вперёд, заглядывая ему в глаза и томно вздыхая.
— Пока трубы не перемёрзли, я воспользуюсь твоей ванной?
— Конечно, — прижавшись к нему, провела пальчиками по бедру Дэймоса. — А я могу составить тебе компанию, пока жду.
— Трудно, должно быть, изображать страсть сутки напролёт, — пробормотал он устало, запоздало сообразив, что говорит вслух. — Послушай, я устал и хочу отогреться в горячей ванне. Так что говори прямо, что ты хочешь.
— Денег на ремонт, — не моргнув выдала она.
— Хорошо. Посчитай, сколько нужно, и я подумаю. А пока дай мне чистое полотенце.
— Мы как раз бак набрали и воду согрели! — подскочила на ноги Моро.
Лёжа в ванной, он не жалеючи выкрутил кран, желая свариться в горячей воде и больше ни о чём не думать. Когда тело согрелось и расслабилось, а мысли все ушли с паром, Дэймос почувствовал, что начинает задрёмывать. Несколько свечей, что выделила ему Моро, быстро погорели, и комната погрузилась в темноту.
Разбудил его взрыв смеха за стенкой. Заливистый, весёлый женский смех и остывшая вода. Вмиг продрогнув, он спешно выбрался из ванны, выплёскивая часть воды на пол. Дрожа от холода, обернул полотенце вокруг бёдер и вышел в гостиную, надеясь, что там истоплен камин.
— Ну вот, — пьяно хихикнула Моро, — хотела мужчину, получите — распишитесь.
Раскрасневшаяся Кайт засмеялась вместе с подругой.
— Мистер Арус, вы умеете эффектно появиться! — посмеиваясь, она отсалютовала ему бокалом.
— Всегда к вашим услугам, — придерживая сползающее полотенце, отозвался Дэймос и прошёл к огню.
Кайт, сидевшая у камина, поспешила освободить кресло и укрыла его пледом. Моро издала смешок, заставивший обоих обернуться.
— Только попробуй, — с трудом сдерживая улыбку, пригрозила Кайт, и Моро в ответ залилась безудержным пьяным смехом.
— Вижу, я помешал?
Общая расслабленность подействовала на него успокаивающе, и, вытянув ноги перед огнём, он наблюдал за вознёй женщин. Моро порывалась что-то сказать, а Кайт закрывала ей рот рукой. При этом они едва могли связать хотя бы пару слов, не сбиваясь на смех.
Комнату освещал потухающий камин и несколько свечей среди бутылок.
— Так какими судьбами вы здесь оказались? — придавив Моро подушкой, спросила Кайт и через секунду была сброшена с софы на пол.
— Не люблю общественные бани, а вы тут каким ветром?
— Ветрянка, которой, кажется, болеет уже весь дом, — принялась она перечислять, загибая пальцы, по-прежнему лёжа на полу, — кошка окотилась, перевязка, пара глубоких царапин от неосторожного обращения с другой кошкой, ушиб сковородой за то, что неосторожно обращался с кошкой, несколько синяков и ссадин у заигравшихся детей и вывихнутая нога из-за скользкой дороги, — вздохнув, она перевела взгляд на дверь ванной. — Но пришла я потому, что хотела поваляться в горячей ванне.
— Боюсь, я уснул и вылил всю воду.
Все посмотрели на лужу, что вытекала из-под двери.
— Хорошо, что я больше не живу в квартире внизу, — вздохнула Кайт, поднимаясь.
Женщины набросали тряпок, пытаясь спасти соседа снизу от потопа. Дэймос набросил на плечи халат и отправился на кухню, с удивлением обнаружив там продукты вместо плесени и крошек, и организовал скромный ужин. Физическая работа и холодный перекус разогнали алкогольный дурман в головах барышень, и Моро быстро заскучала.
— Может, поедем в город? — уныло предложила она, с недовольством поглядывая на Дэймоса, что своим появлением испортил веселье.
