про Жмыхина?
— Нет, про Зинберга.
— Это тот профессор, который нашёл в снегу какие-то бумажки?
— Да. Что вы об этом знаете?
— То, что мне об этом рассказал Егорка, что же ещё?
— А конкретнее?
— Да спросите его самого! Вот же он стоит.
— Мы хотим услышать это от вас, — медленно проговорил я.
Егор Литовский, видимо, решил, что проще ответить, потому что, обречённо вздохнув, сказал:
— Этот ваш Зинберг выкопал в Арктике…
— В Антарктике, — поправил его брат.
— Да пофигу! Хорошо, в Антарктике он нашёл какие-то бумажки и привёз их сюда. Просил брата никому о них не говорить. А он вот мне проболтался, и теперь я из-за этого имею, судя по всему, весь этот геморрой! Так?
— В принципе, да, — согласился я.
Литовский подбоченился, выставив вперёд живот.
— Так что вам от меня надо-то⁈
— С кем вы говорили об этих документах?
— Ни с кем я о них не говорил. Кому это вообще интересно? — механик ткнул пальцем в стену амбара. — Вон там собрались мои друзья и приятели. Как вы думаете, сколько из них хотят узнать, что делал этот ваш Зинберг в снегу?
— Вы уверены, что ни с кем не говорили об этом? — не сдавался я, хотя уже понимал, что Литовский прав и, скорее всего, забыл о рассказе брата уже через пару минут после того, как его услышал.
— Я уверен, — ответил механик. — Могу поклясться, если вас это убедит.
— Не надо. Мы вам верим.
— Неужели? Аллилуйя! Значит, я теперь могу пойти обратно?
— Да, идите.
Егор Литовский демонстративно фыркнул и направился к двери амбара. Но на полпути обернулся и взглянул на брата:
— Думаю, нам будет, что обсудить дома! — произнёс он с угрозой, после чего исчез в амбаре.
— Ну что, вы удовлетворены беседой? — спросила меня Марго.
— Вполне. Думаю, здесь ни утечки, ни наводки не было.
— Я думаю, нашего парня надо искать в более близком окружении Зинберга. Правда, мы уже всех проверили по сто раз. Но, видимо, надо проверить в сто первый.
— Что ж, займись, — кивнул я.
Мы вышли за ворота, оставив их открытыми. Охранник, видимо, решил отсидеться где-то, пока мы не уедем.
В этот момент появился коротышка в костюме в сопровождении двух качков с бейсбольными битами.
— Прошу прощения! — елейным голосом проговорил он. — Мне показалось, что у вас были какие-то дела в моём клубе.
— Если бы ты так быстро не слинял, едва мы появились, возможно, мы бы их и обсудили, — ответил я.
— Давайте пройдём в мой кабинет и… — начал было коротышка, многозначительно взглянув на качков, но я не дал ему договорить.
— Видишь этих собачек? — указал я на трупы.
Коротышка перевёл взгляд и, похоже, только теперь заметил мёртвых псов. Лицо у него судорожно дёрнулось.
— Хочешь присоединиться к ним? Вместе со своими шавками, — я поочерёдно указал вспыхнувшим пальцем на заметно потерявших боевой пыл качков. — Тебе что, не сообщили об это маленьком инциденте?
— Нет, — коротышка помотал головой, неотрывно следя за моим горящим пальцем. — Прошу прощения, я не знал, что нас посетило… такое высокое лицо!
— Ещё хочешь что-то обсудить?
— Нет! Ничего! Извините за беспокойство. Но если у вас какая-то претензия к клубу, мы могли бы её решить.
— К твоему заведению претензий нет.
Коротышка вздохнул с явным облегчением.
— Рад слышать. Не смею задерживать, — он попятился, а качки вообще попытались укрыться за его спиной, хотя это было невозможно в принципе.
Через полминуты все трое убрались в здание клуба. Марго бросила взгляд на трупы собак у ворот.
— Мне эти псы сниться будут! — проговорила она, прежде чем сесть в машину.
— Милые животные, чего ты⁈ — усмехнулась Ирина.
— Отвезём вас домой, — сказал я Литовскому.
— Спасибо. Брату ничего не будет?
— Нет, я думаю, он ни при чём.
— Я про эти собачьи бои.
— Мне на них наплевать.
— И вы не станете сообщать, куда следует?
— Это не входит в мои обязанности.
— Спасибо. Я пытаюсь отвадить его, но… — Литовский обречённо махнул рукой.
Машины отъехали от ворот, развернулись и покатили в сторону шоссе. Литовский смотрел в окно, иногда качая головой в такт своим думам. Марго давала по телефону инструкции своим сотрудникам.
