Пал Палычем, а вот Коле второй отдавать не стал, вертел его в руке.
— Он из наших, — сообщил ему Михеев деловито. — Не сомневайся, Абрагим.
Аджин что-то проворчал, глядя на него.
— Ну да, это про него тебе рассказывали, — подтвердил Пал Палыч. — Николаем его зовут. Вот, надумал привести сюда, познакомить вас. Сам понимаешь, место у тебя непростое, нейтральная территория как-никак, бывает, что мы тут переговоры проводим. Ну чего я тебе рассказываю, в самом-то деле? А кроме меня только Ровнин сейчас сюда свободно прийти может, остальные наши разве что как простые гости заглянут. При этом служба у нас опасная, мало ли что со мной случиться может? Вот я и решил…
Аджин жестом остановил его, и уставился на Колю, отчего тому вдруг стало беспокойно на душе. А после выкинул вовсе неожиданную штуку — мазнул своей огромной лапой по лбу молодого человека, на котором по причине волнения и жаркой погоды по-прежнему капельками выступал пот, а после облизал ее.
Коля крайне удивился, но вида не подал.
Хозяин закусочной о чем-то подумал еще минутку, после улыбнулся, показав гостям острые зубы, подтолкнул к Коле тарелку с шаурмой, а после поставил перед ним стаканчик и проворчал нечто одобрительное.
— Я же говорю — хороший парень, — усмехнулся Михеев. — Ну да, себе на уме, ты прав, но гнили в нем нет.
Аджин пророкотал новую фразу, как видно, не совсем с ним согласившись.
— Коли каждый из нас будет знать, что с ним случится дальше, то жизнь потеряет всякий смысл, — откинулся на спинку стула коллега Коли. — Все от человека зависит. Лично я в него верю.
Абрагим свернул пробку с водочной бутылки и разлил жидкость по емкостям. Свою пиалу он наполнил доверху, стаканчики гостей — до середины, а после провел рукой над тем, что стоял перед Колей. Водка забурлила, словно ее вскипятили, в воздухе резко запахло спиртом. Следом за этим он погрозил Нифонтову пальцем и снова что-то проворчал.
— Пей, — велел юноше Михеев. — Давай, давай.
— Полдень на дворе, — растерялся Нифонтов. — Рано для водки. И в отдел нам еще возвращаться, мы же на службе. А потом — жара какая, как бы не развезло.
— Пей, говорю! — сдвинул брови Пал Палыч. — Живо!
Коля подхватил стаканчик, отсалютовал им сотрапезникам и выплеснул водку в рот. Пошла она, теплая и без запивки, само собой, колом, а не соколом, но Нифонтов это никак не показал, содрогнувшись исключительно мысленно и позволив себе только резко выдохнуть воздух.
— Ты можешь приходить сюда, в мою чайхану, — гулко сообщил ему аджин, и Коля осознал, что он стал понимать то, что говорит это странное существо. Как видно, телодвижения обитателя пустынь над стаканчиком были своеобразной инициацией. — Я стану подавать тебе еду и питье, а если надо, помогу и в других вопросах. Но не во всех, иногда ты можешь услышать отказ. Запомни — если ты услышишь от меня «нет», значит, другого ответа не будет, не трать свое время и мое терпение выдумывая причины, которые заставят меня изменить решение.
— И еще, — добавил Михеев. — В этом мире все зеркально. Абрагим может попросить тебя об услуге, в обмен на оказанную помощь или просто так, по-дружески. Если ты скажешь «нет», он примет это как должное, и не станет давить на тебя. Но если ты согласишься ему помочь, то ты обязан сдержать слово и выполнить обещанное. Умереть, но выполнить. Никаких оправданий он не примет и второго шанса не предоставит.
— Если ты обманешь меня, человек, то больше никогда сюда, — аджин обвел рукой помещение, — не попадешь. Как бы ты ни старался, какие бы чары ни применял, кого бы о помощи ни просил. У меня есть долг дружбы перед тем, кто уже ушел, тем, кто был одним из вас. Этот долг существует, пока я живу, и мне никогда его не выплатить. Но вы — не он. Это ясно?
— Предельно, — подтвердил Коля. — А можно я шаурму съем? Мне водка в голову ударила, закусить бы.
— Кушай, — разрешил аджин. — На здоровье!
Пахла шаурма потрясающе, а когда Коля впился в нее зубами, то он понял, что ест нечто совершенно восхитительное, может, даже самое вкусное, что доводилось ему пробовать в жизни.
Тем временем Абрагим щелкнул пальцами, водка в его пиале вспыхнула, и он втянул в себя этот живой огонь, блаженно прикрыв глаза. Следом за ним опустошил свой стаканчик и Пал Палыч.
— Ауффф! — выдохнул аджин, в его глазах зрачки на мгновение сменились язычками пламени. — Хорошая!
— Финская, — пояснил Михеев, было подцепив шаурму с тарелки, но после положив ее обратно. — Двойной очистки. Говорю же — не «паленка» какая-нибудь, чистейший ректификат, смешанный с водой в верных пропорциях. Да ты пей, меня не жди. Коля прав, мы все-таки на службе.
Аджин немедленно наполнил пиалу и с видимым удовольствием употребил вторую порцию.
— Вкусно, — с набитым ртом сообщил ему Коля, которому водка все же ударила в голову. — Очень!
— На здоровье, — добродушно повторил Абрагим. — Если еще захочешь — принесу. Павэ, наша встреча не случайна, как я думаю. Я как раз собирался тебе звонить, у меня есть просьба.
— А у меня вопросы. — Пал Палыч плеснул себе немного водки, а пиалу аджина снова наполнил доверху. — Предвечное небо знает, какие пути начертать тем, кто под ним ходит. Будь здоров, Абрагим!
— Да будут легки наши дороги. — Аджин снова запалил водку. — Ай, хорошо горит!
Они выпили, помолчали, после Пал Палыч достал из кармана сигареты.
— Спрашивай ты первым, — разрешил джинн. — Если я знаю ответ на твой вопрос, ты его услышишь. Если нет — значит, нет.
— Вопроса два, — щелкнул зажигалкой оперативник. — В городе появился некто, кто не соблюдает правила общежития, плюет на Покон и не боится крови. Кто-то чужой, причем чужой для всех. И еще ему зачем-то нужна старая ведьмачья книга, он собирает ее части.
— Книги ведьмаков никому, кроме них самих, не нужны, — заметил аджин. — Ищи ответ у них.
— Искали, — выпустил дым Михеев. — Общались со старейшинами, они говорят, что никто из их ныне обитающих в городе и области собратьев тут ни при чем.
— Тогда не знаю, — покачал головой аджин. — До меня никакие вести на этот счет не доносились. Какой второй вопрос?
— Марфа может быть в курсе происходящего, — произнес оперативник. — Или делает вид, что это так. В любом случае, мне хотелось бы знать все, что ведомо ей. Ты можешь мне в этом помочь?
— Это очень хитрая женщина, — веско произнес Абрагим, беря со стола бутылку. — Но она дорожит тем, что я позволяю
