странно перетаптывался и всё осматривался.
– Это он переживает, чтобы нас тут кто-то не застукал, – жутко улыбнулась Кира, делая знаки бровями Василисе. – Монах в окружении девиц.
– Есть одна идея, – встряла Аня, будто не слушая сестру. – Идём.
И она направилась к лесу, окружавшему подножие Вражьей горы. Причём шла так решительно, будто хорошо знала дорогу и гуляла тут каждый день. Кира тоже топала бодро, а вот Василиса, припоминая свои прогулки в этой местности, всё тормозила. Не хотелось уходить вглубь. Но пришлось.
Солнца здесь не было совсем, будто уже наступила ночь. Только деревья и кусты, ставшие синими, мерно шумели ветвями. Изо рта пошёл пар, стопы будто шагали по льду. Руки окоченели.
Наконец донёсся шум воды. Значит, река рядом. Тёмные ивы, чёрные камыши. Мокрый песок спуска к воде.
– Тебе придётся разуться, – сказала Аня, сапфировыми глазами глядя на Василису.
– Это ещё зачем?
– Делай что я говорю, – бросила Аня, будто псу командовала. Потом повернулась к священнику. – Вы. Давайте приворот.
– Зачем? – спросил отец Павел, и вокруг его головы возникло и мигом рассеялось жемчужное облако пара.
– Какие все любопытные, – процедила Аня. Потом приказала: – Приворот. Сюда. Живо.
Отец Павел нехотя достал и отдал ей свёрток.
– Теперь ты. – Аня протянула ладонь стягивающей кеды Василисе. Та без разговоров передала ей приворот. – Хорошо. Кира. Твоя задача собрать с земли ветки, какие найдёшь. Вперёд.
– Есть, – вяло отсалютовала Кира и побрела вдоль берега, глядя под ноги.
Сама Аня направилась к зарослям камыша. Что-то бормоча, отломила несколько веток. Вышла на берег. Кира протянула ей найденные ивовые прутья.
Аня села на колени, разложила на земле растения. Василиса, приплясывая от холода, завороженно следила, как Аня, что-то напевая, скручивала ивовые ветки в круги. Потом взяла камыш и сложила стебли крестами на обоих венках. Привороты разместила по центру перекрестий внутри каждого кольца. Потом встала и сказала Василисе:
– Бери. Только аккуратно, чтобы всё не развалилось. Уронишь – пиши пропало.
Василиса кое-как подхватила венки и вопросительно глянула на Аню.
– Теперь иди в воду. Встань на середину лицом влево. Давай. Смотри, не урони.
Василиса вдохнула и выдохнула. Ступила в обжигающе холодную реку. Сразу перестала чувствовать стопы и даже щиколотки. Но упрямо шагала по песчаному дну. Пройдя несколько метров, развернулась, как велела Аня.
– Теперь слушай, – раздался от берега Анин голос. – Клади венки в воду. Мысленно представь, что на них уплывает вся гадость, всё зло, вся нечисть. Давай.
Василиса глянула на свёртки. Представила, что все проклятия, все проблемы, ссоры, порчи, привороты и прочая погань сейчас сконцентрировались в этих тряпках и бумажках. Опустила венки на тёмные волны. Они качнулись и потихоньку поплыли прочь от Василисы, туда, где река уходила в сплошную чёрную мглу.
Когда венки совсем скрылись, река вдруг пошла волнами. Сначала мелкими, потом под дном что-то гулко ухнуло. Василиса, потеряв равновесие, качнулась, взмахнула руками, но не упала.
– Сюда! Живо! – крикнула Аня.
Василиса выбежала на берег, но всё вроде бы стихло.
– Обувайся! – приказала Аня. – Плохо дело.
– А что такое? – спросила Кира, пряча руки под мышками.
– Какой сегодня день? – покосилась на неё Аня.
Василиса, прыгая на одной ноге и натягивая кеды на мокрые ноги, увидела, как Кира пошевелила губами, потом звонко хлопнула себя по лбу.
– Охтыж! – выкрикнула Кира. – А мы тут с этой гадостью возимся!
– Да что такое? – спросила Василиса, завязывая шнурок.
– Кизвалчи, – произнесла Аня, беспокойно переминая пальцы. – Первый день солнцестояния. Ведьмы создают клан. А мы здесь.
– Так они ведь просто хотели убрать нас подальше от посёлка, – проговорил отец Павел, запрокинув голову. – Что же теперь делать!
– Снимать штаны и бегать, – бросила Аня и быстро пошла прочь от реки.
Глава 20. Конечно, Вася!
Василиса едва поспевала за сёстрами Аней и Кирой и отцом Павлом, они-то уж не страдали никакой хромотой. Мало того что нога пока плоховато двигается, стопы после купания не высохли, так ещё и тропинка у Вражьей горы отчего-то стала куда более корявой, чем была вначале, когда они шли к речке. Тогда дорожка вроде казалась вполне себе ровной, а теперь – колдобина на колдобине.
Да ещё выход никак не находится. И тут Василиса уткнулась носом в спину отчего-то резко затормозившего отца Павла.
– Что тако… – начала было Василиса и замолкла, выйдя из-за спины священника.
Все вчетвером они, как оказалось, стояли на берегу речки. Над головами в темнеющем небе шумели чёрными ветвями густые ивы, по берегу речушки шуршали камыши и осока.
– Что будем делать? – сразу у всех спросила Кира. Голос у неё звучал спокойно, будто она столкнулась с какой-то пустяковой проблемой вроде камушка в ботинке.
– Автобусы тут, понятное дело, не ездят, – проговорила Василиса,
