class="p1"> Вода оказалась гораздо прохладнее, чем морская. Мы оба залезли в воду и сделали небольшой заплыв. Моя прическа не выдержала влаги, пришлось распустить волосы. Подсохнув, я снова влезла в кружевное платье.
Звонила мама. Я хотела сбросить звонок, но Дилан настоял, чтоб я ответила. Мама поздравила меня с днём рождения и попросила у меня прощения (правда, не пояснила, за что). Как-то само ответилось: «хорошо», хотя я не готова была полностью простить. Настроение упало, мысли закружились вокруг тех вещей, которые я заперла в сознании или пыталась запереть, по крайней мере.
За ужином мы говорили на отвлечённые темы, это помогло. До конца вечера мы танцевали и гуляли по лесным тропинкам. Фотограф честно отработал свои часы, музыканты тоже закончили играть и оставили нас наедине.
Мы остановились на опушке и посмотрели на небо: за городом видно ещё больше звёзд. Мы долго стояли, задрав головы вверх, и ждали, когда же пролетит комета или упадет метеорит. Увидев падающую звезду, мы вслух произнесли желание, каждый своё. Я загадала победу над всеми врагами, а Дилан – чтобы я родила ему сына. Честно говоря, я была немного ошарашена. Мне казалось, что самое главное для него сейчас – это свобода волчьего народа от гонений людей…
Его тоже удивило сказанное мной. Мы молчали минуту, а может, больше, пока я не решилась исправить ситуацию.
– Я понимаю, ты не этого ждал…
– Я думал, ты загадаешь стать лучшим в мире хирургом.
– Есть вещи, которые важнее даже этого. Операционный стол мне хотя бы не снится каждую ночь…
– А что снится?
– Война. Что я стою во главе армии демонов и что мы сжигаем деревню охотников в Верхнем Волчке дотла… – я вовремя осеклась. – Пожалуй, эта тема не для дня свадьбы.
– Да, поговорим об этом потом. Ты не сильно устала?
– Где-то час до полной отключки, – честно призналась я.
– Тогда пойдём ближе к дому.
В полутьме изредка раздавались крики птиц. Дилан освещал дорогу фонариком.
– Дилан… Мы раньше не поднимали тему детей. Почему ты загадал именно это желание?
– Я хочу дожить до того дня, когда мы без опаски сможем обеспечить нашим детям счастливое будущее. А прежде чем наступят эти времена, мы должны свернуть горы, если не больше.
– Говоря «мы», какую роль ты отводишь мне?
– Мне важно знать, что ты останешься преданной мне всегда.
– Думаю, ты уже знаешь ответ.
– Ты всё всегда делаешь на свой манер, тебя невозможно понять. И, несмотря ни на что, я счастлив, что мне предназначили именно тебя.
– Я тоже.
Наша вторая брачная ночь больше была похожа на традиционную, чем первая. Без отвращения и страха. Только Дилана я могла представить прикасающимся ко мне, моё тело само отвечало на его ласки. Правда, о детях думать ещё не приходилось. Мы договорились, что сначала я получу диплом врача, и только потом, когда почва для рождения ребёнка будет подготовлена, можно будет строить дальнейшие планы. Дилан согласился дать мне время на взросление и профессиональное становление.
Весь следующий день мы провели, отдыхая, наедине. Повара и музыканты уехали ещё вчера, вслед за фотографом. Оказалось, дом принадлежал Седому, поэтому-то внутри всё было строго, ничего лишнего. Пришлось хорошенько постараться, чтобы создать вокруг дома свадебный антураж.
Это был редкий день, когда нашлось время поговорить о чём угодно, даже о работе. Дилан сказал, что на неделе приезжал его хороший знакомый-коллега из США и уговаривал его переехать туда, предлагал место в строительной компании. Разумеется, предложение было воспринято с благодарностью и обещанием подумать. Дилан не уехал бы, даже если бы не было проблем с охотниками на волков и людьми с работы, он знал все дела фирмы от и до, чтобы, когда придёт время, занять кресло отца.
