Неужели напился? И проигрался в карты на раздевание? Да ну, быть не может, я же всё-таки джинн.
Но это только в самый первый момент, потом Юри всё вспоминает – как он пылал и закрыл Ворота. И как Светка сказала: поехали в Ратушу, уложу тебя там где-нибудь. Так это у нас, – доходит до Юри, – Большое Собрание. И, получается, это я на Большом Собрании голый, как дома сплю. То-то в детстве гадалка мне предсказала, что я однажды весь мир удивлю.
– Ты как? – спрашивает Светка.
Она тоже здесь, оказывается. На стуле рядом сидит.
– Голова тяжеленная, – признаётся Юри. – И дурная, как у пьяного. А так вполне ничего. Мне бы чаю покрепче. И наверное надо одеться. Ты спецовку мою с площади забрала?
– Забрала, – кивает Светка, протягивая ему чашку с чаем. – Только она в машине осталась. Прости.
– Да ладно тебе, – смеётся Таис Михайловна. – А то мы голых джиннов не видели. Переживём.
Таис Михайловна странная. Ну, ей так положено, она – Тёмный мэр. В Ирали два мэра – обычный и Тёмный. Нормальный мэр занимается хозяйственными делами, а Тёмный – Тьмой за Воротами, самими Воротами и всем остальным. И джинны, и жрецы находятся под его покровительством. И сам Тёмный мэр обязательно бывший джинн, другой бы с такой работой просто не справился. Надо быть в курсе того, чем занимаешься. Только бывшие джинны, пылавшие Священным пламенем на Вечной площади ради осуществления мира Ирали, знают, что ему нужно. Чего от нас хочет наш мир.
Но Таис Михайловна странная даже для Тёмного мэра. Говорят, у неё причуд больше, чем у оперной примадонны – то каждый день требует устриц и водки на завтрак, то месяцами вообще ничего не ест и не пьёт. Круглый год, даже жарким летом ходит в старомодном мужском костюме, курит только кальян и везде его с собой носит под мышкой, а живёт у всех своих подчинённых по очереди, по специальному графику, чтобы никому не было обидно. И селится только на чердаках.
– Ты извини, – говорит тем временем Юри Таис Михайловна, – что мы тебя разбудили. По-хорошему, после того, как пылал, следует хотя бы часов десять поспать. Но нам надо срочно узнать, что ты чувствовал. В каком настроении были вы с Ирали, когда закрывали Ворота. Расскажи всё, что помнишь, и отпустим тебя отдыхать.
– Да конечно, – кивает Юри. – Сам понимаю, что надо. Только я хреноватый рассказчик, ты знаешь. Никогда не могу найти нужных слов. Но настроение у нас было весёлое, это точно. По-моему, даже веселей, чем всегда. И такое, знаешь, азартное. Как когда что-то делаешь на спор. Вроде как «мне не слабо, я умею!» И: «сам смогу, без помощи обойдусь!» Ой, нет, стоп. Я вспомнил. «Обойдусь» – это было самое главное настроение. Мы с Ирали конечно были весёлые. Но при этом как будто с другом поссорились и веселились не просто так, а ему назло. Типа, подумаешь, обойдёмся. Сам, дурак, виноват.
– Ясно. Значит, как в прошлый раз, – кивает Таис Михайловна. – Один в один. – И в ответ на вопросительный взгляд Юри объясняет: – В прошлом столетии, когда во Тьме за Воротами началась большая война, Ворота тоже закрылись. Лет на десять примерно, потом открылись опять… Чего ты так смотришь, как будто впервые услышал? Ты же историю в школе учил.
– Учил, – растерянно соглашается Юри. – Конечно я помню. Но сейчас-то во Тьме за Воротами вроде бы нет войны.
* * *
Второй стакан точно был лишний, – думает Стив. Он мрачен, как туча, хотя стоит в центре просторной кухни, залитой солнечным светом, для зимы сегодня просто шикарный день. И кофе практически идеальный, всегда надо покупать этот сорт. И Битовски позвал на запись – не очередной хрен с горы, а Битовски, в свой знаменитый оркестр. Ну, то есть, понятно, что у него кто-то из постоянного состава внезапно попал в больницу, или, что вероятней, просто заперт на карантин. Но мне-то какая разница, что там у них случилось, – говорит себе Стив. – У Битовски огромный выбор. А позвал он не кого-нибудь, а меня. Запомнил, значит, после того прослушивания, когда у нас не срослось.
Всё отлично, – думает Стив. – Всё и раньше было неплохо, а сегодня дополнительно повезло. Как минимум, останется запись, где я играю с оркестром Битовски. Отличная строка в резюме. А как максимум… Ладно, глупо заранее строить планы. Посмотрим, как сложится. Но мой ангел-хранитель – офигенный чувак.
Всё отлично, – говорит себе Стив. Повторяет: – У меня всё отлично. А что снилась всякая пакость; даже не то чтобы именно пакость, обычная ерунда, ну так сам виноват. Это пиво. Да, мало, но вот с такими причудами у меня теперь организм. Ладно, всё правильно сделал, тайное пиво в подпольном баре, куда тебя приводит приятель чёрным ходом через подвал, по нынешним временам – настоящее приключение, надо брать. Главное, сегодня на радостях не нажраться. А сны вернутся, как всегда возвращались, куда они денутся от меня.
– Все отлично, – произносит Стив, почему-то вслух, хотя он в квартире один. И внезапно – он правда не собирался, зачем? – швыряет почти пустую светло-серую чашку в светло-серую стену. И в полном недоумении смотрит на брызги, осколки, большое пятно.
* * *
– Вроде, во Тьме за Воротами сейчас нет войны? – повторяет Юри, но теперь с вопросительной интонацией. Потому что Таис Михайловна как-то очень уж долго молчит, и Юри поневоле начинает подозревать неладное. Мало ли, что там успело случиться. За этой Тьмой за Воротами глаз да глаз.
Вообще-то обычно Юри за новостями из Тьмы следит. Это не обязательно, но он и сам понимает: джинну про Тьму за Воротами лучше на всякий случай побольше знать. Однако на этой неделе Юри забил на новости. Времени не было, ремонтировал грузовик. Теперь-то приятно хвастаться, что получилось легко и просто, а на самом деле, долго с ним разбирался. Но разобрался же! И уже почти починил.
– Да во Тьме за Воротами вечно кто-то с кем-то воюет, – наконец отвечает Таис Михайловна. – Совсем малахольные там они. Сейчас, вроде, бомбы особо не падают, просто население запугали и заперли. Но мне, знаешь, кажется, это у них теперь новый способ войны. И нашему миру, видимо, тоже так кажется, раз Ворота закрыл.
– Я же правильно понимаю, что для нас это не катастрофа? – неуверенно спрашивает незнакомый мужчина. Юри раньше его не видел. А может видел, но мельком и сразу забыл. – Я имею в виду, – объясняет тот, – если Ворота уже закрывались, и с Ирали
