Ожерелье легло как родное. Камни тут же распределились по неглубоким ямкам на груди статуи, которая немедленно обрела ту самую законченность, которой прежде ей не хватало.
Ротгар поставил Катю на пол. Его руки все еще лежали у нее на поясе. Катя почувствовала, что они дрожат. Сида трясло. От слабости, от волнения? Эта дрожь передалась Кате. В глазах у нее вдруг помутнело. Все расплывалось, лунный свет бледнел, от Невы поднимался туман, вползая в окна и затягивая залу белесым маревом.
«Это в самом деле туман!» – осознала Катя.
Стены зала пропали из виду. Ротгар и Лиадан обратились в смутные фигуры, над которыми возвышалась статуя-саркофаг.
– Иди! – велела Лиадан. – Не медли!
Ротгар подтолкнул Катю вперед. Ее ступня провалилась вниз, словно угодила в глубокую лужу. Катя вскрикнула.
– Иди! – пронзительно выкрикнула Лиадан. – Найди дорогу или погибнешь!
Крик подстегнул Катю. Она сделала еще шаг. И еще. Под ногами плескалась неощутимая вода. Впереди маячили какие-то тени – не то деревья, не то призраки…
– Иди, Малышка! – Голос Ротгара, звучный и властный, совсем такой, как раньше, толкнул Катю, будто порыв сильного ветра. – Найди ее и приведи сюда!
Из всех потусторонних туманов, в которых приходилось блуждать Кате, этот был самым неприятным. Пространство без границ и очертаний, подсвеченное осенней луной, полное пугающих теней; холодный воздух с горьким привкусом дыма и тлена; чавкающее невидимое и неощутимое болото под ногами…
Катя шла медленно, будто во сне. Каждый шаг требовал волевого усилия. От пляски теней кружилась голова.
«Вот бы волшебную метлу сюда», – подумала она, вспомнив давний обряд на озере Разлив.
Каким тогда все было веселым, светлым, игрушечным, и духов вызывали нестрашных, и не потому, что кого-то шантажировали смертью друга, а исключительно ради собственного развлечения. Правда, кончились те забавы довольно скверно…
Впереди в тумане возникло дрожащее светлое пятно. Катя остановилась, глядя, как, разметая туман, к ней приближается прекрасное видение – золотоволосый дух, подобный ангелу. Сперва она подумала, что это просто мираж или отражение ее воспоминаний, но потом узнала его.
Только один из ее знакомых был настолько красив, что само его совершенство казалось недостатком.
– Эдуард Георгиевич!
– Рад тебя снова видеть, Катенька, – отозвался Селгарин.
Выглядел он сейчас почти так же, как при жизни. Гораздо лучше, чем в прошлый раз, когда Катя с ним попрощалась – как она тогда думала, навсегда. Перед ней был уже не жалкий и жуткий баньши, неприкаянный дух, прочно забытый родичами-сидами.
Впрочем, нет. Она неправа. Ведь Лу не только не забыл отца, но даже приехал за него мстить. К счастью, он несколько переоценил свои силы.
– А я познакомилась с вашим сыном, – сообщила Катя. – Это и есть ваш Тир-нан-Ог, обитель ушедших эльфов?
– Нет. – Прекрасная голова умершего сида качнулась. – Это совсем другое место. Скверное место!
– Тогда что вы здесь делаете? – спросила Катя. – Разве вы не освободили свою душу благодаря обряду Ротгара?
– Если я кого-то должен благодарить за благополучное посмертие, так не Ротгара, а тебя, – возразил дух. – Однако наша история не закончена, и я покинул Тир-нан-Ог, чтобы помочь тебе найти то, за чем тебя послали.
– Что ж, спасибо, – вежливо поблагодарила Катя. – Однако, если бы вы просто предупредили меня заранее, мне бы вообще не понадобилось никого искать.
– Прости… – Селгарин изящно склонил голову. – Я пытался отвести от тебя беду. Как мог. Я намекал… Но я не в силах был защитить тебя. Сестры Морриган опасны живым, но стократ страшнее мертвым. Они ведь и сами отсюда. Они могут лишить меня посмертия просто забавы ради! Я вынужден им помогать!
– Я так и поняла, – с оттенком презрения проговорила Катя. – Это ведь вы выманили меня из квартиры Лейки!
Дух покаянно склонил голову. Его силуэт побледнел, и Катя испугалась, как бы он не ушел совсем.
– Ладно, проехали. О чем вы хотели со мной поговорить?
– Не поговорить – помочь! – уточнил Селгарин. – Делом и советом. Без меня ты, может, и отыщешь возлюбленную Ротгара, но проблуждаешь здесь столько, что твои друзья успеют состариться. Время тут течет иначе. Это эльфам некуда спешить, а вам, людям…
«Тэм не доживет до утра!» – вспомнила Катя.
– Тогда не будем терять времени! Чего вы от меня хотите за помощь?
