у нас в крови.
– Разве тот писатель, Зибенштерн, не был в числе твоих предков?
Фиона загадочно улыбнулась:
– Он, как никто, знал, как нужно описывать вещи, чтобы они ожили.
Парк Чэгфорд-хауса спал под нетронутым снежным покрывалом. Люди Цыганки патрулировали только дорожки возле особняка, в то время как на просторных заснеженных газонах царил покой.
В темноте Седрик легко ориентировался по снегу. Периодически ему казалось, что позади дома топчется фигура охранника, и он пригибался, прячась за кустами и живыми изгородями. На поверку большинство фигур оказывались статуями, стоявшими на террасе и между рядами розария, но дважды Седрика чуть не обнаружили дозорные постовые, парами совершавшие обход вокруг особняка и обряженные в длинные шинели и меховые шапки.
Через непродолжительное время, после того как он перемахнул через кованую ограду, Седрик отворил подвальную дверь Чэгфорд-хауса, воспользовавшись сердечной книгой для того, чтобы открыть замок. По-видимому, подвалы особняка относились к разным эпохам: некоторые коридоры и помещения оказались ниже остальных. В какой-то момент Седрик добрался до комнаты, где лежало безжизненное скрюченное тело. От него исходила библиомантическая аура, которая постепенно угасала. Седрик с ужасом подумал, что это могла быть Темпест, однако, подойдя ближе, обнаружил, что это мужчина. Присев на корточки, Седрик перевернул тело: на голове и груди усопшего виднелись глубокие раны. Седрик видел Артура Гилкриста лишь пару раз, мельком, проходя по Сесил-корту, но сейчас не сомневался, что перед ним лежит именно он. Темпест здесь не было; это могло означать, что она ещё жива или же что её тюремщики просто спрятали её тело в другом месте.
Седрик испытывал жгучую ненависть к Абсолону, а не к Цыганке, однако возмущение поступками последней мало-помалу переполняло чашу его терпения. Зачем нужно было убивать Гилкриста?! Бессмысленные смерти он всегда считал признаком непрофессионализма и недостаточного самообладания. Правда, и то и другое усложняло возможность просчитать действия противника.
«Или же, – подумал Седрик, бросив ещё раз взгляд на израненное тело, – это сделала не Цыганка и не её библиоманты».
Годами гоняясь за Абсолоном, маркиз убедился, что произвол являлся неотъемлемой частью его маскировки. Непредсказуемость как средство вселить неуверенность в противника. Оставив Гилкриста позади, Седрик решил поискать проход наверх.
Вскоре он наткнулся на лестницу, ведущую в заброшенную кухню. В Чэгфорд-хаусе уже давно никто не жил постоянно, поэтому здесь не держали ни поваров, ни посыльных. Шаги Седрика гулко отдавались в пустых помещениях, теперь ему приходилось ступать ещё осторожнее. В конце длинного коридора он наткнулся на первого охранника и без колебаний прикончил его. В бытность агентом он часто сотрудничал с такими вот верными слугами Адамантовой академии, однако сейчас перед ним был не союзник, а противник, стоявший между ним и Абсолоном.
Седрик оказался в одном из нетопленых боковых коридоров. Прежде чем проникнуть в парк, маркиз успел осмотреть особняк снаружи со всех сторон, но ни одно окно в нём не горело. Вероятно, Цыганка и её подчинённые разместились в помещениях, окна которых выходили во двор-колодец.
Седрик забрёл в салон, где впервые увиделся с Цыганкой, однако сейчас салон, по-видимому, не использовался. Впрочем, юноша ничего другого и не ожидал. Вблизи послышались голоса: показались два охранника, патрулировавшие здание. Справиться с ними оказалось сложнее, чем рассчитывал Седрик; кроме того, выпущенные им ударные волны подняли шум, отдававшийся в пустых залах и коридорах. Теперь жители особняка уж точно находились в курсе присутствия чужака.
Стоя над неподвижными телами патрульных, Седрик задержал дыхание и услышал, как к месту стычки спешит подкрепление. Где-то по соседству заскрипели ступеньки, над его головой послышались шаги, а вскоре на этаже, где он находился, раздался топот ног.
Их было много.
И только один из них был нужен Седрику живым.
– Это унизительно! – возмущённо воскликнул Филандер.
– Это необходимо, – возразила Фиона. – А теперь держись крепче.
Они стояли перед открытым люком кабины воздушного шара, обнявшись, словно двое влюблённых. В одной руке Фиона удерживала раскрытой свою сердечную книгу: в темноте страничное сердце светилось, словно одинокая звезда в ночном небе. Ледяной ветер приподнимал полы их пальто и ерошил им волосы.
– Доверься мне, – шепнула Фиона Филандеру в самое ухо.
– Но я же вешу раза в два больше тебя!
– В полёте вес не имеет значения. Во всяком случае, если двое библиомантов летят вместе. И если и тот и другой прилагают к этому усилия.
– Но я не настоящий…
– Только что ты утверждал обратное.
– Только что я не болтался в двухстах метрах над землёй! Во всяком случае, я не видел, что мы летим на такой высоте.
– Ты и сейчас этого не видишь: темно, хоть глаз выколи.
– Ты понимаешь, что я хочу сказать!
– Ты думал, я спущусь, и ты спокойно преодолеешь по верёвочной лестнице оставшиеся пару метров. Но ведь если я спущусь ниже, они заметят нас. Либо мы спустимся так, либо оставим эту затею. – Фиона слегка откинулась назад, чтобы Филандер заметил её улыбку. Вероятно, она должна была успокоить его, однако так Фиона казалась юноше ещё более похожей на привидение. – Ты должен хотеть полететь, – ободряюще добавила девушка. – И конечно, сосредоточиться.
– Чёрт побери, разве можно хотеть спрыгнуть с двухсотметровой высоты?
– Но ты же хочешь добраться до Темпест, не правда ли?
Филандер закрыл глаза и глубоко вдохнул – так глубоко, что лёгкие теперь горели от наполнявшего их ледяного воздуха. Долетавшие до них порывы ветра ощущались тем более странно, что «Каскабель» парила в воздухе совершенно неподвижно, как будто метель, бушевавшая вокруг, не имела к ней никакого отношения. Впрочем, в известном смысле так оно и было.
– Давай, – произнёс Филандер.
Одной рукой Фиона притянула его голову к своему плечу, хотя юноша был гораздо выше её. Другую руку с раскрытой сердечной книгой она плотно прижала к его спине. Внезапно из книги устремилась тёплая волна, окутавшая их обоих и защитившая от снежных вихрей. Филандер не подозревал, что на свете бывают подобные вещи, и за секунду до того, как они вместе шагнули в пустоту, он подумал: «А что ещё она умеет?..» Ни Мерси, ни Темпест не отважились бы на такие фокусы.
– Надеюсь, ты знаешь, что…
Последнее слово застряло у него в горле, когда они шагнули в люк. Под ногами больше не было опоры, они ухнули вниз, и на секунду Филандер подумал, что Фиона сейчас отпустит его, потому что ей больше ничего не оставалось делать. Инстинктивно он вцепился в неё крепче и, задрав голову, увидел над собой маленькое окошко люка. Кабина воздушного шара, колыхавшегося