— Дороги замело, придётся пешком идти до стоянки кэбов, — заметил он.
К счастью, не пришлось выходить на улицу за дровами, потому он открыл вентиль, набирая бак, и затопил под ним печь. Было любопытно наблюдать, как Моро разрывается между желанием показать себя томной львицей и нежеланием оттолкнуть от себя подругу. Пришлось достать бокалы, иначе расслабляться она, должно быть, не умела.
Общую тему для разговора найти оказалось непросто. Пришлось говорить о предприятии Моро, обсуждать тонкости работы служанок и гувернанток.
— Вот так десятилетие работы Академии коту под хвост, — глядя на дно бокала, проговорила Кайт. — Мы разрабатываем программы, даём бесплатное образование и жильё, помогаем найти работу, чтобы они драили полы и задирали юбки перед, — она запнулась, проглатывая ругательство, — работодателями.
Кайт едва касалась губами бокала, но не пила. Стоило Моро броситься защищать свою затею, как девушка долила ей коньяка вместо вина, отодвигая блюдо с бутербродами. Вероятно, устав от рассуждений подруги, она отправилась в ванную.
— А где Ляля? — спросила девушка, вернувшись через некоторое время.
— Уснула, я унёс её в спальню.
— Отлично, — кивнула она, вытирая волосы.
Свечи погасли, а новые Дэймос искать не стал, подбросив дров в камин. Оранжевый свет выхватил фигуру девушки в просторной светлой рубашке и бриджах. Мокрые длинные волосы через плечо, голые щиколотки. Даже жаль, что она не Моро, Дэймосу как никогда захотелось оказаться соблазнённым порочной красавицей.
Устроившись на софе и поджав под себя ногу, Кайт проигнорировала бокал с коньяком, что он поставил на столик рядом, и продолжила сушить волосы полотенцем.
— Это было немного грубо, — заметил Дэймос.
— Что именно?
— То, как вы спаивали подругу.
Кайт пожала плечами. Дрожащее пламя бросало на лицо девушки неровные тени. Волосы, потемневшие от воды, оставляли мокрые следы на рубашке, и та прилипала к телу.
— Я хотела с вами говорить, но не хотела, чтобы она нас подслушала.
— Вы настолько не уверены в своей подруге?
— Почему вы поддерживаете её предприятие? — оторвав взгляд от огня, спросила Кайт.
— Для меня это бесценный источник информации, а вы поступаетесь своими принципами, поддерживая Моро.
Вздохнув, она улыбнулась и, взяв в руки бокал, откинулась на спинку софы.
— Вот потому я и не пью. Как только пройдёт фаза веселья, становлюсь невыносимой занудой, — чуть отпив, она поморщилась и отставила бокал. — Я не соглашалась. Напротив, пыталась отговорить, но видя, что дело идёт к ссоре и размолвке, бросила эту затею.
— Неужто вы так дорожите дружбой с Моро? — невольно усмехнулся Дэймос.
Он сидел у огня, погружённый в тень, и не без удовольствия наблюдал за качающейся обнажённой щиколоткой. Похоже, слухи о свободных нравах Академии трактуют неправильно. Пороком и разнузданным весельем тут и не пахнет. Должно быть, привычка находиться в компании парней с самого детства сделала Кайт менее чувствительной к своей и чужой наготе.
— Почему нет? Она, когда не притворяется, прекрасный человек.
— Притворяется?
— Вы же понимаете, что, бросаясь на шею богатым мужчинам, она делает это не из-за внезапно вспыхнувшей любви?
Дэймос невольно усмехнулся.
— Она профессионал своего дела и прекрасно умеет изображать любовь.
— Страсть, — поправила его Кайт, сбив с мысли.
— Что, простите?
— Она изображает страсть, а не любовь.
Подавшись вперёд, он поставил бокал на столик и поймал качающуюся ступню. Девушка вздрогнула, но ногу не отдёрнула, удивлённо и смущённо глядя
