таким багажом!
— Кажется, Екатерина Юрьева искала вас… — решил я поддеть парня, и тот мигом сменился в лице.
— Вынужден откланяться. Дела не ждут, — отрапортовал он и рысью направился вдоль забора в сторону парадного входа.
Неожиданно я заметил Фому, который бодро шагал в нашем направлении.
— Вашество, — он коротко поклонился, — мастер Морозов велел мне подать машину к этому въезду. Так мы удачно сможем отправиться по другой дороге, для кустодиев и особых гостей. И не будем стоять в пробке лишний час.
— А сам Морозов…
— Просил передать вам наилучшие пожелания и изволил отбыть восвояси. Странно, что он решил посетить такое мероприятие, — парень понизил голос. — Тут же все невест и женихов ищут…
— Ему пришлось проследить, чтобы все было по правилам, — пояснила Нечаева.
— В законах у нас лучше всех разбирается Павел Филиппович, — возразил помощник и зашагал к машине, которую я только в этот момент и заметил.
Сегодня бы я поспорил с этим заявлением. Но не стал. Мы вышли за ворота, где на нас никто не обращал внимания, и подошли к машине.
Правду говорят, что в хорошей компании время летит незаметно. Во всяком случае мне показалось, что мы добрались до дома Арины Родионовны слишком быстро. В дороге девушка положила мне голову на плечо и опустила веки. Я наслаждался ее тихим дыханием и теплом наших сплетенных пальцев.
Вся суета сегодняшнего вечера, как и бой с обезумевшим призраком, отошли на второй план. За весь путь Фома лишь однажды покосился на нас в зеркало заднего вида и больше не отводил взгляда от дороги.
Когда машина оказалась у ворот комплекса, где жила Нечаева, створки медленно открылись, пропуская машину. Фома обернулся ко мне, удивленно взглянул, словно спрашивая совета. Я кивнул, и Питерский проехал на территорию.
— Уже? — сонно потягиваясь пролепетала Арина, когда авто остановилось у нужного дома. — Кажется, я задремала…
— Все в порядке. Вечер был утомительным, — отозвался я.
Вышел из салона, обошел авто, открыл пассажирскую дверь и подал руку девушке. Она выпорхнула наружу, и роскошное платье тотчас расправилось. Я невольно залюбовался своей спутницей. Заметив мое внимание, девушка смущенно потупилась.
— Спасибо вам за прекрасный вечер, — произнес я. — Несмотря на тот казус…
— Мне было немного страшно, — призналась Арина. — Тот призрак… Он ведь мог вам навредить! И как вы справляетесь с нервами, когда такое происходит?
— На самом деле, подобное случается не слишком часто, — честно признался я. — Но когда кто-то нападает — мне помогают миньоны. Их у меня много, и часть из них вы уже видели.
— Хотелось бы увидеть остальных, — неожиданно заявила девушка. — Но все же пни у вас замечательные! Никогда не думала, что тотемы могут быть такими душевными.
Я пожал плечами и ответил:
— Наверно, мне просто повезло…
Мы поднялись на нужный этаж, и я остановился у дверей квартиры Арины Родионовны.
— Может, желаете чаю? — спросила она, слегка покраснев.
— Я бы с радостью, но боюсь, ваши соседи точно решат, что мой визит затянулся.
Арина вздохнула:
— Вы правы, наверняка потом пойдут сплетни. Это может навредить работе…
— Работа здесь не при чем! — выпалил я. И добавил, поняв, что это прозвучало резковато: — Я не хочу, чтобы скверно говорили о вас, Арина Родионовна.
Девушка отступила в холл, не отпуская моей ладони.
— Спасибо, — едва слышно прошептала она.
Я шагнул следом, и на мгновенье мое сердце буквально остановилось. Арина приподнялась на носочки, наши губы встретились. В темноте она не зажмурилась, и я видел блики, мелькнувшие в ее глазах.
— Вы невероятная, — прошептал я в ее губы. — Знали бы вы, как мне хочется остаться…
— Теперь знаю, — ответила она и прильнула ко мне, прижавшись щекой к груди.
Я вдохнул аромат ее волос и подумал, что такую девушку стоит ждать, сколько понадобиться.
— Спасибо, что вы со мной, — сказал я, обняв ее за плечи.
— Вместе… — ответила она, и в ее голосе мне послышалось едва слышное мурчание, от которого приподнялся каждый волосок на коже. — Но вам пора, Павел Филиппович, иначе я не захочу вас отпускать.
Я против воли разжал объятия и попятился, оставляя девушку в темноте прихожей. Бусины на ее платье казались росой, глаза сияли потусторонним светом.
— До встречи, Павел… Филиппович, — тихо попрощалась девушка.
— До встречи, Арина… Родионовна, — ответил я.
Потом с неохотой повернулся и направился к лестнице.
Спуститься я решил пешком, чтобы хоть немного успокоиться. Но когда я вышел из дома, то осознал, что мое сердце все еще бьется, словно сумасшедшее.
Я отошел от крыльца и запрокинул голову. Девушка в синем платье стояла на балконе, и я словно завороженный смотрел на нее, пока меня не привел в себя голос Фомы:
— Если мы не поедем домой, то надо сообщить лекарю.
— Поедем, — ответил я, встряхнувшись. — Пора…
Забрался в салон и понял, что никак не могу согнать с лица улыбку.
— Павел Филиппович, не мое это дело, но вы мне скажите: неужто мастер Зимин решил ожениться на Свиридовой?
Голос Фомы вырвал меня из грез, и я мотнул головой, чтобы прийти в себя. Удивленно уточнил:
— С чего ты это взял?
— Потому что, когда я увидел мастера Зимина, он тащил ее на плече, а потом усадил в машину, — повернувшись ко мне пробасил слуга. — Она ж не какая-то простолюдинка, с которой так запросто можно пошутить…
Я быстро обрисовал ситуацию, упомянув, что спас Елену Анатольевну в резиденции.
— А разве есть такой закон? — изумился Фома, выводя машину на дорогу.
— В Империи всяких традиций хватает, — задумчиво ответил я. — Многие из них устаревшие… Например, что девушкам не всегда паспорт справляют. И замуж отдают без их согласия. Или вовсе не дают детям фамилии.
— Так то с простыми людьми! — не согласился Питерский. — А уж для благородных обычно все неудобные законы отменяют.
— Выходит, что не все.
Фома хмыкнул и неожиданно огорошил меня:
— А ведь она не могла с вас требовать исполнения закона.
— Это почему?
— Так, вы же там померли! — просто ответил парень. —