Но вот о чём я подумала: как члены клана живут за границей? Где они превращаются? Где и на кого охотятся? Я задала эти вопросы Дилану. Отвечал он уже совсем не шутливым тоном:
– Это довольно долгая история. Хранители входа в Верхний Волчок находятся сразу в нескольких местах, где популяция полуволков наиболее велика, например, в Польше. Откуда ты попадаешь в Верхний Волчок, туда и вернёшься. Остальные, проживающие слишком далеко от портала и не имеющие возможности регулярно охотиться в Верхнем Волчке, обязаны делать себе уколы-транквилизаторы (то, что мы кололи тебе) или пить таблетки, специально разработанные в наших лабораториях. Думаю, ты об этом должна была слышать. В целях выживания клан создал организацию, которая контролирует всех своих членов и следит за сохранением тайны полуволков.
– У волков есть свои лаборатории?
– И не только. Клан существует много веков и за это время позаботился о том, чтобы эффективно решать возникающие проблемы. Иначе не выжить. Любое происшествие будет замечено ими, а затем все нежелательные детали ликвидируются.
– Значит, я у них в списке?
– Диана, ты должна делать то, что велю тебе я, и тогда всё будет в порядке.
– Но мной следят! Какой-то мужчина лет сорока, лица почти не помню, но он точно волк. Я видела его уже не один раз.
– Должно быть, тебе показалось. Я узнавал, мне сообщили, что никто из клана не поставлен следить за тобой.
– Нет, не показалось! Это исключено. Это точно был волк, и следил он именно за мной. Мне нужно знать, кто это и что ему от меня нужно? И если даже тебе ничего не сказали, то зачем верховные скрывают это от нас?
– Не знаю. Только, пожалуйста, не совершай никаких компрометирующих действий, хорошо? Я могу тебе доверять?
– Постараюсь, – ответила я.
«Если бы всё зависело от меня одной…» – вздохнула я про себя.
Следующей же ночью, будучи ещё в доме Седого, я озверела прямо во сне: ничего не соображая и не контролируя себя, я выпрыгнула из окна второго этажа и направилась в лес. Дилан, зачем-то пытавшийся меня остановить, ударился головой об угол подоконника и потерял сознание.
Я пришла в себя утром на другой стороне озера. Не сразу поняв, что случилось, я пыталась вспомнить, как кончился вчерашний день.
Рваная сорочка обнажила мою левую грудь. Следов крови на мне не было, и то хорошо. Оказалось, я была не очень далеко от дома, стоило лишь обойти озеро. Рядом ни души. Мне показалось странным, что никто меня не искал, а Дилан бы сразу заметил моё отсутствие.
Тишина, царившая в доме, когда я вошла, испугала меня ещё больше. На втором этаже я обнаружила Дилана, полунагого, лежащего на полу около окна.
Меня затрясло от чудовищных подозрений. Я пересилила страх и попыталась определить, жив ли он. Его тело было прохладным, но пульс прощупывался. Сначала я хлопала его по щекам и не могла понять, почему он не открывает глаза.
Над правым ухом у него образовалась большая опухоль, я определила, что деформированы кости черепа. Непонятно было, как он до сих пор жив. Единственное, что я могла сделать, – это позвонить Седому и рассказать, что случилось.
Ничего не придумывая и выложив всё, что знаю, я осознала, что на этот раз меня придут обезвреживать уже не мама с Диланом, а специально обученные для этого люди.
Я решила бежать, чтобы, если и умереть, то не напрасно, а в охотничьей деревне. Что именно делать там, я представляла с трудом, но оставаться и дать себя схватить я точно не могла.
– Дилан, пожалуйста, не умирай… помнишь, ты загадал желание на падающую звезду? Оно должно сбыться! Слышишь, любовь моя? – рыдала я, прижавшись лбом к его прохладному плечу.
Истерика захватила меня полностью, я лежала около него, свернувшись калачиком, и лепетала какие-то бредовые вещи.
Спустя некоторое время что-то вернуло меня в реальность. Пора было уходить. Я положила оба обручальных кольца в карман пиджака Дилана, надела лёгкое нежно-зеленое платье, взятое на смену свадебному, балетки и скрылась в лесу. Я
