бросились в атаку. Первые удары вышли смазанными и бессистемными, Пенни удалось уклониться от них, но дальше атакующие сменили тактику и начали долбить по крыльям.
Та самая вешалка вспарывала тонкую шкуру и разрывала ее, одновременно ломала кости одну за другой. Другой здоровенный детина врезал стулом по морде Пенни, отчего ее правый глаз залило кровью.
Она пробовала отбиваться, но без усердия. Люди слишком хрупкие, одно неосторожное падение на пол и им конец, а Пенни превратится в нокра. Эти твари не встречались в последние годы, а сейчас их будто специально пытались вывести.
Пенелопа, как и любой другой дракон, знала, что чужая жизнь священна. Можно делать что угодно, но не убивать, это заложено в драконьей сути. Значит, единственный выбор для нее – сдохнуть сейчас, но как же это сложно, когда по ней раз за разом наносили удары. Пока еще ей удавалось держать людей на расстоянии, отпугивая зубами и когтями, но скоро они поймут, что дракон не станет им вредить и возьмутся за нее всерьез.
Крыло болталось бесполезной тряпкой и болело так, что хотелось его отгрызть. Спине и лапам тоже досталось, а глаз до сих пор не видел из-за текущей крови. Пенни рычала от боли и пыталась отпугнуть нападающих, но на деле провоцировала новую волну ударов. Какой-то из них пришелся в уже раздробленное плечо, Пенни потеряла контроль от боли, развернулась и прикусила нападавшего за руку.
Он завопил и теперь зажимал другой рукой хлещущую кровь, зато от нее на какое-то время отстали. Пенни зарычала на них, распугивая, и сделала шаг к двери. Пробраться бы туда, дальше попытается сменить облик и сбежать. Иначе… Если погибнет – в Сандейле станет еще хуже с урожаями, убьет кого-то – превратиться в чудовище. Выбор без правильного варианта, как ни крути. Оставалось только одно – тянуть время и надеяться, что кто-то придет на помощь.
Закончится дождь, стражи прибудут из Хезертауна, нападающие устанут или случится еще что-то. Но пока что ее тело ломалось быстрее, чем уставали озверевшие драконоборцы. Проклятый Барнс исчез. Впрочем, если Пенни выберется отсюда, то они с семьей найдут его даже в Нью-Пассе.
Когда рядом засияла чужая искра, то это показалось галлюцинацией. Она была огромной, точно драконьей, но все равно слегка странной: искра не просто сияла, еще и напитывала магией окружающее пространство.
Пенни зарычала, привлекая к себе внимание и попробовала мысленно позвать этого дракона, но ответ от него вышел смазанным, зато почти сразу открылась дверь в бар, впуская нечто страшное.
Человекоподобная фигура ящера медленно вошла внутрь и зарычала в ответ. Его зеленый глаза недобро сверкали, а на голове алели рога. Нападавшие на Пенелопу таращились на чудовище и не двигались с места.
Какой-то отчаянный парень бросился на монстра с ножкой от стула, но уже через мгновение лежал лицом в пол и подвывал от боли. Ящер же медленно пошел к Пенни, отчего было слышно, как от его шагов дрожат доски пола.
Нападать на него больше не решались, наоборот, отступали дальше и жались к стене. Монстр добрался до Пенни, выдернул у нее из крыла застрявшие обломки и тогда мысленно произнес:
– А ты угадала насчет дракона.
Глава 20. Все заканчивается
Ничто так не украшает историю, как мощный и запоминающийся финал. Некоторые сценаристы и писатели готовы на все ради него. Даже на убийство главных действующих лиц. Но мы, рядовые читатели и зрители, больше рады финалам счастливым, пусть кому-то они и кажутся слишком банальными.
Стража прибыла к бару спустя еще полчаса. К тому времени Чарли успел связать всех нападавших и дозвониться до скорой.
Беллз быстро и профессионально обрабатывала раны, но Пенни все равно чувствовала себя пропущенной через мясорубку. Вся левая рука спряталась под повязкой, глаз до сих пор горел огнем, как и половина лица, и ныли ребра. Магия растекалась по телу и быстро приводила все в норму, но ощущения были не из приятных.
Чарли щеголял в отнятой у кого байкерской куртке и рваных джинсах, которые держались только на поясе. При этом оставался таким же сдержанным и тактичным, будто не гонял всех в образе ящера полчаса назад.
– Жить будешь, – заверила ее Беллз, заклеивая последнюю большую царапину, – но со свадьбой я бы не торопилась, снимки выйдут неважными. Зато фата будет неплохо сочетаться с гипсом.
– А, меня и такой любят, – в шутку отмахнулась она. Чарли тут же появился рядом, подмигнул ей и поцеловал в щеку.
– Он-то? Странный пришелец, подменивший нашего Нилла? Мне это чешуйчатое нечто будет до конца жизни мерещиться.
– Дракон выглядит так, как он хочет, – невозмутимо ответил Чарли. – Я подумал, что многие не до конца понимают широту этих возможностей.
– Почему же ты по итогу снова ты, а не какой-то загорелый капитан спасателей? – в шутку спросила Беллз.
– Меня тоже и таким любят. – Помолчал, и добавил с шутливой интонацией. – Наверное.
– Эй! – Пении пихнула его в бок. – Ты от меня так просто не отвертишься. Как и Барнс, лично отволоку его на Острова, и пусть вечность бродит по Лабиринту.
– Никуда он не денется, – Чарли кивнул на сидящего у стены дейгарта. Его левая нога оказалась вывернута под неестественным углом, во рту торчал кляп, а вокруг тела был обмотан стальной прут.
Видимо, ему удалось разозлить даже невозмутимого Нилла, если тот не обошелся обычными наручниками.
– И он очень хотел почувствовать силу зеленой искры. Надеюсь, теперь доволен.
***
На следующий день после задержания Барнса нашли мертвым. Его тело сгнило, как те самые знаменитые тыквы, отчего в офис пришлось вызывать специальную службу из самого Бунлина. Но и их мощнейшие препараты толком не побороли запах, сладковатый душок намертво прилип к этим стенам.
Бетси снова ругала их за неправильный труп и заверила, что смерть не криминальная. У Барнса просто остановилось сердце, подобное случалось с жертвами экспериментов Иды. Наверное, его таинственный «друг» решил убрать свидетеля, но никто не понимал, как он провернул все это. В офис не заходили посторонние, всю ночь на дежурстве оставались несколько дейгартов,
