нему механической мухоловке.
Убедившись, что автоматону его не достать, он прильнул к окну, высматривая мистера Драбблоу.
Рассмотреть что-либо внутри лавки было затруднительно из-за листьев растений за стеклом. И все же Джаспер разобрал, что в глубине помещения стоят какие-то люди и, кажется, Драбблоу был среди них… Что он делает? Что за темные делишки он там сейчас проворачивает?
Джаспер почувствовал, как что-то коснулось его руки. Он вздрогнул и опустил взгляд. Одно из растений, росших в ящиках под окном, оплело его рукав тонкой зеленой лозой.
– Тш! – шикнул мальчик на наглеца и отцепил его от рукава.
Вновь повернувшись к окну, Джаспер раздраженно бросил:
– Так я ничего не узнаю!
И тут его посетила идея.
Племянник доктора Доу взял из ящика один из горшков с крошечной мухоловкой, прошептал: «Только не кусайся…» – и, затаив дыхание от волнения, осторожно приоткрыл дверь лавки.
Колокольчик над притолокой неуверенно звякнул, и Джаспер шмыгнул внутрь. Мальчик уже открыл было рот, чтобы выдать заготовленную отговорку, что он, мол, просто присматривает цветок в подарок своей любимой бабушке, но никто не обратил внимания на его появление.
В лавке царила полутьма. Почти все пространство в ней занимали стеллажи с растениями – повсюду стояли горшки с диковинными экзотическими цветами, хотя для Джаспера все цветы были экзотическими, кроме роз, которые росли возле его дома. И все же даже он понимал, что со здешними представителями флоры что-то явно не так: часть из них шевелила листьями, притом что никакого сквозняка не наблюдалось, бутоны некоторых скалились настоящими клыками, которые пытались выдать за иглы, были и те, которые пульсировали, явно кого-то переваривая.
Над стойкой продавца тускло мерцала лампа, но ее свет почти не дотягивался к заставленным горшками с растениями узким проходам между стеллажами. Джаспер тут же нырнул в ближайший проход и затаился.
Мистер Драбблоу, судя по всему, еще не успел вытворить ничего зловредного – помешала ему… очередь. Он переминался с ноги на ногу, потирал руки в перчатках и весь его вид выражал нетерпение – казалось, он готов целиком проглотить, не пережевывая, стоявшую перед ним, у самой стойки, даму в шляпке с голубиными перьями.
Покупательница явно никуда не торопилась и, очевидно, была здесь уже довольно долго, учитывая легко читающиеся утомление и раздражение на пухлом усатом лице продавца в зеленом переднике.
– …А я снова повторяю вам, что ваш прошлый совет не помог, мистер Финикус, – говорила она, тыча пальцем в своего питомца – унылого вида росянку в горшке, стоявшую на стойке перед ней. – Берти почти засох. Посмотрите на его листья – они же все почернели!
Росянка действительно почти завяла. Стебель сгорбился, длинные ловчие волоски с липкими капельками сока на них обвисли.
– Моя кузина Розмари, – продолжала дама, – говорит, что во всем виноваты несвежие мухи! Но как, спрашиваю я вас, мистер Финикус, они могут быть несвежими, если я сама их ловила! Каждую! И я даже не била их газетой…
Хозяин лавки тяжело вздохнул.
– Мэм, напоминаю вам, что сейчас не сезон, – сказал он. – Все Дросера Мейорум чувствуют себя не очень хорошо. Вы подрезали корень, как я советовал?
– Ну конечно, я подрезала корень! Розмари говорит, что нужно подрезать и второй корень, но я не решилась это делать прежде, чем поговорю с вами.
– Ни в коем случае! – воскликнул хозяин лавки. – Вы же не хотите убить вашего Берти?!
– Конечно, нет! Я к нему так привязалась… Вы знаете, после того, как умер мистер Кидни, мой бедный муж, – его забрала чахотка – только Берти дарил мне немного утешения. Я буду очень горевать, если он тоже умрет… Я ухаживаю за ним, как за своим ребенком. У нас с мистером Кидни нет детей, мы так и не озаботились, а чахотка подкралась незаметно. Я говорила, что он умер? Так вот…
Мистер Драбблоу не выдержал:
– Можно побыстрее? – процедил он сквозь зубы. – Я не хочу здесь состариться!
Миссис Кидни возмущенно повернулась к нему, но, натолкнувшись на преисполненный злобы взгляд, отвечать не решилась.
– Я могу предложить вам особых лекарственных мух, – сказал хозяин лавки, склонившись над росянкой. – У меня их почти не осталось, но вам, мэм, – как постоянной покупательнице моей «Лавки плотоядных растений» – я отдам последнюю банку. Вам нужно кормить Берти по одной мухе
