кем угодно случить, ты б и не заметила! Так. Завтра же сдать кровь в той платной клинике у метро. А вдруг ещё рано, и анализы ничего не покажут? Дожидаться задержки? Да я с ума сойду за это время! Нет, не хочу! Нельзя! Я не хочу гробить свою жизнь!»
Внутренности будто застыли в заледеневшую глыбу, едва ворочаясь под кожей. Казалось, что воздух не доходит до лёгких, а сердце лениво трепыхается, пропуская удары.
Почувствовала, как замёрзли дрожащие пальцы, закуталась в куртку, завернувшись. Она устало откинулась на спинку сиденья, замерла, совершенно измученная переживаниями. И неожиданно поймала себя на странно спокойной мысли: «А вдруг у малыша будут такие же обалденные глаза?».
В колышущемся желе мозгов медленно потекли необычные размышления: «Он ведь королевской крови, красив и богат, совсем как принц из сказки, нужен ли ему наследник? А как может выглядеть такой полукровка? Антропоморфный сфинкс! Почему бы и нет! Чудовище без красавицы? Вот и получается, что волшебный мутант — лучший вариант! Интересно, а кого покажет УЗИ – ребёнка или котёнка?».
– … я вижу эту комнату, какую отделку надо сделать, мебель купить! Такую классную детскую закажу, чтоб как в сказке… – Инга продолжала говорить.
София нервно хихикнула. «Как в сказке! Это мягко говоря!». Воображение молниеносно разгулялось, видимо, в качестве защитной реакции на стресс, и стремительно понесло её куда-то по рельсам фантазий.
«Надо будет купить дом, чтоб недалеко от цивилизации, но в тихом месте. Для детей нужно больше пространства. И с работой, и с бизнесом реально управляться удалённо. Мы не будем мешать другу друг. Постепенно сблизимся. Неужели Габриэль опасен? Нет, со мной он будет другим! Я должна всё узнать о том, как он жил до того, как попал к людям. Он ведь так одинок... Интересно, а эти котята рождаются по одному?… Господи, что я несу?.. Ничего не соображаю, но мне так хорошо! Потому что я… Я люблю его? Нет, ты же была под кайфом, ты ничего не знаешь о человеке! Да он и не человек вовсе! Наплевать! И я хочу быть с ним!».
Неизвестно, куда бы её завело воображаемое исполнение необычных желаний, но в этот момент зазвонил телефон, вызов от Полянского.
— София?
— Да! — хрипло откликнулась она.
— У вас там свет есть?
— Да, всё в порядке.
— Проводите, пожалуйста, Ингу до её машины, скажите, чтоб спокойно ехала домой. Я ей позвоню попозже.
— Поняла. Сейчас. Как у вас там?
— Без потерь. Скоро спустимся.
Дошла с Крыловой до её Тойоты. Помахала вслед, подумав: «Может быть, тоже на права сдать? До родов успею по-любому. Всё-таки с детьми часто может машина понадобиться, выгоднее быть мобильной мамой!».
София вернулась к лифтам и лестницам, подождала там совсем недолго. Вышедшие мужчины выглядели так, будто только что покинули побоище. Одежда то ли в пыли, то ли в пепле. Левый рукав Полянского располосован от плеча до локтя, рубашка в крови. Лицо расцарапано и в копоти. Габи растрёпан, его одежда целее, но тоже испачкана в золе.
— Усольцева мертва?
— Нет. Лена — человек. Разбираться пришлось с Динарой.
— Эта бледная моль! Она была убийцей? — София почувствовала, как брови ползут на лоб, неужели она так промахнулась. – Но ведь сама навела вас на комплекс отдыха, рассказала про тот праздник?!
– Хотела запутать. Была уверена, что никто не раскроет морока, что маскировал её! Но призрак Рахимовой, пусть и невольно, но помог нам. Динара почти пятьдесят лет пряталась среди людей.
— И где она теперь?
— Которая её часть? — ухмыльнулся Габриэль, качнув сумкой.
— Господи!.. — скривилась она, отшатнувшись. — Вы что, пополам её распилили?!
— Да, останки должны быть захоронены отдельно. Похоже, что иначе они просто срастутся обратно. Как дерево с треснувшей веткой, — пояснил медиум.
Едва кивнув друг другу, они разошлись, каждый двинулся к своему автомобилю. София растерялась, но после секундного колебания бросилась догонять Габи. Длинные ноги широко шагали, ей пришлось почти бежать следом. Схватила за рукав, пытаясь остановить.
– Габриэль, я.… Вы.… Расскажите, как мне теперь себя вести. Я должна понять, мне нужно знать, как поступить, что делать…
– Что? – непонимающе вскинулись густые брови.
– Вы сказали… я думала… – ей не хватало воздуха.
Небрежно уронил на бетонный пол увесистую сумку. Там тяжело звякнуло железо.
– Ах, мадемуазель, – с умилением вздохнув, он чуть склонился к ней.
В волшебных глазах столько нежности, он погладил её по щеке, и дыхание сбилось от прикосновения горячей ладони. Накатила жуткая слабость. Она потянулась к нему в ожидании поцелуя, закрыла глаза, видя перед собой только эти вертикальные чёрные зрачки в сине-лазурных радужках, переливающихся золотыми искрами.
– Мой принц… – медленно прошептала она, прижимаясь к сильному телу, чувствуя горячую кожу под тканью, вдыхая тонкий запах амбры и мускуса.
– София, – окликнул, отстраняясь.
Она почувствовала, как он приподнял её голову, подбородок сжали пальцы с крепкими ногтями. Открыла глаза и увидела очень близко его свежее овальное лицо, на лоб выбилась платиновая прядь, слева на скуле пятно сажи.
– Даже вздумай я смертельно рискнуть своей шкурой и нарушить ваше целомудрие, мадемуазель, вы бы не смогли понести. Наши виды не совместимы, – он отрицательно покачал головой.
София осталась стоять, но чувствовала себя сбитой с ног самосвалом, не меньше. Внутри будто бы что-то разорвалось, разлетелось в клочья и почернело, обуглившись.
— Как? — едва выдавилось из горла.
— На генетическом уровне.
– Это что, была шутка? – задохнулась она.
Ровные резцы и заострённые клыки закусили губу, сдерживая улыбку. У неё в голове зашумело. София задрожала от негодования, руки затряслись от адреналина.
— Вы!.. Как вы?.. Ты… Ненавижу тебя! — она бросилась на него с кулаками.
Габриэль ловко перехватил её, аккуратно сжав запястья, чтоб не повредить, но и не дать дотянуться. Некоторое время она барахталась, стараясь достать его. Затем он завернул обе руки ей за спину, удерживая в одной ладони, а второй привлёк к себе, крепко обняв за плечи, утихомиривая.
— Шшш!.. — он наклонился к её уху и негромко проговорил. — Я благодарен вам за симпатию. Мне бы хотелось ответить на ваши чувства, мадемуазель, но жизнь мне дороже.
— Пусти меня, тварь! — София неуклюже пыталась вырваться.
Слов не хватало, чтобы
