мчится одним из первых. Несусь следом, но, почувствовав мое приближение, Ян тормозит и говорит:
– Нет, Агния, не стоит! Иди, пожалуйста, в магмобиль…
– Да почему? – Я вырываюсь, а он пытается что-то закрыть от меня спиной, и я с ужасом понимаю, что именно: распластавшееся на мостовой тело. Рюк.
– Пусти! – кричу я. – Пусти! Может, он жив?
Яна окутывает темное облако магии, и он шепчет, прижимая меня к себе: «Нет, Агния, увы». Но я не хочу верить и бросаюсь вперед, вывернувшись из объятий.
Огибаю толпу и, чувствуя, как моя собственная, с трудом сдерживаемая магия стучит в браслетах, падаю на колени рядом с Рюком. Его голова повернута набок, а серые глаза словно живые, хоть и смотрят сквозь меня. Это вселяет надежду.
Я не чувствую, что колени мокрые от крови, рыдаю и тянусь к нему руками и магией. Людей вокруг не вижу. Их скрывает пелена слез. Кто-то что-то кричит, слышится шепот, рядом со мной только Ян. Я ощущаю парня и его магию. Она такая невыносимо тяжелая, что хочется отмахнуться. Ползет черными щупальцами к Рюку, а я отказываюсь осознавать, что это значит.
Мне хочется верить, что это не конец и Рюк жив. Словно в ответ на мои мысли он медленно двигает рукой, будто пытаясь ее поднять, и приподнимает голову. Я всхлипываю и наклоняюсь ближе. Где-то в душе вспыхивает радость – жив!
– Ближе, чем ты думаешь… – шепчет он, а поднятая рука подушечками пальцев касается щеки. Только взгляд пустой-пустой и смотрит словно сквозь меня. Возможно, на стоящего за моей спиной Яна.
– Кто ближе? – всхлипываю я, пытаясь поделиться силой, и не понимаю, почему Ян меня оттаскивает. Ведь Рюк жив, а значит, можно помочь. Я могу помочь! Магия пульсирует в браслетах, но крупицы силы словно уходят в пустоту. Душу жжет отчаяние. Я не могу! Не умею! И от этого становится еще хуже!
– Нет, Агния, все! – говорит Ян, сжимая меня в объятиях и пытаясь оттащить. – Он мертв. С той стороны вернуть не может никто! Ну поверь мне, Агния!
– Нет! – Я трясу головой. – Я видела.
– Агния… – говорит он тише и поднимает меня на ноги. Я поворачиваюсь на его надломленный голос и вижу в глазах боль и черный туман некромантии. И до меня наконец доходит.
– Это ты… Ты поднял его? Зачем? – всхлипываю я. – Я ведь поверила!
Бью кулаками в грудь, стремясь выместить отчаяние, а Ян терпит, позволяя мне выплакаться.
– Я не поднимал его, – тихо поясняет он и гладит меня по волосам. – Он сам хотел сказать… Так сильно, что моя магия почувствовала и помогла. Пока я не могу поднять против воли. И, возможно, не смогу никогда, этому надо учиться. Долго. Ты же знаешь, как это работает? Не вини меня. Рюк просто хотел что-то сказать…
– Мне?
– Возможно, но эти слова… Эти слова он говорил для меня, – тихо и обреченно замечает Ян. – Понять бы, что они значат. У меня нет ни одной мысли. Демоны, брат! Зачем ты это сделал? – выдает Ян, а я начинаю рыдать громче.
Не верю, что Рюк сиганул с моста, когда я подъехала. Это бред! Не в его характере такое! Даже я это понимаю, хотя знакома с парнем всего ничего.
Меня трясет, и я начинаю нагреваться. Это похоже на резкое поднятие температуры. Плохо, страшно, и перед глазами все плывет. Мы с Яном стоим в луже крови возле тела Рюка, а вокруг бегают люди. Суета, от которой кружится голова. Кажется, приезжают лекари. Зачем? Они ему не помогут. К нам спешат стражники, а я некстати теряю сознание, чувствуя, что руки там, где на них браслеты, нестерпимо жжет.
– Агния, нет! – шепчет Ян. – Агния, держи себя в руках! Не смей!
Я, кажется, киваю, понимая, что именно он имеет в виду. Только вот не могу повлиять на уже запустившийся процесс. Просто не знаю как. Пытаюсь дышать глубже, но запястья жжет нестерпимо. Сквозь ускользающее сознание чувствую, как Ян подхватывает меня на руки и куда-то несет.
– Мы не можем остаться! – раздраженно говорит кому-то он. – Я – Ян лэ Кальвейсис, да, я знал погибшего. Да, и она знала! Я не представляю, почему он так поступил! Это не в его характере! Правда не знаю! Мы не можем подождать! Да демоны! – взрывается Ян. – Посмотрите на ее браслеты! Если я не доставлю ее к мирс Амелии, сейчас произойдет непоправимое! Рюку я уже ничем не помогу, а вот ей еще способен! Так дайте же мне это сделать! А расспросить можно и потом, думаю, найти мой дом не составит труда. Я не скрываюсь.
– Как вы очутились на месте происшествия? – продолжает задавать вопросы все тот же надоедливый голос, который постоянно вклинивается в мое сознание. Кажется, именно он не дает мне отключиться окончательно.
– Приехали на магмобиле! Это что, запрещено?
– Зачем?
– Затем, что Рюк хотел встретиться.
– С целью?
– Если бы я закончил обучение, непременно бы спросил, – огрызается Ян. – А теперь можно мы все же пойдем? Или вы хотите взять на себя ответственность за срыв наследницы уважаемой фамилии как раз перед церемонией принятия магии?!
После этого эмоционального выкрика нас все же отпускают. А я наконец понимаю, насколько серьезна моя ситуация. Происходит то, чего так опасалась мирс Амелия.
Стараюсь держаться изо всех сил. Дышу глубже, отгоняю мысли о Рюке, вспоминаю, как в жреческом приюте нас учили отключаться от мирского, и это помогает. Дыхание выравнивается, и жжение стихает. Не проходит совсем, но сейчас мне, по крайней мере, не хочется кричать.
– Вот так, Агния, – говорит Ян, помогая усесться в магмобиль. – Ты молодец. Потерпи еще немного, сейчас все будет хорошо. Нужно только добраться до мирс Амелии. Уверен, она знает, как тебе помочь!
Мы мчимся на какой-то невероятной скорости, и когда Ян без стука врывается в дом мирс Амелии со мной на руках, дворецкий почтительно отступает в сторону. Появившийся на ступенях Кит, заметив меня, бледнеет и кидается к залу для занятий с криком: «Бабушка!»
Мирс Амелию никто не беспокоит просто так, и к моей ситуации относятся серьезно. Я благодарна за это. Меня бьет крупная дрожь, я чувствую, что пылающие запястья перестали причинять боль не потому, что я смогла справиться с процессом. Просто я пылаю изнутри, но пока не взрываюсь, а значит, есть шанс остановить процесс или минимизировать разрушительное действие, которое может повлечь неконтролируемый выбор магии. Я всецело доверяю Яну и мирс Амелии.
Меня немного отпускает напряжение. Я еще не в безопасности, но уже в руках тех,
