секунд на месте паренька уже стояла огромная чёрная собака, с которой стекали чернила. Незнакомец поднёс к носу собаки жемчужную серьгу:
– Ищи.
Пёс зарычал, словно хотел напасть на своего нового хозяина, но вместо этого с лаем не то ужаса, не то отчаяния кинулся прочь.
Человеческий глаз не мог воспринять подобное зрелище, и, скорее всего, все, кто в тот вечер гулял на Чистых прудах, заметили, как поскользнулся на льду какой-то юноша, а молодой мужчина с длинными чёрными волосами кинулся помочь ему встать, после чего парнишка убежал по своим делам. Ох уж эти особенности человеческого восприятия!
***
Мэл вышла из подъезда и увидела Тёркина прямо во дворе на лавочке. Солдат сидел и читал какую-то книжку, с весьма озадаченным видом.
– Да тебя там не было! – как-то обиженно воскликнул Вася как раз в тот момент, когда тень Мэл упала на него.
– Что читаешь? Привет. – Девочка присела рядом с Василием на скамейку.
Тёркин молча показал Мэл обложку сборника комиксов про Капитана Америку. Девочка рассмеялась.
– Он меня бесит, – раздражённо принялся объяснять Василий. – Его там не было, где он там воевал? Какая, к чёрту, Гидра?! Наши парни умирали там. О том, как и что там было, ни один фильм не расскажет, ни в одной книжке не прочитаешь. А здесь же всё выдаётся за чистую монету!
– Вася, если так подумать, то и тебя там тоже не было, так что, что ты быкуешь? – легкомысленно пожала плечами Мэл.
– Я не быкую, а восстанавливаю историческую справедливость, – насупился Тёркин. – Я вообще этого товарища просто так не оставлю. Вдруг он тоже призван? Вдруг работает на Барыню, и всё, что делает, это порождает раздор в детских умах? Насаждает эту вот мерзость. Это же чёртова пропаганда! – Вася взмахнул сборником.
– Ага, и ты, покупая про него комиксы, своими кровными рублями поддерживаешь этого мерзкого капиталиста. Он, быть может, на них себе новый костюм купит! Уууу! – Мэл со смехом забрала у Васи книжку.
– Ладно, – мигом успокоился Тёркин. – К делу. Капитаном я позже займусь.
– Действительно, – кивнула Мэл.
– Третий день, вестей нет. Маргарита пытается найти Онегина по своим каналам, но пока безуспешно. То, что ты жива и хорошо себя чувствуешь, говорит о том, что он тоже ещё жив, – кратко отрапортовал Василий.
– В день его пропажи я чувствовала себя разбито, у меня кружилась голова, но потом всё прошло, – припомнила Мэл. – Как ты собираешься его искать с моей помощью?
– Мне кажется, ты должна начать резонировать, – просто сказал Вася.
– Что, прости? – прищурилась девочка.
– Мы берём одну из жемчужин, которые у нас есть, и даём её тебе, а ты уже пытаешься прочувствовать, где может быть Женя. Всё-таки вы связаны, а жемчужина поможет усилить эту связь.
– Ничего не понятно, но очень интересно, – хмыкнула девочка. – А сейчас-то мы куда пойдём?
– В метро. Сядем на кольцевую и будем кататься, пока жемчужина не заработает. Хотя бы не укажет направление.
– Отличный план! Бендер не мог придумать что-нибудь поумнее? – скривилась Мэл.
– Предложи сама. Его нет в моргах, милиции, дома у него тоже нет, как и друзей кроме нас, он ехал к тебе и пропал. Больницы проверяем.
Девочке было нечего возразить, и они направились к метро.
Параллельно с ними Бендер из дома и офиса обзванивал все городские больницы, Маргарита пробивала по рабочим каналам, Григорий, которого попросили помочь с этим делом, также вносил свой вклад, общаясь с сетью бездомных, на которых у него был выход от господина М. Евгений будто провалился сквозь землю…
***
Онегин с трудом открыл глаза. Голова раскалывалась. Обстановка вокруг была совершенно незнакомой, а всё тело его болело так сильно, что он едва мог пошевелиться. Взгляд отказывался фокусироваться в одной точке, всё отвратительно кружилось перед глазами, а когда он закрывал их, дабы прекратить это, начинало кружится ещё быстрее, только уже как будто внутри его головы.
Евгений приложил руку к лицу и понял, что его щека и губы у него распухли и тоже болят. Также болели рёбра, спина, руки и ноги… даже прикосновение пледа, которым его укрыли, причиняло боль.
– Вы пришли в себя? – послышался вдруг мужской голос.
Онегин прищурился: в комнату вошёл незнакомый молодой мужчина.
– Если честно, не очень… – пробормотал Евгений. – Кто вы, сударь?
– Сударь? Странные у вас обращения… дорогой путешественник во времени, – в голосе мужчины послышалась улыбка. – Впрочем, сударь так сударь. Можете называть меня Иваном.
– Евгений… Как я оказался здесь? И где это «здесь»? И верно ли я полагаю, что я вам обязан своим спасением? – Онегин попытался осмотреться по сторонам, но почти сразу со стоном упал обратно на подушку.
– Не стоит. Нужно оставаться человеком в любой ситуации. – Онегинский спаситель прошёлся по комнате и открыл окно. – Я попробую вам напомнить. Вероятно, вы напились вчера, сильно. После чего на вас напала местная гопота. Они избили вас, забрали деньги и ценные вещи и бросили вас на улице. Собственно, там же я вас и обнаружил.
– Почему вы не отвезли меня в больницу? – удивился Евгений.
– Я не нашёл вашего паспорта, возможно, его тоже похитили. А ваши повреждения были не настолько сильны, чтобы с вами стали возиться как с экстренным пациентом, – ответил Иван.
– А где я сейчас?
– Недалеко от Москва-сити. В моём скромном жилище, – мужчина с лёгкой полуулыбкой обвёл рукой комнату.
Евгений снова приподнялся на локте и не без усилия обвёл взглядом помещение. Он лежал на диване в просторной кухне-гостиной, оформленной в изысканных пастельных тонах. Большие окна выходили прямиком на Кутузовский проспект.
В то время как Онегин изучал обстановку, хозяин жилища отошёл к кухонному шкафчику, а через минуту вернулся к Жене со стаканом воды, в котором шипели, растворяясь, таблетки аспирина.
– Что это? – подозрительно спросил Онегин.
– Лекарство. Или вы думаете, что я вёз вас сюда на такси и тащил на бог знает какой этаж, чтобы у себя дома с комфортом отравить? – Иван улыбнулся.
Евгений принял из его рук стакан, несколько секунд недоверчиво посмотрел на шипящий стакан, а затем залпом выпил.
– Иван, правильно? – неуверенно проговорил он. – Спасибо.
– Не стоит, – качнул головой его благодетель. – У тебя есть родственники? С кем-то связаться, чтобы тебя забрали?
Женя задумался. Все эти ссоры с Мэл, преследования Книжными Червями, непонятные задания, постоянная опасность… он устал от всего этого.
– Н… нет… – Онегин попытался помотать головой, но тут же пожалел об этом опрометчивом решении.
– Ох, я так и подумал. Русский человек не пьёт без причины, русский человек горе заливает. – Иван что-то размешал в пиалке.
– Почему
