class="p1">Сама Маша находилась в центре внимания. Узнать её было несложно даже за карнавальной полумаской — небесно-голубом вечернем платье и распущенными, гладкими волосами ниже лопаток, Тимирязева стояла возле стола с закусками вместе со статным мужчиной в белоснежном костюме, и общалась с какой-то пожилой парой.
— Поздороваемся с художницей? — предложил я.
— Думаешь? Кажется, её и без нас атаковали.
— Это моя знакомая из «Арканума».
— О, надо же!
— Кстати, это её же стоит благодарить за приглашение сюда.
— Хорошие у тебя знакомые…
— Таких единицы, — усмехнулся я.
К Маше мы подошли, когда она раскланялась с пожилой парой.
— Госпожа Тимирязева, — поклонился я, — Рад встрече.
— Господин Апостолов, — улыбнулась она, — Рада, что вы посетили это мероприятие.
— Позвольте представить вам мою спутницу — Илону Кофееву. Илона — это Мария Тимирязева.
Рыжая присела в неглубоком реверансе, и тоже улыбнулась.
— Марк сказал, что это ваши работы. Мария, мне бы хотелось выразить своё восхищение — это необычайные картины! Я обожаю искусство, но никогда не встречала такого подхода к живописи! Даже не представляла, что можно достичь подобной синергии красок и искры!
— О, вы сразу поняли! Знатока видно издалека! — Маша слегка покраснела, — Спасибо, Илона, мне очень приятно!
— Кхм-кхм…
— Ох, простите мою бесцеремонность, — Тимирязева прикусила губу, — Позвольте представить вам моего… Жениха. Виктор фон Игельштром. Виктор, это Марк Апостолов, мой однокурсник из «Арканума» и его спутница Илона.
— Рад знакомству, — произнёс мужчина слегка хрипловатым, не выражающим эмоций голосом с чуть заметным акцентом.
У него оказалось сильное рукопожатие, а Илону он удостоил поцелуем воздуха над рукой.
— Взаимно, — кивнул я, — Маша, я хотел бы поблагодарить тебя за приглашение.
— Перестань, — улыбнулась блондинка, — Уверена, ты и так бы сюда попал, если бы тебе это было нужно. Разве не из-за способности проникать за закрытые двери тебя отлучили от Архивов?
— Не то, чтобы я этим гордился, — рассмеялся я, — Всего лишь глупая ошибка. Но всё же — спасибо.
— Как вам вечер?
— Мы только приехали, и ничего кроме твоей выставки не посетили. Но общий лоск, конечно, бросается в глаза.
— Не привыкли к такому, господин Апостолов? — спросил фон Игельштром.
— Можно сказать и так, — я слегка пожал плечами, — Не бывал на шабаше раньше, но отчего-то в моём представлении эта ночь была полна оседлавших мётлы голых ведьм, котлов с кипящим и вонючим варевом, и разных мистических существ, танцующих вокруг костров.
Илона не смогла сдержать смешок, и Маша тоже улыбнулась, а вот её жених, напротив, нахмурился.
— Нужно шагать в ногу со временем, молодой человек. Подобные дикарства деструктивно влияют на образ магов в глазах обывателей. Вы, как дворянин, должны понимать это. Хотя уверен, описанные вами сборища ещё проходят где-то в провинции.
— Буду надеяться увидеть их хотя бы одним глазком. Когда-нибудь. Такой вайб…
На этот раз Илона всё же удержала смешок.
— Что ж, не будем отвлекать вас от прочих гостей, — снова поклонился я Маше, — Кажется, за нами уже выстроилась очередь. Рад был встретиться.
Попрощавшись, мы спустились на первый этаж в большой обеденный зал, где были установлены столы с самыми разнообразными закусками.
— Надменный тип, — заметила Илона, беря канапе с креветкой.
— Да, не самый приятный.
— И ты ему не очень понравился со своими шуточками.
— Что поделать, я не рубль, чтобы все меня любили.
— Что, снова наживаете себе врагов, господин Апостолов? — у меня за спиной раздался голос, который я сразу узнал.
Повернувшись, я увидел графа Юсупова. Мужчина был в железной, проржавевшей маске (это была стилизация, разумеется), длиннополом сюртуке лилового цвета, в высоких сапогах и заправленных в них белоснежных бриджах. Ни дать ни взять — герой бульварного романа девятнадцатого века!
— У вас слух, как у летучей мыши, граф.
— А как вы думаете, почему она является гербом нашего ведомства? — скупо улыбнулся Юсупов, и повернулся к Илоне, — Простите, мадмуазель, что ненароком подслушал ваш разговор. Профессиональная деформация. Граф Руслан Юсупов, к вашим услугам.
— Ил-лона… Кофеева, — запнувшись, ответила моя спутница и протянула руку для поцелуя. Граф легко прикоснулся губами к её перчатке и улыбнулся.
— Позвольте заметить, что вы очаровательны, Илона.
— Благодарю.
— Не вы ли являетесь владелицей «Лавки Адриана»?
— Всего лишь управляющей. Лавка принадлежит моему дедушке, но он сейчас занят другими делами.
— Что ж, даже не знаю, стоит ли поздравлять вас с таким партнёром, как господин Апостолов, — Юсупов явно веселился, — С одной стороны он чрезвычайно целеустремлённый и расчётливый человек. С другой — неприятности к нему так и липнут.
— Это преувеличение, — рассмеялся я.
— Ну разумеется! То, что ваш магазин пытались поджечь в день открытия — всего лишь досадное недоразумение!
— Именно так. Если верить полиции.
— Не верить смысла нет, потому что дело было закрыто сегодня, — улыбнулся Юсупов, — И кстати насчёт этого… Илона, вы не против, если мы с Марком переговорим тет-а-тет? Буквально, пару минут?
— Он весь ваш. Но прошу, господин инквизитор, не пытайте моего спутника слишком долго.
Юсупов удивлённо посмотрел на рыжую, его губы изогнулись в настоящей, а не притворной улыбке, и Илона смутилась.
— Простите, это неудачная шутка.
— Ну что вы! — хохотнул граф, — Весьма… Удачная. Не переживайте, мы всего на пару слов.
Я легонько сжал локоть Илоны и отошёл к другой части стола вслед за Юсуповым. Увидев его приближение, двое молодых людей, наседавших на шампанское, поспешили убраться подальше.
— Итак… Как ваши дела, Марк?
— Вы и сами прекрасно знаете, — я взял бокал с игристым напитком и сделал глоток, — Хм, не чета тому, чем вы меня угощали.
— И всё же неплохо, — Руслан тоже отпил шампанского, — Да, я просмотрел вашу последнюю видеозапись, отправленную мне. Насыщенная у вас жизнь…
— Но недостаточно, чтобы ваш загадочный объект снова попытался на меня выйти, я полагаю?
— Недостаточно. Мы проверили напавших на вас ребят, и… Не могу разглашать деталей, Марк, но вы ведь умный человек, потому поймёте. Я не пытаюсь указывать вам, что делать, но позвольте дать совет. Не дёргайте за усы влиятельных людей. И их сыновей, если получится.
Я едва не рассмеялся, услышав это.
