и помчалась за Евгением, мысленно извинившись перед всеми водителями, которые из-за неё застряли в пробке окончательно.
…Тёркин и Мэл шли вдоль проспекта, жемчужина светилась всё сильнее, а сердце девочки билось быстрее. Всё это напоминало игру «горячо-холодно», потому что они с Тёркиным заглядывали в каждую подворотню, в надежде, что жемчужина обозначит близость Онегина.
Наконец все участники поиска встретились в одной точке. Онегин увидел Мэл и Тёркина, а они его. Маргарита, осознав, что слежка не удалась, проявилась в реальном измерении.
– Ты?! Ты! Ты покойник! – закричал Тёркин, когда увидел Онегина.
– Какого чёрта тут происходит? – Мэл подошла к Онегину и попыталась влепить ему пощёчину, но не допрыгнула.
Онегин молчал, не выглядя виноватым и даже не думая оправдываться за своё поведение. Повисла пауза.
– Женя, может быть, ты ответишь нам? Две недели прошло, мы обыскали всю Москву! – беситься стала и Маргарита. – Посмотри мне в глаза!
Первым делом женщина подумала о том, что Онегина могли похитить и завербовать люди Барыни, но её предположения не подтвердились: так же, как и у Печорина, печати у Евгения не было.
– Вот примерно поэтому я не появлялся, – устало вздохнул Онегин. – Знал, что вы снова будете меня обвинять. Простите, что заставил волноваться.
– Где ты был? – требовательно спросила Марго.
– Я нашёл работу, квартиру. Я живу как человек, как нормальный человек, все эти дни у меня не было перестрелок, угрозы для жизни, приказов, недовольства, жемчужин, ничего этого… Я пил вино и общался с интересными людьми. Вспомнил французский.
– Это те интересные люди, которые отмудохали тебя в баре, алкаш? – Маргарита была в бешенстве.
– Нет, те, которые меня спасли, – спокойно ответил Евгений.
– Ах, вот как?.. Значит, обзавёлся новыми друзьями. А мы, Женя, для тебя так? Ты мог хотя бы позвонить? Объявиться? Сказать, что ты жив и катиться на все четыре стороны? – поддержала Маргариту Мэл.
– Мог. Но я не хотел. У меня прежде всего есть мои желания, а потом всё остальное. Я хочу жить здесь нормальной жизнью. Не подвергать никого опасности, не быть нахлебником, что ещё вы мне говорили?
Мэл раздражённо посмотрела на Онегина и плюнула.
– Твои вещи я передам через Васю. И живи ты как хочешь. – Девочка круто развернулась на пятках и решительным шагом пошла по направлению к метро.
– Ты мог сказать об этом раньше… Мы бы помогли тебе, – расстроенно покачала головой Маргарита.
– Я могу позаботиться о себе сам. Поймите вы это уже! – начал закипать Евгений.
– Хорошо. Тебя искать теперь тут? – примирительно спросил Василий.
– Да, – коротко кивнул дворянин.
– Почему ты не позвонил нам, когда угодил в неприятности? – всё ещё не могла успокоиться Марго.
– Как? У меня украли деньги и телефон! – выпалил Онегин.
Василий достал маленький блокнот и ручку, записал в нём телефонный номер, выдернул листок и отдал его Евгению.
– Я заберу у Мэл твои вещи и передам их тебе. Когда-нибудь, Женя, ты поймёшь, что мы здесь не ради себя. Ведьма, пойдём выпьем. Дальше беседовать бесполезно. – Солдат выглядел разочарованным.
Онегин вернулся в квартиру мрачнее тучи и ничего не сказал Ивану. Весь вечер провёл в кресле-качалке, куря трубку и размышляя о том, что такого постыдного в его желании жить как все нормальные люди?
На экране телефона Тёркина высветилось имя Мэл. Он приоткрыл глаза и посмотрел на часы. Половина первого ночи.
– Слушай, я не знала, кому позвонить, мне просто очень плохо… Поговори со мной. – Девочка в трубке плакала.
– Ребёнок, где ты сейчас? – обеспокоенно спросил Василий, садясь на постели. Сон как рукой сняло.
– Дома, – всхлипнула трубка.
– Жди, – коротко велел солдат.
Через двадцать минут Тёркин заехал во двор дома Мэл. Девочка спустилась к нему, держа в руках мешок с вещами.
– Я собирала его вещи и, в общем, вот… – шмыгнула она. – Не могу успокоиться. Чувствую себя разбито, он меня предал…
Василий вздохнул.
– Он в какой-то мере прав, он не обязан помогать нам… Но он не понимает, насколько важна наша миссия и сколь необходима нам его помощь. Он поймёт однажды, наверное. – И с удивлением добавил: – Вот почему ты расстраиваешься, это мне не понятно.
– Тут всё просто: в моей скучной жизни в кои-то веки случилось хоть что-то интересное, а теперь этого ничего не будет, если он решил со мной разъехаться. Я ведь вам не нужна без него… – Девочка снова хлюпнула и тут же злым резким движением вытерла нос.
– Я бы сказал, Мэл, что это хорошо, – печально сказал Василий.
– Почему? – вскинула на него мокрые глаза девочка.
– Потому что теперь ты точно останешься жива. За то время, что ты с нами общаешься, ты несколько раз чуть не погибла. Неизвестно, какие ещё опасности ждут нас впереди.
– Но с вами всё действительно изменилось! Я наконец-то чувствую, что в моей жизни появился какой-то смысл! – в отчаянии воскликнула Мэл.
– Послушай, Мэл, мы не какая-нибудь команда супергероев. Я понимаю, что любой ребёнок на твоём месте был бы очарован самой возможностью приключений, волшебства, опасности, что нас окружает, но повторяюсь, мы не «Мстители», не «Лига справедливости»… Мы не попаданцы из книжек. Мы – морок, иллюзия. Призраки, которые пытаются вернуться домой.
Мэл слабо улыбнулась:
– Значит, ты всё же читаешь комиксы!
Тёркин закатил глаза. Да, он читал комиксы. Любил комиксы, но для него, такого, каким его задумывал автор, это было неправильно. Поэтому свою непатриотичную любовь к западной культуре суперсолдат всё же скрывал.
– Я обычный учитель физкультуры, – с деланым безразличием пожал плечами Василий. – Мне нужно быть с детьми на одной волне.
– Повезло кому-то… – Мэл поплотнее укуталась в пальто. – Слушай… я хотела попросить.
– Да?
– Можно, я буду помогать вам? Без Онегина? Я научусь всему, что там нужно делать, я буду стараться!
Василий посуровел.
– Исключено, Мэл. Я не могу подвергать ребёнка такой опасности.
– Брось, вы же не только сражаетесь, вы ищите информацию, вы путешествуете, я могу в этом помочь!.. – не теряла надежды девочка.
– Нет, Мэл. Я и Онегину говорил, что я против твоего участия в поисках жемчужин. Это слишком опасно.
– Да, блин! Ну какого чёрта?! – гневно воскликнула Мэл.
– Я уже сказал тебе, Маша: мы не можем подвергать тебя такой опасности. Мы все привязались к тебе, это правда. Не думай, что нам на тебя наплевать. Но именно поэтому мы и не можем допустить, чтобы ты участвовала в наших делах. Мы не простим себе, если с тобой что-то случится. Никто из нас. Займись своей жизнью. Учёбой. Мальчиками. Хобби. Чем там ещё занимаются
