Ознакомительная версия.
И с радостью нырнула в уютное тепло.
– Ну и погодка! – заметила я, пристегивая ремень безопасности. Ком Хен ожидаемо промолчал, он вообще молчал, если отсутствовала необходимость со мной говорить.
Впрочем, и у меня не было настроения болтать. Я чувствовала себя неуютно и неловко. Как и предполагала, сегодня Ком Хен исчез, а на его месте появился холодный и отстраненный Ли-сонсенним. Из-за этого перевоплощения события вчерашнего вечера выглядели еще более неприличными, откровенными и смущающими. Вот зачем я его вообще пригласила танцевать? Зачем чуть не поцеловала на улице? А если бы он не остановил? В результате теперь даже в глаза своему спутнику смотреть неловко. Вот что он обо мне думает? Явно ничего хорошего!
Чтобы ни о чем не говорить, я отвернулась к окну и какое-то время рассматривала серый пейзаж: заляпанные грязью машины, дома, вывески, а потом закрыла глаза. Сначала намереваясь просто сделать вид, будто сплю, а чуть позже и правда задремала, убаюканная плавным ходом машины и тихой ненавязчивой музыкой.
Проснулась как от толчка и резко выпрямилась, не сразу сообразив, где нахожусь. За окном было уже совсем темно – сумерки в ноябре опускаются резко, словно кто-то выключает свет. И мы уже выехали за пределы Питера. Я внимательнее всмотрелась в пейзаж за окном автомобиля, узнавая местность. До дома прадеда осталось совсем чуть-чуть.
– С добрым утром? – с полушутливой интонацией спросил Ком Хен. Его голос звучал тихо и низко, у меня даже мурашки по спине побежали, и ответить я ничего не смогла, только растерянно кивнула.
Экран навигатора показывал, что до места осталось меньше трех километров. Я разглядывала небольшие домики, узкие улочки и мысленно возвращалась в детство. Даже когда я была маленькая, в доме уже не жили постоянно, но мы с бабушкой приезжали сюда на целое лето. И это было счастливое время, о котором остались только приятные воспоминания.
Наш дом стоял в самом конце улицы, практически на отшибе, в глубине некогда шикарного яблоневого сада. Поздней осенью сад выглядел уныло, старые яблони с изогнутыми ветвями и корявыми стволами нагоняли тоску, а посеревший бревенчатый дом с давно выцветшими стенами казался совсем древним. Мне стало немного стыдно и неловко. Я любила это место всей душой: и яблони, и узкую петляющую тропинку, и давно не крашенную лавочку, наличники, которые мы с мамой два года назад заново отшкуривали и потом красили, и дом. Но как видит все это Ком Хен? Вдруг единственное чувство, которое он испытает, – брезгливость? И ведь не угадаешь и не спросишь. Его мысли – всегда загадка, и на лице не отражается ни единой эмоции.
Внезапно мне захотелось резко развернуться и уехать отсюда, не показывать своему спутнику ничего. Я не была уверена, что хочу раскрыть перед ним свою душу. Мы слишком мало знакомы и слишком разные. Он не поймет, а мне будет обидно и грустно.
– Лика, вы опять ушли в себя? – поинтересовался Ком Хен, даже не подозревающий о моих душевных терзаниях. – Пойдемте, мы ведь приехали по правильному адресу? Я не ошибся?
– Нет-нет. – Я выдохнула и вылезла из машины, поеживаясь. После тепла хорошо протопленного салона на улице было особенно мерзко. Ладно хоть дождь прекратился.
Я нащупала в кармане ключи и отперла деревянную калитку. Ком Хен следовал за мной безмолвной тенью, но я все равно чувствовала его присутствие за спиной.
Сад был засыпан пожухлой листвой и полусгнившими яблоками. А ведь мама говорила и мне, и брату, и папе, что нужно бы выехать на дачу на субботник, отлынили все. Нехорошо. Но сейчас уже поздно, со дня на день выпадет снег.
Впрочем, у яблок запах не противный, немного резкий, кисловатый, ярко выраженный осенний. Шла я на ощупь, на улице наступила ранняя ночь, фонари горели где-то далеко, а сад погрузился во мрак. Стало неуютно. С некоторых пор темнота у меня ассоциировалась исключительно с опасностью. Страх пробежал по позвоночнику неприятным холодком, а ладони стали ледяными и влажными. Я замедлила шаг, словно готовясь к очередным неприятностям. Чувство было сильным и иррациональным.
Первую красную тень между деревьев увидела, когда до крыльца дома оставалось пройти метров пять. Словно окровавленный кусок тумана проплыл за корявыми яблонями. Я взвизгнула, еще даже толком не осознав, что это, и отпрыгнула назад прямо в объятия Ком Хена, который инстинктивно раскинул руки и поймал меня. Правда, по сложившейся традиции, сразу же отодвинул, а я краем глаза заметила смазанное движение с другой стороны тропинки.
