глаза:
– Верь бабкам больше. По душу-то придут, да только и твою так легко не отпустят. Самое важное скажи: давно тут бегаешь? Времени сколько прошло?
Она растерялась, попытавшись вспомнить. Не смогла. Радамант тяжело вздохнул:
– Ладно, разберемся. Держись за меня.
Женщина мертвой хваткой вцепилась в его руку. Он даже поморщился, но потом закрыл глаза и скороговоркой, как заклинание, пропел:
Звезда моя ясная,Дюже прекрасная,Стою, весь твой –Проводи домой!
Рядом со странной парой возникла светящаяся девушка, неуловимой призрачностью напоминавшая Лолу, но внешне совсем другая: с длинными волосами, добрым лицом и в свободной мужской одежде. Протянула руку. Почему-то сразу сложилось впечатление, что беременная незнакомку в упор не видит. Та заговорила как-то странно, напевно, но Радамант внимательно вслушивался и, кажется, все понимал.
– Сейчас нас вернут. Но провозились долго, дитятко твое нежданное успело Лесом пропитаться. Не волнуйся, поможем. Как вернемся – к себе домой тебя отведу, тут недалеко. Чаю выпьешь, согреешься, я все и расскажу, хорошо?
– Лучше уж помереть, – внезапно зарыдала женщина. – Если я в подоле принесу – батька со свету сживет…
– Не боись. Ежели что, у нас малютку и оставишь, не впервой. Главное – сама приободрись, поняла? Вот и молодец. Держись крепче. Звездочка, умничка, дергай!
Радамант схватил руку призрачной женщины – судя по всему, Спящей Красавицы, – и Лес опустел.
Дима открыл глаза и уставился на Лолу в полном изумлении.
– Эта женщина в Лесу от ребенка избавиться хотела?
Та лишь развела руками – бывает, мол. Кирилл тяжело вздохнул:
– Вот тебе и первый урок межполовых отношений: дети абы откуда не берутся и абы куда не деваются. Так что на всю жизнь запомни: секс либо защищенный, либо никакого.
– Батя! – чуть ли не взвыл резко покрасневший Дима, стараясь не встречаться взглядом с захихикавшей напарницей.
– Не батькай, а на ус мотай. Какой только хрени молодухи не творят, чтоб нежеланный плод со свету изжить. При Советах особенно горько было: пока аборты не разрешили, многие под руками подпольщиков умирали, а уж про тех, кто далеко и от врачей, и от городов оказался, и говорить не хочется. Там сразу старые обряды вспомнились и в дело пошли, а что от такого кони двинуть можно – так для этого же надо выжить и рассказать…
ДТП все еще с трудом увязывал показанное со своей картиной мира. Нет, он, конечно, знал: порой беременности прерывают и для этого есть чуть ли не целая индустрия, но никогда не задумывался о ней настолько плотно. Как же надо отчаяться, чтобы в Лес сигануть? Может, Дора его туда одним из таких заговоров и перенесла? Или вообще всем рулила Лола? Представив, как любой из девушек нашептывают верные слова на случай нежеланного ребенка, Дима чуть не пятнами пошел. Нет. Только не этим двум. Осекся, почувствовав успокоительные поглаживания по голове от напарницы. Та тихонько покачала головой – не волнуйся, мол, теперь-то уж точно придумываешь. Парень с трудом взял себя в руки. Да, ничего не поделать, вырос в святой уверенности, будто всех детей любят. Тут же шевельнулся следующий вопрос:
– Ты сказал, мол, Спящие по желанию покидают свое тело, просто уйти далеко не могут. Остались же, наверное, те, кто так и жил, не прибегая к помощи богатырей?
– Не остались, – покачал головой Кирилл. – Тут видишь какая штука… Поначалу-то они легко уходят и легко возвращаются, но с годами… словно радиус сужается, типа того. Физическое тело растет, становится тяжелее, сильнее тянет к себе. В какой-то момент настолько, что засыпают навсегда и уже не могут проснуться. Просто лежат, вне зависимости от желания, и остается одно – путешествие духом. А ежели тебя такого недвижимого кто найдет? В лучшем случае похоронят, обрекая на вечное заточение под землей – чтоб к кому-то привязаться, физический контакт нужен. Так что нет, Красавицы и Красавцы никогда одиночками не были, всегда рука об руку с богатырями шли.
Глядя на Лолу, азартно проходящую тетрис, Дима чувствовал непонятную тоску.
– А проснуться они могут?
То ли ему показалось, то ли с каждым новым вопросом отец и вправду мрачнел все больше.
– Теоретически – да. Практически же… Скажем так, о подобном очень давно не слышали.
– Почему?
Кирилл натянул кепку на глаза и загадочно спросил:
– Твоя Спящая – хорошенькая?
