кусты у дверей, но Эльвира всем телом чувствовала его внимание. Кажется, ее дар снова решил проявить себя таким замысловатым образом.
– Ты пришел в бордель и выбрал меня. Как вещь. – твёрдо и уверенно заявила она, глядя в спину мужчине, раз уж не получалось посмотреть ему в глаза. – Ты не спросил, хочу ли я идти с тобой, по доброй ли воле там нахожусь. Тебе было все равно. Ты пожелал мною попользоваться, потом передумал, и ушел. Оставив меня там.
Горло перехватило спазмом, Эльвире пришлось сглотнуть и подышать, чтобы он прошёл. Но судя по тому, что спина за это время не шелохнулась, страж заинтересовался и слушал внимательно.
– Тебе все равно, как выживают девки в борделе, как туда попадают девственницы, и что с ними делают. Это твоё право, значит в вашем мире такие хреновые законы.
Тут страж вскинулся и развернулся, но наткнулся на предостерегающе выставленную ладонь Эльвиры.
– Я ни в коем случае не собираюсь оскорблять императора или кто тут устанавливает правила. Я говорю со своей точки зрения. Для меня они хреновые. На уровне государства они, возможно, чудесно работают. Я не о том. Ты не имеешь права мне высказывать претензии или как-то осуждать меня за то, что я пытаюсь улучшить свою жизнь. И, кстати, я вовсе не собираюсь в гарем. – добавила девушка зачем-то. Мужчина подошел к ней вплотную, упёрся в выставленную ладонь грудью, так что Эльвира всей кожей ощутила бешено колотящееся под его плащом сердце. – Но опять же, ты меня об этом не спрашивал, верно? Значит, не смей и делать вид, что оскорблён. Каждый выживает в системе, как может.
– Что ты знаешь о системе? – хмыкнул страж, делая еще один шаг вперед. Девичья рука согнулась в локте сама собой, хотя Эльвира собиралась держать дистанцию намертво. Только вот яблочный аромат кружил голову, заставляя поневоле вдыхать глубже, до потемнения в глазах. – Ты думаешь, стражем быть весело? Скрывать ото всех лицо, жить без друзей, без родных, без близких? Только товарищи по оружию и повелитель.
– По крайней мере, ты можешь выбирать, с кем спишь! – запальчиво пробормотала Эльвира. Соображать получалось все хуже. Может, в оранжерее что-то цветёт ядовитое? Или же его запах так сильно на нее влияет? Прошлый раз она сгорала от желания, а сейчас готова упасть в обморок.
Что-то тут не то.
– Прекрати на меня воздействовать! – потребовала девушка, пошатнувшись. Страж напрягся, ухватил ее за плечи, не позволяя упасть.
– Ты что-то ела во дворце? У тебя в комнате? Пила? – быстро выпалил он вопросы. Эльвира едва нашла в себе силы отрицательно покачать головой. Она цеплялась за текучую ткань плаща, как утопающая, но ей это не помогло.
Мир перед ее глазами завертелся, и она провалилась в глубокий обморок.
Солнечный луч прополз по щеке, пощекотал ресницы и огладил бровь. Или же то были чьи-то тёплые, ласковые пальцы? Эльвира шумно вздохнула, и прикосновение исчезло.
Открыть глаза получилось далеко не сразу. Кажется, они порядком опухли, так что веки не размыкались, а ресницы слиплись.
– Не дергайся. – раздался знакомый голос справа, и Эльвира вопреки приказу дернулась. То ли отползти, то ли отбиваться… – Ты побывала на грани, целитель только сегодня разрешил посещения.
– Сегодня? А какой день… – пробормотала она, чувствуя, как трескаются пересохшие губы. Их на удивление бережно смочили влажной тряпочкой, и в рот скользнула соломинка. Еще никогда вода не казалась Эльвире такой вкусной! Она жадно глотала прохладную, чуть отдающую лимоном и травами жидкость, и когда неожиданно соломинку выдернули, чуть не застонала от разочарования.
– Тебя может стошнить. Потерпи немного. – с неожиданной заботой произнёс страж, заправляя выбившийся локон ей за ухо. Эльвира оцепенела. От невинной ласки по шее вниз разлилось тепло, несмотря на ее жалкое общее состояние.
Похоже, в воде было растворено какое-то лекарство, потому что ей резко полегчало. Даже отёк слегка спал, и девушка сумела открыть глаза.
Высокий белоснежный потолок с рельефной лепниной, огромное окно, занавешенное легкой кисеей, и минимум мебели. Точно не ее комната!
– Ты в целительском крыле уже третьи сутки. – пояснил страж, видя замешательство Эльвиры. – Я сам тебя сюда принес.
На последних словах он замялся, словно сделал нечто абсолютно неприличное. Да уж, поди не в бордель сходил – деву без сознания отнёс к лекарю.
– И что со мной? – она с трудом сглотнула, чувствуя, как растекается по телу живительная прохлада. Да, лекарства тут точно эффективные.
– Ничего важного ты не пропустила. – невпопад ответил страж, устраиваясь рядом в кресле. Проморгавшаяся Эльвира заметила, что лицо его открыто, как тогда, в борделе. Что это – знак доверия к ней лично или же он просто забыл накинуть морок? – Его императорское величество пока что занят, и не может уделить претенденткам достаточно времени, так что они прошли лишь первичные испытания. Они, кстати, предстоят и тебе, когда достаточно поправишься. Ничего сложного – этикет, поведение за столом, танцы.
Ну да, конечно. Ничего сложного! Нет, за столом она ведет себя прилично, котлетами не бросается, но вот вилку для устриц от щипчиков для лобстера вряд ли отличит.
Здесь вообще есть лобстеры? И вилкой ли едят устриц? Кажется, вообще руками… в голову от растерянности и шока лезла всякая ерунда.
– Так все-таки, что со мной? – спохватившись, заново переспросила девушка.
– Корень болиголова обладает весьма занятными свойствами. – скучным тоном учителя биологии начал издалека страж. Он видимо расслабился, развалился в больничном кресле и вообще чувствовал себя в палате очень вольготно, словно провел тут немало времени. – Его колючки работают как шприцы, впрыскивая яд в жертву. Ты имела неосторожность потоптаться по ним голыми руками, потому подействовало на тебя быстрее и сильнее обычного.
Эльвира вспомнила, как пока она ползала по кустам, в ладони впивалось что-то острое. Так вот, что это было!
– А главная его особенность в воздействии на менталистов. – все таким же скучным, менторским тоном продолжил страж, и у девушки засосало под ложечкой.
Что-то ей разонравилась тема разговора. Совсем.
Глава 18
Страж искоса взглянул на Эльвиру, ожидая, очевидно, кучу вопросов или же вопли «Я не такая!». Она же прикусила губу и демонстративно выгнула бровь, приглашая продолжать.
Доказательств у него все равно нет. Его слово против ее… перевесит, конечно же. Кого она обманывает! От мысли, что ее могут сдать противному сену Хумберу на опыты, засосало под ложечкой, но Эльвира старательно держала лицо, не позволяя отчаянию на него просочиться.
– На менталистов корень воздействует особо. – с более отчетливым намёком произнёс страж, и не дождавшись реакции, уже нормальным тоном продолжал: – У них повышается чувствительность к ментальным волнам, усиливается воздействие на других разумных существ, и появляется тяга к откровенности, которую они неосознанно транслируют в эфир. То есть грубо говоря, прежде чем сдохнуть, менталисты пьянеют. Тебе
