они не смогут отличить его от объедков.
Я хотел ответить, но к моему удивлению у самой принцессы нашлись слова.
— Видимо, я тоже из крестьян, раз мне нравится это блюдо.
Услышав это, Беспалов побагровел и нервно дернул щекой. От него пахнуло такой яростью, что он едва мог держать себя в руках.
— Попрошу вас, Ваше Высочество, так не говорить. Подобное равносильно оскорблению Императора, да будет править он вечно.
— Ну, если тебе так угодно, можешь пожаловаться на это моему отцу, — принцесса посмотрела мужчине прямо в глаза. Он шагнул вперед, и мне даже показалось, что он сейчас ударит Лизавету.
Я тоже сделал шаг вперед, но рядом со мной возник телохранитель, недвусмысленно намекая своим вниманием, чтобы я не лез.
Лев Лизу не ударил, но схватил за руку.
— Пойдем. Отправимся к твоему начальнику, и тебя освободят.
— Вот ещё, я при исполнении, — принцесса попыталась вырваться, но тот слишком крепко её схватил. — Отпусти.
— И не подумаю. Ты пойдешь со мной. Я не позволю своей жене меня позорить.
— Жене? — принцесса чуть не рассмеялась. — Я ещё не твоя жена. И не смей указывать мне, что и как делать.
— Всё уже решено. А бумаги и церемония лишь формальность, поэтому ты пойдешь со мной.
— Нет.
От них обоих исходил такой лютый поток ярости, что аж воздух кипел. Понятно, почему принцесса не хочет выходить за него, да она в самом деле его ненавидит, а Беспалов в свою очередь бесится из-за того, что она ведет себя строптиво.
— Ладно, приятель, хватит, — сказал я и схватил Беспалова за запястье, заставляя отпустить девушку. Эола вон уже начала подниматься, и вид у неё очень сердитый. Если не вмешаюсь я, то она точно пустит кому-нибудь кровь.
Беспалов вздрогнул от неожиданности и выпучил глаза. Да и его телохранитель, который вроде как меня “контролировал”, тоже опешил. Они даже не увидели, как быстро я прошел эти метры.
Ко мне тут же бросился один из охранников и попытался оттащить от своего господина, но с таким же успехом он мог попытаться оттащить многотонную каменную глыбу. Я тем временем медленно заставил отпустить Беспалова Лизу, был соблазн надавит чуть сильнее и сломать ему руку, но я не стал.
Разжав пальцы, я отпустил его
— Благодарю, — сказала мне принцесса и встала рядом. — Что же до вас, Лев, то это было крайне грубо. Я не ваша собственность, как вы любите думать.
Лизавета несколько мгновений смотрела на него, и я ощущал идущее от неё волнение и страх. И в то же время решимость.
— Вы слишком долго времени думали, что я принадлежу вам, — продолжила она все тем же царским голосом. В нем всё равно ощущалась дрожь, и чтобы придать ей уверенности, я мягко взял девушку за руку. — И кажется пришел черед с этим покончить. Я собиралась сообщить эту новость вам наедине, чтобы вы смогли сообщить об этом отцу и придумать красивую легенду, которую я бы даже могла подтвердить, но после сцены, что вы устроили, я не намерена давать вам такой возможности. Лев, всё кончено. Наша помолвка официально разорвана.
— Что?! Нет! Ты не можешь принимать такие решения! Ты принадлежишь мне и только мне! Что скажет твой отец, когда узнает об этом?!
— Он скажет, что я сама могу решать, как мне жить. Когда он восстанавливал колонну несколько дней назад, я попросила у него благословения, и он сказал, что я не обязана выходить за тебя, если не хочу. А я не хочу.
Беспалов побледнел. Я буквально видел, как весь мир разрушится у него на глазах.
И Лизавета наслаждалась этим. По-настоящему наслаждалась.
Но, как оказалось, этого ей было мало. Она внезапно развернулась ко мне, подняла руку и коснулась моей щеки, после чего прямо на глазах у всех меня поцеловала. Тут даже я не ожидал, но решительно ответил на поцелуй, который она мне задолжала ещё за свое спасение в Мариинском театре.
Правда когда она отстранилась, её взгляд так и говорил: “Не слишком привыкай к этому, это все шоу”. Я на это лишь самодовольно ухмыльнулся. Я непременно её отшлепаю. Когда-нибудь…
— Скорее всего, я попрошу, чтобы отец разрешил мой брак с Дмитрием.
— С сыном изменника?!
Не знаю, от чего сильнее перекосило лицо Льва, от поцелуя или от того, что она собралась за меня замуж, причем объявила об этом прилюдно.
Вот и всё, назад пути нет…
— Дети не должны отвечать за грехи своих родителей, — совершенно серьезно ответила Лиза.
Но Беспалов считал иначе. Злость так сильно ударила ему в голову, что он внезапно набросился на меня. Его кулак врезался мне в подбородок, и видимо, по его логике, я должен был завалиться с разбитым в кровь лицом и разреветься как девчонка, но…
В итоге отпрянул, хватаясь за руку, он сам, и кажется я даже слышал хруст костей.
— Я конечно знал, что ты идиот, но уж не думал, что настолько. Я подклятвенный, знаешь ли, — усмехнулся я, демонстративно потрогав подбородок, куда пришелся удар. — Если уж собрался бить, то надо было использовать что-нибудь крайне увесистое.
— Ты напал на меня! — внезапно воскликнул он.
— Чего? — я удивленно вскинул бровь.
— Схватить его! Простолюдин напал на меня и сломал мне руку.
— Да ладно, это же сраный абсурд!
И тем не менее его телохранители не мешкая бросились на меня с дубинками. Совсем спятили!
Я вырвал оружие из рук одного и, используя хорошо заученный прием, опрокинул мужчину прямо на стол, отчего тот разломался. Другому я переломал ногу в колене одним точным ударом, третий попытался обойти меня со спины.
— Сзади! — воскликнула принцесса, но когда я уже стал поворачиваться, угроза оказалась нейтрализована. В дело вмешалась Эола, вырубив телохранителя рукояткой пистолета. Применять имеющееся у нас оружие по назначению никто не собирался, совершенно не та ситуация. А вот оставшиеся двое охранников видимо посчитали иначе, потому что вместо того, чтобы использовать дубинки, выхватили револьверы.
А вот это уже серьезно!
Раздался выстрел, но оказалось, это не они. Выстрел прогремел позади.
Мы развернулись и увидели Таню, выстрелившую в воздух, а рядом с ней уже стояла крайне недовольная Пепельная, у которой между пальцами вспыхивали языки пламени.
— Оружие на землю, быстро! — крикнула она, смотря на охранников.
— Ох!
