вреда бы мне они не причинили.
И что теперь? Сидеть на своей горе и ждать?
И ограничить число визитов в деревню.
Нарву цветов, заверну во что-нибудь, и пойду за рюкзаком, заодно и наберу побольше припасов, чтобы сесть в засаду.
И пока суд да дело, усилю тренировки. И все.
А что еще тут можно было придумать?
Разве что через недельку снова наведаться в поселок, до которого я так и не доехал, и посмотреть, как дела.
Но поразмыслив, пришел к выводу, что это неразумно. Это ведь не территория стран СНГ! Меня с такой славянской вывеской вмиг вычислят!
А пробираться огородами – увольте! Правильно говорят, преступник всегда возвращается на место преступления.
Значит, никуда не пойду.
* * *
Так закончился день.
Укладываясь спать, я еще раз прикинул свои выкладки. Вроде бы все верно, но утром, на свежую голову, следовало все еще раз обдумать.
Но утро принесло новые потрясения.
Из-за известных событий, я решил немного изменить свой распорядок дня, и отменил визит к водопаду.
Взамен меня дожидался бассейн, полученный от Дэна.
Эти полтора года он продержался на удивление отлично, даже несмотря на время своего пребывания на складах. Ну и понятно, что я старался к нему относиться как можно бережнее.
Короче, лежа в бассейне, и поглаживая его гладкий резиновый бок, я еще раз прокручивал в голове вчерашние события. За ночь все сгладилось, и теперь, трезво оценивая происшедшее, я все же одобрил свое решение по поводу сидеть тихо.
Ладно. Я огляделся по сторонам, и мой взгляд остановился на лежавшем в нескольких шагах, где я его вчера оставил, мобильнике главаря. Старый потрепанный китаец. Я вылез из бассейна, на корточках подобрался к нему и снова вернулся в прохладную воду.
Можно же звонить!
Что, если я сейчас позвоню Палычу? Код страны я помню, его номер тоже. Даже не буду разговаривать, а просто услышу голос.
Уж на пару-то секунд денег должно хватить!
Но музыка играла недолго …
В гласа сразу бросился красный значок, сообщающий, что связи нет.
Ну понятно… Гора забвения.
Жаль.
Так, ладно, посмотрим, чего тут…
Имена, контакты, игры. Все на каком-то непонятном языке, только пиктограммы меню давали возможность сориентироваться.
Поскольку СМСки непонятного содержания и прочая чепуха не могли дать полной информации о «доннерветтере», я бросил телефон в траву.
И закрыл глаза. И так лежал некоторое время. Что-то упорно не давало мне покоя, но я не мог понять, что.
Потом понял, и непослушной рукой схватил телефон.
И замер, чувствуя, как в висках гулко бьет пульс.
Прямо мне в глаза смотрел экран, дата на дисплее которого гласила: march 14 2015.
Несколько месяцев до того, как я познакомился с Дайроном.
Некоторое время я лежал, тупо глядя в экран, а потом принялся лихорадочно нажимать клавиши.
Журнал звонков сообщил, что последний звонок был принят вчера, тринадцатого марта две тысячи пятнадцатого года в одиннадцать тридцать.
Я встал, и не чувствуя земли под ногами, прошлепал в кладовую, где на полках, среди моих обширных припасов, лежала коробка из-под бассейна, наполненная сушеными цветками, которые я употреблял в качестве заварки.
Вывалив их на пол, я вытащил коробку на свет. Так, дата изготовления…
Вот. 16 september 2012. И номер партии. Вроде бы все в порядке. Или…
Маркировка местной почты, бледными полустершимися цифрами.
Второе января две тысячи тринадцатого. Четвертое января две тысячи тринадцатого. Восьмое января две тысячи тринадцатого.
Так когда же я получил бассейн?
Вцепившись в отросшие волосы, я молча смотрел на упаковку.
* * *
Понятно теперь, почему восьмилетний бассейн выглядит, как новенький! И понятно, почему Дайрон обещал мне и моим близким полную, черт побери, неприкосновенность!
Вот они, пять лет полного покоя.
Просто нет слов. Так просто и так… ужасно.
Что же это такое, в самом деле! Неужели перемещения во времени возможны!
Или мне это снится?
И Марго… Помолодевшая Марго… Выходит, что все дело не в диетах, не в салонах красоты и не в ботоксе… А в банальном настрое. И смерть того парня оставила отпечаток обреченности на той Маргарите, которую я знал.
Черт, черт, черт!
Это значит, что еще до нашей встречи я напугал ее в развалинах заброшенного храма, и позже, увидев меня в самолете, она снова пережила случившееся. Вот почему такая реакция.
О Боже…
Вот почему Дайрон упомянул о тридцатикилометровом барьере. И о том, что связь не понадобится. И о том, что обо мне никто не вспомнит. И о том…
Это значит, что я теоретически могу сейчас добраться до своего дома, и предупредить самого себя, что никуда соваться не стоит.
Или найти прежнего Дайрона и рассказать ему о том, что произойдет.
Или выступить на чемпионате области, пройдя сквозь своих соперников, как танк по подсолнухам. Который состоится, если мне не изменяет память, одиннадцатого, кажется, июня. Точно помню, что это был четверг.
Впрочем, что там область! Сейчас можно говорить и о чемпионате мира.
Да, я в принципе все это могу сделать. И этим нарушить естественный ход событий, что, несомненно, как учит фантастика, приведет в итоге к непоправимым последствиям.
В телефоне вместо дня недели была написана какая-то белиберда. Наверное, на местном наречии. Но что это за страна? Увы, на этот вопрос я ответа не нашел, хотя перерыл меню и языки.
Впрочем, оставался еще один способ все выяснить. Я быстренько оделся, и стремительно рванул в деревню.
На бегу я думал о том, что могу и ошибаться – даты в телефоне пьяного придурка явно не достаточно для обвинения. Во всяком случае, никакой суд не сочтет это доказательством.
И о том, что нужно пересмотреть в ноутбуке все песни и книги – на предмет даты выхода.
И о том, что сейчас я крепко возьму Дэна за одно место, и узнаю правду.
И о том, что сейчас, как назло, Дэна не окажется дома.
Я, наверное, бежал очень быстро, потому что местные, работавшие на полях, увидев меня, бросали работу и удивленно провожали взглядами.
Влетев в лавку, я увидел Дэна, безмятежно сидящего в продавленном кресле. Рядом стояла незавершенная плетеная клетка для птиц, и валялось несколько прутиков.
– Дэн! – закричал я с порога, даже не отдышавшись. – Какой сейчас год?
Дэн удивленно посмотрел на меня и привстал.
– Год. – Повторил я, прислонившись к резному столбу веранды.
– Кэ? – Спросил Дэн, почесывая подбородок.
– Ну год! Ох, блин… – Я лихорадочно вспоминал все знакомые слова. Увы, слова «год» в моем небогатом словарном