Лола тут же обернулась и сощурилась. Богатырь прекрасно помнил последствия своей прямолинейности и даже думать постарался максимально завуалированно:
– В целом очень даже ничего. Если, конечно, получится поверить, что это живой человек, а не бестелесный призрак.
Напарница удовлетворенно кивнула, возвращаясь к игре, а отец тяжело вздохнул.
– Вот то-то и оно. Вроде как бы и ничего себе, а по факту – обычная девушка, так?
Осторожно покосившись на Лолу, Дима быстро кивнул.
– А теперь сюрприз: чтобы проснуться, она должна влюбить в себя принца.
Глаза молодого богатыря поползли на лоб.
– Какого еще принца?!
– Самого настоящего, по крови, – продолжал как ни в чем не бывало отец. – Только его поцелуй может пробудить Красавицу ото сна. Соответственно, если будить собираешься мужчину – понадобится принцесса. Причем обязательно влюбленная, иначе ничего не получится.
– Это же бред какой-то, – Дмитрий своим ушам не верил. – Откуда в двадцать первом веке принцу взяться? И почему принц?
– По сказочным законам из всех людей принцы да принцессы единственные, кто может заклятья разрушать, – загробным голосом пояснил Кирилл.
– Постой, но сказочные законы же только на сказов распространяются, разве не так? Вон и Лохматыч за мной таскается поэтому же. Она что, не человек?
Отец развел руками:
– Сказочные законы воздействуют на всех, кто обязан магии жизнью. Чем больше ее в тебе постоянно, тем сильнее ты им подвержен. На тех же Древних вообще смотреть больно. К примеру, если полюбят, то не как у нас, до первого скандала, а… ну, сильно, в общем. На века. «До гроба». Вот и тут…
– Нет-нет, подожди, – перебил ДТП, прищурившись. – Это нелогично. Ведьмы-то сказочным законам не подчиняются, а они с магией, мягко говоря, связаны.
Кирилл посмотрел на сына скептически:
– А ты не просто слушай, что я говорю, а пытайся понять. Ведьмы – люди, которые магию тянут из Леса, но и только. Хоть всю жизнь без единого колдовства могут прожить, для них это как велосипед: хочу – катаюсь, не хочу – на балконе стоит. А кто без магических штук в мире нашем жить не способен, те и попали под раздачу. Дух Красавиц и Красавцев увязает в магии настолько, что распространяет ее влияние еще и на тело. Вот и получаются у них сплошные пенальти, в отличие от не к ночи будь помянутых ведьм.
Дмитрий помолчал, переваривая.
– Время для еще более глупого вопроса. Если внешне Спящие – обычные люди, то почему тогда их называют Красавицами?
Судя по лицу отца, ДТП мог претендовать на гордое звание идиота года.
– Да потому, что, когда спят, вообще не меняются, а раньше, чтобы прослыть красавцем, достаточно было просто не стареть. Представь сам: лежит себе такая краля, спит спокойно, уже и ты, и дети твои развалюхами стали, а ей все ничего, парит себе рядом, подсказывает.
Замявшись немного, он задумчиво продолжил:
– Может, Спящие так заботливо присматривали за богатырями как раз потому, что помнили, кто их буквально с того света вытащил. Хотя если и вправду наши же и… Блин, даже говорить об этом вслух не хочется. Радамант за свою жизнь наверняка вывел из Леса таких бедолажек, как в видении, с десяток. Он с такой любовью о напарнице рассказывал, ты бы слышал – мол, лучшее, что можно желать на свете, крепкое плечо, верный друг, настоящий ангел-хранитель… Еще и прикипает очень к своему богатырю. Ну, оно и неудивительно – все-таки единственная связь с окружающим миром, свое-то тело лежнем лежит. И что? В итоге просто смолчал, когда их перебить решили? Не верю, вот хоть стреляй меня. Да ты же знаешь деда! Он в жизни на жопе ровно усидеть не мог, если где-то кто-то не прав.
Недоумение приемного отца Дима разделял:
– Это еще мягко говоря. Он мне как-то пломбир купил, его обсчитали, и Радамант потом чуть ларек вместе с продавщицей не снес. И весь последующий вечер на чем свет стоит ругал и ее, и власть – ну, в общем, полный набор. Я такого стыда натерпелся, аж мороженое больше в горло не лезет.
Кирилл понимающе похлопал его по плечу, а Лола вновь принялась гладить, не отрываясь, впрочем, от тетриса. У них тут что, сеанс бесплатной семейной терапии? ДТП почувствовал легкое раздражение, а после – вселенский стыд. И чего злиться? Сам в детство с головой ныряет, а еще и дуется, когда его за малыша держат.
– Слушай, – очень осторожно заговорил вдруг отец, – а ты Радаманта давно видел? Я грешным делом думал, что он уже