— Как насчёт заехать куда-нибудь перекусить? — предложил я, когда она закончила. — Заодно обсудим то, что имеем, и план дальнейших действий.
— Как скажете, господин маркграф.
Я назвал шофёру один неплохой ресторан, где подавали отличный фаст-фуд (долго ждать, пока принесут еду, было неохота), и он кивнул.
— Понял, Ваше Сиятельство. Минут через пятнадцать-двадцать будем на месте.
Всю дорогу я обдумывал дело, иногда отвлекаясь на мысли о предстоящей дуэли Николая и Кречетова. Если всё пойдёт, как надо, я избавлюсь разом и от одного, и от другого. Почти идеальный расклад.
Я положил в рот поджаренную сосиску, глотнул морса и с удовольствием откинулся на спинку плетёного стула. Обвёл взглядом посетителей небольшого ресторана и остановился на сидевшей напротив Марго. Девушка уплетала салат и одновременно набирала левой рукой смс.
— Мы знаем почти всё, кроме двух ключевых моментов, — сказала она, заметив мой взгляд и решив, что это приглашение обсудить текущие дела.
— Трёх, — поправил я.
— Интересно, — Марго приподняла брови. — Я назову свои два, а вы добавите третий, идёт?
— Валяй.
— Кто убийца — это раз, что за документы — это два.
— Успел ли убийца и, возможно, шпион их продать — это три.
Марго кивнула.
— Вы правы. Что нам теперь делать? Не хочется этого говорить, но, по-моему, мы в тупике.
— В нём, — согласился я. — По идее, единственное, что может дать нам зацепку, это сравнение личных дел подозреваемых по делу Зинберга-Девятаева-Курникова и замешанных во взрыве на заводе. Согласна?
— Кто знает.
— Больше ничего не остаётся.
— Хорошо, я этим займусь.
— Мы оба займёмся. Как только закончим трапезу, — я взглянул на часы.
— Поняла, ускоряюсь, — Марго отодвинула пустую тарелку из-под салата и принялась за чай.
Когда мы оказались в штаб-квартире конторы, было уже темно.
— Надо запастись кофе, — Марго достала из шкафчика термос и банку. — Сейчас заварю.
Как только она закончила приготовления, мы сели за компьютер.
— С чего начнём? — спросила девушка.
— Ты проверила сына Зинберга? Как у него с алиби?
— На первый взгляд, всё нормально. Не придерёшься. И боюсь, большего нам выяснить не удастся. Если он прилетал в Россию по чужим документам, то дело дрянь. Нам его не вычислить: слишком много пассажиров.
— А если проверить отлетавших? На предмет их ранней смерти или малолетства.
— Понимаю, что вы имеете в виду, но и это займёт слишком много времени. И почти наверняка ни к чему не приведёт. Если он связан с иностранной разведкой, ему сделали не только паспорт, но и легенду. Так что никаких нестыковок не будет.
— Ну, да. Ты права.
— Я знаю, потому что раньше работала в службе безопасности аэропорта, — улыбнулась Марго. — Мне приходилось иметь дело с подобным поиском. И знаете, что? Ни разу ничего не нашли. Погрязли в материале.
— Тогда начнём с анализа документов. У тебя есть программы для сравнения?
— Конечно. А как же иначе? Мы на них в половине случаев выезжаем.
— Отлично. Думаю, вы в то или иное время уже делали нечто подобное, так что объяснять долго не буду. Наша задача — обнаружить совпадения, уцепиться за них, как за конец клубка, и распутать столько, сколько удастся.
— Всё ясно.
Группа под руководством Марго засела за документы. Девушка руководила процессом. По её сигналу часть сведений заносилась в компьютер, чтобы быть проанализированной с помощью специальных программ, обрабатывавших сведения с разных ракурсов.
Прошло часа три, когда Марго вдруг встала со своего места, держа в руке листок.
— Что⁈ — тут же спросил я.
— Кажется, что-то есть! — ответила девушка, подняв на меня глаза. — Вот тут, в досье на Раскатова, — Марго указала ногтем на один из абзацев. — Вас ничего не удивляет?
— Ну-ка, — я отобрал у неё листок и начал читать вслух. — «…закончил Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов, работал три месяца бухгалтером, затем уволен по собственному желанию. Поступил к Лапальскому секретарём, затем устроился по рекомендации профессора к…». Стоп! — я нахмурился. — То есть как это⁈
— Заметили? — быстро спросила Марго. — Между тем, как Раскатов закончил университет, и тем, как поступил к Лапальскому, прошло четыре года. Чем он занимался в течение этого времени? Об этом нет сведений. Вообще никаких!
— Странно, — кивнул я.
— Очень даже. Нужно сделать спецзапрос.
— Может, парень просто бездельничал, —