– Катенька, поверь…
– Не верю! Бескорыстных сидов не бывает. Даже мертвых.
Селгарин вздохнул с душераздирающей грустью, как это умеют делать только бывшие баньши.
– О какой корысти ты говоришь? Мои желания прозрачны. Ты и так знаешь, чего я хочу. Быть с ним… вечно. Я пытался увлечь его за собой в мир теней, тогда, в Стокгольме. Но он вывернулся. Он очень силен! – В голосе умершего сида сквозило восхищение. – Он силен, но уже не настолько, чтобы вытянуть из тебя жизнь. Даже с помощью ведьмы Морриган у него просто не хватит на это сил. Всё, что он может, – это вытолкнуть тебя сюда и ждать. Ждать он умеет.
– Тогда что мешало ему подождать несколько лет, пока силы вернутся? – спросила Катя. – Как я понимаю, он ждал уже несколько веков. Почему ж не потерпеть годик-другой?
– Дело в тебе, – сказал Селгарин-дух. – Твоя жизнь, твоя сила, они велики, но вы, люди, так мало живете. Ваша жизнь столь хрупка… А вдруг с тобой что-то случится? И кроме того, Ротгар-то может ждать хоть десять лет, хоть пятьдесят, но ты ведь не будешь девственницей вечно?
– А-а, – озадаченно протянула Катя. – Вот в чем дело! Но какая связь…
– Может, есть, может, нет, – пожал плечами Селгарин. – Пока не проверишь, не узнаешь. Но когда у девицы врожденный магический дар исчезал вместе с девственностью – такое в древние времена случалось сплошь и рядом. А может, наоборот, стать намного сильнее, и тогда уж Ротгару нипочем с тобой не управиться.
«Запомним», – подумала Катя, а вслух проговорила:
– Для начала скажите мне, Эдуард Георгиевич, как именно меня обманули Лиадан с Ротгаром.
Баньши взглянул на нее искоса, а потом тихо засмеялся.
– Ты неплохо изучила нас, ши!
– К сожалению, – буркнула Катя. – Где подстава?
– Тебе не нужна помощь Лиадан, чтобы спасти Тэма. Ты вполне способна его вытащить.
– То есть я могла бы просто сидеть дальше с Тэмом и никуда не ехать и все было бы хорошо?!
Катя на миг задохнулась от возмущения. Лживая ведьма! Но она и сама растяпа! Ей вспомнилось, что Карлссон прямым текстом сказал ей примерно то же, что и Селгарин. А она пропустила его слова мимо ушей. А пора бы уже привыкнуть, что тролль никогда ничего не говорит просто так. Но эта его чертова манера излагать важные вещи так, будто речь идет о куске колбасы! Хотя нет, о еде Карлссон всегда говорит очень-очень серьезно.
– Не всё так просто, – вновь заговорил Селгарин. – Ты достаточно сильна, но не умеешь управляться со своей силой. Думаю, ты могла бы задержать своего друга на Грани, не позволяя его сну стать вечным. Но чтобы вернуть его к жизни, понадобится нечто большее.
– Что именно? Еще какой-то обряд?
– Именно. Я знаю, что тебе необходимо сделать, чтобы часть твоей жизненной силы перешла к твоему мертвому другу. Только имей в виду – это навсегда. Он будет жить, пока жива ты. Вы всегда будете вместе. А уж будете вы счастливы или нет – это как выйдет. И умрете – как в сказке – точно в один день. Ты готова к такому?
– Да, – быстро сказала Катя. – О чем тут говорить? Как я понимаю, выбора у Димки нет.
– Он уже сделал свой выбор, – уточнил мертвый эльф. – Сейчас решение – за тобой.
– Я решила. А теперь говори, сид, что ты хочешь получить за свою помощь?
– Я готов помочь тебе без всяких условий, – печально и несколько обиженно проговорил Селгарин.
– И всё же?
– Ты можешь кое-что передать от меня Ротгару.
– Последнее прости? – не удержавшись, съязвила Катя. – Или что ты все еще его любишь?
– А то он сам не знает! – горько усмехнулся Селгарин. – Конечно, я его люблю! И жду. Он немного на меня обижен…
«Еще бы!» – подумала Катя.
– …но это неважно. Расскажи ему, что встретила меня. И что я просил ему передать: «У кого ожерелье, тот и старший».
– У кого ожерелье, тот и старший? – удивленно повторила Катя. – Что это значит?
– Ротгар поймет. Только эти слова. Передашь? Поклянись!
– Клянусь.
– Тогда идем.
– Погоди! Я вот что хочу спросить… Эта его возлюбленная… Ты что же, совсем не ревнуешь?
Селгарин загадочно улыбнулся. До чего ж всё-таки красивый мужчина… Был. Но ее Тэм… Ее Дима… Он намного красивее. Потому что он – единственный. Одна жизнь на двоих? Какая ерунда! Если он умрет, как она сможет жить?