Последние сомнения развеялись – это действительно были вонгви, которые выплывали из-за деревьев и медленно приближались к нам. И сегодня их было намного больше, чем в прошлый раз.
– Вы же сказали, что они явятся за пинё? – прошипела я, испуганно озираясь. – И я им не нужна? Неужели шпильки у вас с собой? А как же «надежное место»?
– И снова вы слишком много говорите! – огрызнулся Ком Хен и достал уже знакомый нож с пылающим лезвием. – Шпильки действительно в надежном месте, только вот сейчас вонгви кто-то направил именно за нами. Посчитали, что убить надежнее. Или это месть…
Я не стала уточнять, за что именно, но сделала себе мысленную заметку: если удастся выбраться из этой переделки, нужно расспросить Ком Хена подробнее о том, как он нейтрализовал корейцев. Не сами же они решили больше не участвовать в охоте за пинё?
– Не хочу, чтобы меня убивали… – пискнула я, поразившись количеству все прибывающих вонгви.
– Тогда постарайтесь не высовываться, – сдержанно заметил Ком Хен, напугав меня еще сильнее.
– Было бы куда засунуться, – пробормотала я, но послушно отступила своему спутнику за спину.
Огненное лезвие прочертило замысловатый узор, сложившись в символ, которого я не знала. Оранжевый след вспыхнул ярче, он подрагивал в кромешной темноте, словно пламя костра. Ком Хен, немного потеснив меня, отступил назад.
– Пригнись! – скомандовал он, опустив на плечо тяжелую руку.
Я послушно присела на корточки и прикрыла голову руками. Ком Хен развернулся ко мне и нагнулся, загораживая. Полыхнуло, раздался нечеловеческий вой, в нос ударила удушливая вонь сгоревшего протухшего мяса. Я не успела ничего спросить, так как мой защитник резко метнулся в сторону и, вскинув руку с кинжалом, полоснул одного из вонгви по аморфному, похожему на сгусток тумана телу. Раздался чавкающий звук, тварь зашипела и разлетелась грязно-розовыми брызгами. Ей на смену из темных кустов просочилась другая.
Знак, начертанный в воздухе Ком Хеном, потух. Он уничтожил несколько ближайших к нам тварей, но вонгви было слишком много. Я видела лишь розовые тени и огненное мелькающее между ними лезвие, старалась не зажмуриться от ужаса и дышала через раз, давясь тошнотой от удушливой вони. Ком Хен двигался быстро и неуловимо, будто танцевал, я не успевала за ним, суматошно шарахаясь из стороны в сторону. В итоге, споткнувшись о корень, покатилась кубарем по мокрой листве, в ужасе вскочила, понимая, что Ком Хен находится в нескольких метрах от меня, а совсем рядом, шипя и плюясь вонючими брызгами, клубится кровавая вата.
Я взвизгнула, кинулась в сторону и побежала, прекрасно понимая, что меня догонят. Сработало иррациональное желание укрыться в доме. Я сейчас не успела даже подумать, что это бесполезно, – вонгви могут пройти сквозь стены, от них невозможно укрыться.
– Лика! – донесся голос Ком Хена, а я, ощущая за спиной вонгви, взлетела на деревянное крыльцо и поняла – еще секунда, и тварь вцепится мне в плечи. Но прошло две, три… я медленно обернулась и заметила, что преследующая меня сущность словно замерла перед невидимой стеной.
Вонгви рвался вперед, бестолково тыкался, клацал зубами, но будто врезался в стекло. Аморфное тело расползлось, став похожим на уродливую кляксу, стекло вниз, но вонгви так и не смог проникнуть ко мне. Видимо, в защите не было ни единой бреши.
– Быстрее! Сюда! – крикнула я Ком Хену, который пытался прорваться сквозь сужающееся кольцо тварей. – Кажется, они не могут попасть в дом!
Огненное лезвие мелькало в темноте, кромсало окровавленную сладкую вату, которая подобно клочьям тумана разлеталась по саду. Ком Хен двигался быстро, но, видимо, недостаточно. Он пытался перемещаться в сторону дома, но вонгви наседали, плотнее сжимали кольцо, теснили, заставляя отбиваться интенсивнее.
Я переживала, сжимала кулаки и кусала губы, чтобы не закричать и не отвлечь. Кинжал сверкал реже, движения моего защитника стали медленнее, я поняла, что он не справляется. Вонгви почуяли близкую добычу, кинулись на него, пытаясь подмять, и, казалось, совсем забыли про меня. Только несколько самых наглых тварей шипели и скалили морды около крыльца, но попасть внутрь не могли.
Ознакомительная версия.
