и вышла, хлопнув дверью.
Печорин с интересом проводил её взглядом.
– Здравствуй, мой мальчик! – обрадовался господин М, выходя из-за прилавка ему навстречу.
– Утречка, – кивнул Григорий.
– Ну, пойдём. Тебе понравится.
В комнатке, расположенной в задней части антикварного магазина, все свободные поверхности занимали стопки бумаг, здесь же стояло несколько сейфов, а посреди всего этого расположился небольшой письменный стол с ноутбуком.
– Итак. Что скажешь? – господин М победоносно тыкал пальцем в монитор ноутбука, на котором Григорий увидел фотографии нескольких крупных жемчужин.
– Побрякушки, – поморщился Печорин. Жемчуг он не уважал.
– Не скажи. Нам тут поступил заказ разыскать эти жемчужины. И предлагают за них отнюдь не как за «побрякушки»…
– Что в них такого? – заинтересовался Печорин.
– Заказчик не объяснил, – пожал плечами начальник. – Да мне и неинтересно, по правде сказать. Главное, что он готов заплатить, и немало.
– За это?
– Да. Сказал, что чем больше именно таких жемчужин мы найдём, тем больше получим. В общем, у богатых свои причуды. – Антиквар подмигнул Печорину.
– А маслину не боишься получить, старик? – насмешливо поинтересовался Григорий. Их с антикваром отношения с самого первого дня не отличались особой формальностью.
– Поговори мне тут, – погрозил пальцем М. – На первый взгляд, кроме размера, в них ничего нет… Вообще, знаешь, ты, пожалуй, прав. С какой это стати кому-то предлагать такие деньги за обычный жемчуг? Нужно разобраться, что с ними на самом деле. Возможно, они нам и самим пригодятся…
– А заказчик?
– Заказчик… ну а что мы делаем с заказчиками, которые, скажем, что-то не соблюли из договора?
– А он уже?
– Очевидно. Интуиция меня никогда не подводит.
– Так, ну и где мне их искать? На чёрном рынке, по коллекциям, в музеях?
– Я свяжу тебя с человеком. Завтра приходи в «Караваевых» на Тверской в районе полудня, с тобой там встретятся.
– Я один туда поеду?
– Я поговорю с ребятами, может, кого тебе в помощь пришлю. Подсобят. Но будь осторожен. Заказчик – мутный тип.
Всё это совершенно не нравилось Григорию.
***
Маша вернулась домой, прошла в комнату и, не снимая школьной формы, упала на постель.
– Привет, – донеслось из угла.
Девочка сначала вздрогнула, потом выдохнула. Она пока ещё не привыкнуть к тому, что в её доме живёт Евгений Онегин, хотя и шли уже четвёртые сутки. Онегин же, несмотря на то, что в его распоряжение отдали свободную комнату, продолжал проводить большую часть времени в комнате Мэл. В пустой и необжитой спальне он чувствовал себя неуютно. Тем более, здесь в Машино отсутствие можно было пользоваться её компьютером.
– Как прошёл твой день? – вспомнила о вежливости Мэл.
– Я учился печатать на клавиатуре – вроде бы, у меня даже неплохо получается. По истории России после войны дочитал до 60-х годов 20 века, а дальше всё стало непонятно.
– А, забей. Начиная с этого периода там никому ничего не понятно, даже тем, кто в это время жил. Это эпоха такая, твои мозги тут не при чём. Если хочешь хоть во что-то там въехать, лучше фильмы умные посмотри какие-нибудь. С фильмами разобрался?
– Пока нет. Мария, а вы, то есть ты, не поможешь мне?
Мэл поморщилась:
– Ну какая я тебе ещё «Мария»? Мне что, тридцать лет? Я же говорила: для друзей моё имя «Мэл». Что, трудно запомнить три буквы? Или ты не мой друг? – прищурилась девочка.
– Друг, конечно… – поспешил заверить её Евгений. – Просто… извини, я пока так не могу. В смысле, обращаться к барышне таким словом. Звучит как собачья кличка. Может быть, «Мари», а? Как тебе? В моё время было принято использовать французские аналоги имён…
– Да знаю я, как было в твоё время… – Мэл уже жалела, что затеяла этот разговор. Ей он быстро наскучил, а вот Онегин со своим аристократическим занудством явно мог мусолить эту тему ещё долго. Она махнула рукой и разрешила: – Ладно, фиг с тобой, хоть горшком… Что там у тебя была за просьба?
– Научишь меня готовить?
Мэл рассмеялась.
– А я и сама не умею. Обычно мама готовит, а если ей лень, можно просто заказать доставку.
– Доставку?
– Готовую еду.
– Тогда давай закажем. Покажи, как это делается. Я так понимаю, это важная часть вашей жизни.
Через час Мэл с интересом наблюдала за тем, как Онегин пытается совладать с палочками и роллами. Ходячая «энциклопедия русской жизни» очень старалась не ударить в грязь лицом и справиться с невиданной едой. В грязь лицом Женя, конечно, не ударял, зато всё вокруг него оказалось забрызганным соевым соусом. Вдоволь налюбовавшись его страданиями, Мэл принесла-таки ему вилку.
– А почему сразу нельзя было есть это вилкой?! – возмутился Женя.
– Ну, мне было интересно, как пройдёт диалог культур, – невинно захлопала ресницами Мэл.
Онегин недовольно запыхтел.
– Что мы будем делать дальше? – деловито поинтересовалась Мэл, когда они покончили с едой. – Все остальные объяснили тебе, что происходит и как нам выжить в мировой войне, которая нафиг не сдалась?
– Тебе придётся быть осторожнее, а мне придётся помочь господам, – лаконично ответил Евгений.
– Э, нет, так не пойдёт, – запротестовала Мэл. – Ты думаешь, я упущу возможность поучаствовать в приключениях? Серьёзно?
– Это не приключения, Маша, – попытался образумить её Онегин. – Это достаточно опасное дело, как я понял.
– Значит, не очень хорошо понял. Давай так: я помогаю тебе освоиться в этом мире, а ты за это берёшь меня в приключения? Идёт?
Онегин вздохнул.
– Вероятно, у меня нет выбора. Что ты умеешь? Ездить верхом? Охотиться? Стрелять или фехтовать?
Мэл скорчила презрительную гримасу.
– Ты бы ещё спросил, умею ли я топить печь. Или читать звериные следы. В современном мире это всё не нужно. Вождение, компьютерная грамотность, финансовая стабильность, навык абьюза. Это всё, что у тебя сейчас должно быть для успешности.
– А абьюз – это что? – растерялся Евгений.
– А это то, что ты делал с этой своей Татьяной. Когда она за тобой бегала, тебе это нравилось, и ты самоутверждался за её счёт.
– Там не совсем так всё было… – осторожно возразил Онегин, но Мэл его не слушала. С типично подростковой бестактностью она уже ляпнула:
– Кстати, она тоже призвалась, ты не знаешь?
Онегин задумался. Скорее всего, здесь только он, а вспоминать про Татьяну ему было неприятно. Он неоднократно раскаялся в содеянном ещё в том мире, и ему не хотелось, чтобы это ощущение преследовало его и здесь.
Девочка поняла, что сболтнула лишнее.
– Эй… – неловко заговорила она. – Ты это, сорян… Давай кино посмотрим?
– Хорошо.
Маша долго думала, что выбрать, но, посмотрев на несчастного Онегина, загрузила спагетти-вестерн. Онегин подлетел к экрану
