Книжка, которую она читала, была невероятно скучной, и мадам требовался десерт, чтобы сделать чтение приятнее. Вставать с кровати и идти за ним в кондитерскую самой, да еще и в метель, ей решительно не хотелось. Когда скрипнула дверь, она не глядя потребовала: «Дорогой, я хочу шоколадный мусс с черникой! Принеси мне его!»
Но никто ей не ответил, а потом вдруг раздался мерзкий звук. Что-то хлюпало и чвякало. Звук раздавался из спальни, и он все приближался…
Миссис Деррбоуз опустила книгу, приподнялась на кровати и увидела…
К ней по полу, оставляя след из розоватой слизи, полз пес-младенец. Он глядел на нее своими черными глазами, его нос ходил ходуном, а оскаленные клыки были все в крови.
Миссис Деррбоуз застыла от ужаса, не в силах пошевелиться…
А он все полз и полз к ней на брюхе, подтягивая себя крошечными ручками и ножками.
Миссис Деррбоуз закричала, но метель пожрала ее крик – так же, как пес-младенец через минуту пожрал ее сердце…
Голос Биззи стих.
А Сабрина все стояла и вслушивалась. И хоть сказка про пса-младенца, вроде бы, была способна испугать лишь ребенка, но Сабрина боялась. В этой жуткой истории улавливалось нечто действительно пронизывающее, нечто… настоящее…
– Все! – раздался голос Красотки Дит. – Пора спать!
– Ну, Дит! – заспорили было дети. – Мы хотим еще раз послушать! Пусть Биззи снова расскажет! Нам так нравится пес-младенец!
– Нет. – Дит была строга и неумолима. – Послушаете завтра. Спать, я кому сказала! Не заставляйте меня жаловаться на вас Угрюмому!
Сабрина отшатнулась от двери. Упоминание Угрюмого встряхнуло ее и мгновенно вернуло в действительность. В ту действительность, в которой, если она будет медлить, ее тоже посадят на цепь, как Биззи, и заставят рассказывать сказки. А она ведь не знает ни одной сказки!
Сабрина снова оглядела гостиную. Что же делать? Куда бежать? За каждой из дверей ее поджидают собачники из Своры…
«Но здесь ведь не только двери!»
Она задумчиво глянула на окно: можно попытаться выбраться через него – это будет непросто в ее состоянии, но что ей еще остается? – вернуться в мешок?
Не отрывая опасливого взгляда от храпящего Деда, Сабрина направилась к окну. Оказавшись возле него, она выглянула на улицу и в отчаянии схватилась за раму.
– Только не это…
Открывшееся ей зрелище пугало – оно рушило любые надежды на спасение. Дом, в котором располагалась Конура, высился над Фли не меньше, чем на дюжину этажей – далеко внизу темнели черепичные крыши и дымоходы, узкие улочки были похожи на черные ленты. Перед Сабриной простирался весь Блошиный район. Вдаль, до самого моря, уходили тесные кварталы, тут и там светились редкие огоньки, но они были настолько крошечными, что, казалось, могли бы уместиться и в игольном ушке. Самые большие их скопления виднелись на Балаганной площади и на берегу, где среди домов торчал кривым пальцем старый маяк, фонарь которого лениво проворачивался, то затягивая ближайшие улицы белесым светом, то вновь погружая их в кромешную тьму. Весь же остальной район напоминал залитый чернилами кукольный город, который однажды привезли в Габен как одно из величайших чудес игрушечного дела: Хозяин часто с теплотой вспоминал то, как он его разломал из зависти, потому что не он его сделал…
В небе вдруг раздался прошедшийся раскатом, затухающий грохот. Что это было? Гром? И все же, хоть погода этим вечером отличалась довольно мизантропическим настроением, до грозы было далеко.
Сабрина попыталась разглядеть, что же стало причиной грохота.
Среди дырявых, как старое одеяло, низких туч что-то происходило. По небу полз светящийся жук – кажется, это он издал звук, который привлек внимание Сабрины. Звук, похожий на выстрел. На некотором расстоянии от него в небе дергалась рыжая искорка. Что же там такое? Не разглядеть…
Сабрина высунула голову из окна, и рука ее коснулась трубы телескопа.
Телескоп! Точно!
– Куда смотреть? – прошептала кукла.
Она припомнила, куда смотрел Угрюмый, и прильнула к окуляру. Труба забрала слишком вправо – там было лишь комковатое небо Фли. Машинально крутанув винт и повернув трубу, Сабрина вдруг поймала себя на том, что откуда-то знает, как управлять этой штуковиной, словно до сего момента не раз глядела в телескоп, что было весьма странно: откуда в лавке игрушек взяться телескопу…
Между тем линза выловила горящего «жука», и тот приобрел очертания небольшого дирижабля. Ржавая и потертая оболочка пестрела многочисленными заплатами, гондола представляла собой вытянутую кабину, борта которой были отброшены в стороны. Глядя на эту рухлядь, Сабрине померещилось, будто она даже слышит натужный стон, который та издает, когда хвостовые стабилизаторы поворачиваются.
Это ведь та самая «Старуха»! И правда, до полного сходства с какой-нибудь престарелой мадам дирижаблю не хватало подвитого седого парика да парочки облезлых котов.
На борту суетились люди. Двое обладателей собачьих масок что-то выкатывали из глубины кабины к открытому борту. Рядом мельтешила тощая фигура в зеленом пальто. Гуффин размахивал руками и что-то вопил. При этом он тыкал пальцем куда-то в небо.
Сабрина снова повернула трубу и навела объектив на искру, то появляющуюся, то исчезающую в фиолетовых облаках. Винты фокусировочного устройства провернулись под кукольными пальцами, и размытая клякса постепенно приобрела четкость очертаний. Сперва Сабрине показалось, будто она видит нечто похожее на глубоководную рыбу-удильщика (какое-то время у Хозяина стоял аквариум с этим жутким монстром), но постепенно рыжая искра превратилась в фонарь, свисающий на длинной тонкой цепи с черного плаща. Высокий воротник плаща скрывал лицо незнакомца почти полностью, и Сабрине удалось рассмотреть лишь длинный полосатый колпак, похожий на метеорологический конус-ветроуказатель, какие во множестве вывешивают на шестах аэростанций, и тонкий белый нос.
– Кто ты такой? – пораженно прошептала Сабрина. – Как ты это делаешь?..
Незнакомец летел по воздуху. Сам! Без дирижабля. Без воздушного шара. Без аэрокэба. И летел он, держась за ручку устройства, которое – Сабрина не поверила своим глазам! – выглядело, как простой зонтик! Разве что на месте купола у этого зонтика был пропеллер.
Не успела Сабрина как следует рассмотреть летное приспособление незнакомца в полосатом колпаке, как небо прорезали ударившие с дирижабля лучи прожекторов. Они ползли по облакам, как длинные бледные пальцы, нашаривая добычу. Один из собачников принялся крутить ручку пулемета, и высоко над Фли расцвел цветок багряных вспышек. До Сабрины донеслось отдаленное эхо раскатов.
Кукла ахнула от ужаса! Зонтичного летуна вот-вот подстрелят!
И все же она слишком
