Я уж хотел было рвануть к сцене, но у меня зазвонил телефон. Тот самый.
— Да, — тихо ответил я. Люди под ёлкой даже не услышали моего голоса, а мне пришлось сильно поднапрячься, чтобы не скинуть с себя невидимость.
— Срочные новости, мой любимый принц, — быстро произнесла напряжённая Яра. — На имение напали.
Я замер, переваривая услышанное. Похоже, не зря я послушался чуйку и оставил дома Влада.
У Михаила явно нет возможности провернуть такое. Кто-то другой?
Понятно, знает, что сейчас я очень занят и уверена, что сможет справиться имеющимися силами. Благо защита у нас на высоком уровне, с наскока имение не взять.
Но и мне теперь необходимо учитывать, что там идёт сражение.
— Мониторь ситуацию, — велел я.
— Поняла. Если будет худо, сообщу. Или скажу твоему брату, чтобы напрямую с тобой связывался. Начинаем здесь?
— Да, — ответил я, рванув в бой.
Михаил в этот момент как раз заканчивал читать обвинительный приговор и собирался отрубить голову нашей сестрёнке.
Глава 22
Минутой ранее там же.
Светлана Ивановна Анжуйская-Захарова стояла, потупив взор. Её немного успокаивало то, что сейчас она облачена не в традиционный древнерусский наряд невесты, а в современный европейский. А значит, лицо девушки скрыто фатой и ей нет нужды следить за эмоциями.
Никто не мог разглядеть её глаз и губ, а значит, хотя бы сейчас, Светлане Ивановне не приходилось натянуто улыбаться.
Её сердце сковал лёд. Как и всю Москву, ибо после недавнего потепления в столице Империи заметно похолодало.
Ещё недавно Светлана Ивановна жила в мечтах о свадьбе с совсем другим человеком. И не только о свадьбе — о дальнейшей совместной жизни до глубокой старости и смерти. Она мечтала о том, как станет частью семьи Максима. Как будет рядом со своим мужем, будет поддерживать его во всём. Как родит ему детей. Герцогиня даже смирилась с тем, что у неё будут «сёстры по мужу». Это сначала она ревновала Максима, хотя сперва даже не замечала собственной ревности.
Но сейчас она была готова делить его с «сёстрами». Матери воспитывали Свету в принятии того, что у мужчины может быть несколько жён, а у жены лишь один муж.
Света даже собирала информацию о прошлом Кристины Белозеровой и новости о том, что делает графиня уже после замужества. И анализируя эту информацию, Света понимала, что Кристина Альбертовна хорошая и достойная девушка. Да и выбрал бы себе в жёны Максим другую?
Света хотела как можно скорее подружиться с Кристиной.
Да, обо всём этом она мечтала ещё совсем недавно.
Но Судьба распорядилась иначе. Кто теперь будет её «сёстрами»? Напыщенные тётки из старой консервативной аристократии? Британская принцесса — самая высокомерная из них? Да и плевать бы на них — можно было пережить, если бы мужем стал любимый Максим.
А в итоге ей приходится выходить замуж за врага ее фракции. За человека, которого она терпеть не может.
За царевича, которого герцогиня Анжуйская-Захарова совершенно не считает достойным императорского трона.
Но!
Света не могла пойти против воли отца. И пусть отец не приказывал ей выходить замуж за Михаила, пусть это сам Михаил публично предложил…
Света знала, что ради рода Анжуйских-Захаровых, ради дружественных родов из бывшей фракции царевича Алексея она должна принять это предложение. Тогда она ответила «да!» быстрее, чем её отец успел сказать хоть что-то.
И после этого она увидела боль в глазах отца. Но вместе с болью, в тех же глазах девушка видела и гордость. Грустную, печальную гордость мужчины, который правильно воспитал свою дочь.
— … Не будем тянуть, жители империи! Приступим! — жених Светы, шагнул вперёд, прервав печальные мысли герцогини. Анжуйская-Захарова подняла взгляд, но, разумеется, этого никто не видел из-за фаты.
Зато сама девушка всё прекрасно видела. Как сейчас царевич Михаил поднял тяжёлый меч над головой закованной в кандалы царевны Евгении.
Со своего ракурса Света не могла разглядеть лица девушки. Но отчего-то герцогиня была уверена, что царевна сейчас тоже подавлена. Очень редко, но бывает, что на плахе оказываются безумцы, которые не страшатся смерти, которые улыбаются и смеются, стоя на самом краю…
Так вот, царевна явно не из числа этих людей.
— За предательство императорской семьи, за то, что ты выдавала себе за мужчину и тем самым претендовала на трон нашего отца, я приговариваю тебя к смерти! — громогласно вещал Михаил. — За то, что ты самым бесчестным образом вмешалась в мою дуэль с Алексеем и убила моего брата предательским ударом в спину, я приговариваю тебя к смерти! Я даю тебе три секунды, чтобы осознать свои грехи и покаяться в них.
Михаил замолчал. Как и все люди на огромной площади.
Лёд, что сковал сердце Светы, казалось стал ещё крепче и болезненнее. Морозный ожог от этого льда будто бы мучил и разрушал душу герцогини.
Девушке было жалко не только себя, свой род или бывшую фракцию Алексея. В тот миг ей стало особенно грустно и больно за принцессу Евгению.
Казалось бы, Светлана Ивановна, как и другие Анжуйский-Захаровы, должны ненавидеть ту, кто предательски убил их господина. Но члены семьи Светы после того, как фракция Алексея присягнула Михаилу, успели обсудить между собой гибель третьего царевича:
* * *
— Предположим, у меня есть понимание, зачем царевна выдавала себя за царевича, — хмуро проговорил тогда старший из братьев Светы — Николай. — И на мой взгляд желание занять трон — уж точно не причина. Достаточно вспомнить все действия фракции Евгения, чтобы убедиться в этом. Принцесса со своей фракцией всегда стояла в стороне от борьбы за трон. Ровно до тех пор, пока не передала право наследования Михаилу, а затем… убила Его Высочество.
—
