переживала за друга. Гас выглядел не лучше. Мэгги подумала, что было бы замечательно, если бы Малия Джаспер попросту уехала далеко-далеко и никогда больше не возвращалась. Но, может, Шад с Гасом ее мнения не разделяют? Мэгги понимала, что такой человек, как Гас Джаспер, любит свою дочь, несмотря ни на что. И Шад тоже любит мать. Иначе ему не было бы так больно из-за оскорблений и гадких намеков, которыми его осыпали в школе. Да, семейные дела – сложная штука. В них слишком уж часто сплетается хорошее, плохое и отвратительное. Мэгги видела, что Шад страдает от семейных передряг так сильно и так жестоко, как только может страдать мальчишка в четырнадцать лет.
Мэгги примчалась домой на велосипеде и ровно в пять вечера захлопнула за собой входную дверь. На бегу поздоровавшись с тетей Айрин, она ринулась наверх, в свою комнату, в ожидании чуда. Но в шкафу обнаружились лишь хлопья пыли да старые, давно знакомые и сильно заношенные вещи. Ну и где, скажите на милость, ее фея-крестная? Почувствовав, как в горле набухает ком размером с планету Марс, Мэгги рухнула на свою узкую кровать. Нужно выровнять дыхание и отогнать слезы.
– Оттого, что ты будешь плакать, Мэгс, платье у тебя не появится, – сказала она себе и принялась яростно тереть саднившие глаза.
Но тоска, которую она испытывала сейчас, была куда сильнее и больше, чем огорчение из-за платья. Она почувствовала, как щель в груди все растет, и плотина вот-вот прорвется и выпустит наружу поток горя и страха, который она всю неделю пыталась сдержать. Мэгги уткнулась лицом в подушку и принялась отбиваться от тоски. Она не станет плакать из-за какого-то дурацкого вечера или из-за дурацкой Дары. Наденет что есть, и все тут.
– Маргарет, – послышался из-за двери мягкий голос тетушки Айрин, и Мэгги тут же села и пригладила волосы, сама не понимая, почему ее обрадовало это неожиданное вмешательство.
– Минутку, тетя! – крикнула Мэгги, надеясь, что ее не выдаст дрожащий голос. Если Айрин узнает, почему Мэгги плачет, она расстроится, а Мэгги ни за что не станет расстраивать тетю Айрин. Меньше всего на свете Мэгги хотелось, чтобы Айрин пожалела, что забрала ее к себе.
Тетя Айрин чуть приоткрыла дверь и заглянула в комнату. На ее добром лице читалась тревога.
– У тебя все в порядке, дорогая?
– Конечно, все хорошо! – бодро ответила Мэгги, кивая и улыбаясь. – Я просто немного устала. День был долгий, вечером матч, а после него наша команда устраивает вечеринку с танцами, и я буду продавать там билеты, так что отдыха мне сегодня не видать… – Протараторив все это на одном дыхании, Мэгги замолчала, улыбнулась, кивнула. – Ну вот… как-то так, – смущенно закончила она.
– Гас позвонил мне и сказал, что ты выглядела расстроенной. С учебой у тебя все нормально? Гас сказал, что в школе всюду висят афиши сегодняшнего вечера. Ты расстроилась, потому что тебя никто не пригласил? – Тетя Айрин села на кровать рядом с Мэгги и взяла ее за руку. – Наверное, все дело в том, что ты новенькая, дорогая. И такая красавица. Иногда красивых девушек не приглашают, потому что думают, что у них уже есть кавалер. А иногда молодые люди их просто боятся. – Теперь тараторила уже сама Айрин.
– Не думаю, что дело в моей красоте, тетя, – с горькой иронией ответила Мэгги. – Большинство учеников в нашей школе вообще не обращают на меня никакого внимания, а если и обращают, то уж точно не потому, что я кажусь им красивой. – Мэгги вспомнила о происшествии в коридоре. С тех пор прошло уже несколько недель. Да, задир-футболистов ее красота не остановила. Скорее их остановил ее рюкзак, но уж точно не внешность. Воспоминание только сильнее расстроило Мэгги, напомнило о зияющей пустоте, что осталась у нее в сердце после исчезновения Джонни. Она постаралась отогнать мысли о нем и слабо улыбнулась тетушке Айрин.
– Хм, – произнесла тетя Айрин, явно не соглашаясь с Мэгги. – Что ж, не буду спорить. Но чем я могу помочь? Я приготовила ужин. Хочешь поесть сейчас? Или позже, когда примешь ванну? И что ты наденешь, дорогая? Я могла бы пока выгладить тебе платье. – Тетя Айрин вопросительно взглянула на Мэгги, приподняв свои совершенно белые брови.
От мысли о тетушке Айрин, которая выросла в полном слуг доме, а теперь готовит ей ужин и предлагает выгладить несуществующее платье, Мэгги захотелось плакать, но уже по совершенно иным причинам. Она наклонилась к тетушке и поцеловала ее в гладкую щеку. От Айрин пахло розами. Мэгги почувствовала, как в горле у нее снова набухает комок.
– Честно говоря, я не знаю, что надену, тетушка. Танцевальный вечер – полуформальное мероприятие, а у меня, кажется, нет ничего подходящего. Я вообще не хотела идти, но наша капитанша велела мне продавать билеты… – Мэгги резко замолчала, чувствуя, что если продолжит, то точно не выдержит и разревется.
Тетя Айрин трогательно поджала губы и постучала по ним указательным пальцем левой руки.
– Надеюсь, Маргарет, у меня найдется что-нибудь подходящее. Отправляйся в ванную, а я пока посмотрю, что у меня осталось.
Мэгги внутренне съежилась. Она представила, как Дара говорит ей: «Где ты выкопала это платье, Телега? Думаю, что-то подобное носила моя прабабка. Ах, как сексуально!» Но уж лучше платье от тетушки Айрин, чем совсем ничего.
Мэгги неохотно побрела в ванную и принялась за ритуал, привычный для всякой девушки-подростка. Она почти досушила свои длинные волосы, когда в дверь энергично постучалась тетя Айрин:
– Мэгги! Посмотри, что я нашла. И поспеши, у тебя мало времени.
На кровати в спальне лежала целая груда чехлов. В груди у Мэгги затеплилась надежда. Она распустила пояс на своем стареньком розовом халате, а тетя Айрин принялась один за другим расстегивать чехлы.
– Вот это платье я надевала… – Тетя Айрин пускалась в рассказы о каждом платье, которое извлекала на свет.
Несколько платьев были очень хороши. Почти все пришлись Мэгги впору. Несколько оказались чересчур старомодными, еще несколько просто старыми, но, когда Мэгги натянула через голову голубое платье без рукавов, с пышной, широкой юбкой, волной зашумевшей у щиколоток, ее сердце запело. Отражение в зеркале подтвердило, что крой и цвет у платья достаточно просты и достаточно хороши даже по современным меркам: оно казалось винтажным, но не старым. Мэгги это устраивало. Цвет ткани подчеркивал голубизну ее глаз, а ее темные волосы ярко контрастировали с его бледностью. Сидело оно идеально. Узкий лиф словно был пошит по ее фигуре, талия казалась тонюсенькой, руки и ноги – изящными и стройными.
– Ах, Мэгги! – Айрин захлопала в ладоши, как юная девушка. – Это платье словно создано для тебя. Сомнений нет! Ему уже
