ушла на недостаточно большое расстояние и может их подслушать. — У меня было видение. Очень страшное видение. Всей нашей расе угрожает опасность. Я ходила к знахарке Зуоре и она дала мне кольцо. Да, на холме много веков существовало три кольца, — произнесла она, словно отвечая на немой вопрос Виллоу.
— Так это была ты? — изумленно глядя на сестру, осведомился он.
— Ты встретил ее?
— Меланию?
— Значит, ее зовут Мелания?
— Галатия, объясни, как тебе удалось передать ей кольцо и зачем?
— Это не я. Это мама. Я рассказала ей все и она согласилась помочь. Именно она передала кольцо этой девушке. Придёт время и Мелания спасёт нас от гибели. Ты должен оберегать эту девушку, Виллоу.
— Но что произойдёт? Что такого страшного ты увидела?
— Я сама не до конца понимаю, что именно случится. В моем видении холм заливают яркие лучи солнца, понимаешь?
Виллоу ненадолго задумался, вспоминая последнюю встречу с Меланией, затем сказал вполголоса:
— Но она не хочет принимать его.
— Она не сможет от него избавиться. Ниточка крови, которую она отдала нашей матери, будет связывать ее с кольцом. Завтра я сделаю защиту для рубина, и тогда она сможет повесить его на шею. Она сама почувствует, когда нужно будет снять защиту. Виллоу, — Галатия пригнулась к нему ближе и совсем тихо сказала: — Приходи завтра без Демоники в это же время. Я передам тебе крышечку для рубина. И ещё… — Она подозвала брата почти вплотную к забору и на ухо шепнула: — Охраняй Меланию от Демоники.
— Но что она может ей сделать? — хмурился Виллоу.
И тогда Галатия ответила:
— Она может убить ее из ревности к тебе.
Всю оставшуюся ночь Виллоу думал о словах сестры. Мало того, что ему необходимо искать донора, Демоника свалилась на его плечи и от неё теперь не избавиться. Так ещё и это чертово видение, каким-то образом связанное с его новой знакомой Меланией. Очень красивой знакомой, надо сказать. Впервые за много веков его существование не казалось столь скучным, как прежде.
Демоника привела его в дом, который она раздобыла для себя. Он лежал в одной из комнат наверху в темноте и тишине. Потом послышались шаги. В проеме появилась Демоника. Виллоу сел в ожидании ее действий. На ней был туго стянутый корсаж, а белая юбка волочилась за ней по деревянному полу.
— Демоника? — его голос прозвучал неуверенно, так как он уже успел заметить выступающие клыки и вертикальные зрачки. — Что ты хочешь?
— А разве ты ещё не понял? — зашипела она. — Я хочу, чтобы ты меня накормил.
Неким мощным энергетическим ударом Виллоу оказался прикован к кровати и не мог пошевелиться. Демоника забралась верхом на него и поднесла запястье парня к губам.
— Я хочу узнать вкус твоей крови, Виллоу. Хочу стать твоей нолиной, чтобы утолять жажду только тобой. Тобой и никем другим.
С этими словами она, ничуть не сомневаясь в своих действиях, впилась в вены на белоснежной руке вампира.
— Давно ты её видел?
Евдем и Бьорн стояли на самой вершине холма, где заканчивалась их территория, и откуда открывался хороший вид на Вьюрэй. Ночь была тёплая. По небу периодически пробегали тучи, скрывая полную луну. А в полнолуние у королевских вампиров просыпался неконтролируемый голод… Поэтому парни держали в руках фляжки со свежей человеческой кровью из «Рен Ультио».
— Твой отец сказал Демонике готовиться к свадьбе со мной, — сказал Евдем, проигнорировав вопрос Бьорна. — Она была в гневе. Ты же знаешь её характер.
— Ты кому-нибудь ещё говорил о ее исчезновении?
— Нет. Я был уверен, что она прячется. Но сегодня понял: ее нет на холме.
Бьорн устремил взгляд на город, где горели тусклые фонари, а в окрестностях больших домов расстилалась ночная темнота. Он сделал два глотка из фляжки.
— Если она там, — тихо произнёс Бьорн, — в полнолуние… то будут жертвы. Много жертв, Евдем.
— Знаю… — вздохнул парень и обреченно склонил голову. Ему самому всё это не нравилось, тем более, он догадывался, за кем она пошла в город. Но Бьорну — пусть он его лучший друг — сказать это вслух не решился.
Они ещё немного постояли в тишине, затем Бьорн пообещал, что попробует решить эту проблему. Он ещё не знал как, но был уверен, что разберётся в сложившейся ситуации. В конце концов, дело было не только в его интересах, и это даже не ради Евдема. Холм в опасности. Демоника может нарушить вековой закон, убив людей, и тогда будет война. Война не на жизнь, а на смерть.
Когда Бьорн ушёл, Евдем ещё долго стоял на вершине. Стоял до тех пор, пока кровь во фляжке не закончилась. Очень скоро он ощутил прилив энергии, который сопровождался желанием активной деятельности.
Он развернулся и двинулся к дому. За спиной ухала сова, грызуны шуршали где-то в кустах. После разговора с Бьорном полегчало, он надеялся на друга. Бьорн не из тех вампиров, которые могут предать. Евдем знал, что опасаться нечего и Бьорн не пойдёт к Акилу. На этом мысли вампира прервались.
Резкий треск нарушил тишину и повис в воздухе. «Это, мать вашу, не грызуны!» — едва успел подумать Евдем, как вдруг сверху на него обрушилось что-то тяжелое, свалив с ног. Перелетев через толстое бревно, он долго катился по склону холма, выл от боли, напрасно цепляясь за скользкие стебли. Его смогли остановить только густые заросли репейника.
Евдем застонал, затем поднялся на ноги. Вся одежда была усыпана колючками от репейника, даже в спутанных волосах торчали шарики. Парень громко выругался, оглядываясь вокруг.
— Кто тут? Что за дерьмо?
Но никто не отзывался. Тогда он выбрался из кустов, на ходу отдирая липучие шишки. Его одолевало любопытство, он искренне не понимал, кому успел нагадить. Знал лишь то, что этот кто-то слишком труслив, чтобы показаться на глаза и сразиться по-настоящему.
Послышался новый треск, за деревьями показалась чья-то тень. Евдем долго вглядывался в темноту. Зрачки сузились и стали не больше булавчатого острия, губы приподнялись и оскалили длинные клыки. Кто-то захотел получить по звонкой голове? Значит, так тому и быть. Евдем подошёл к поваленному дереву и присмотрел самый острый сук.
— Эй! Прячутся только трусы! Выходи и сразимся, если где-то чешется!
Снова никто не ответил. Вокруг царила лесная тишина, и даже ветер не шуршал в листве. А полная луна смотрела на него с высоты. Евдем зашипел от злости, но всё ещё в напряжении ждал очередного нападения. Шаг, второй. Справа чувствовалось движение, но
