плащах.
Кроме мрачных тварей по городу бегали еще и оборотни — серые волки и рыжие лисы. Но именно они казались самыми безобидными, если не начать пытаться загнать их в угол. Веста Холод могла часами сидеть возле окна их с Евой комнаты, наблюдая, как Светлые Стражи носятся за клыкастыми вурдалаками. Те злобно рычали, щелкали зубами и, когда их ловили, извивались всем телом, чтобы вырваться на свободу. Но пока Веста не замечала, чтобы звери кого-нибудь укусили.
Каждый раз увиденное вгоняло девушку в уныние. Ведь она надеялась, что с приходом к власти Альвиана изменится отношение Стражей к ведьмам, чародеям и нечисти. Оказалось, это не так уж и возможно.
Стражи привыкли хватать, бить и тащить волоком непокорных. На это их натаскивали уже много веков, что толку кручиниться сейчас об этом? Какой бы сердобольной Веста не была, она понимала, что не спасет волков от дурного обращения справедливыми словами. Поэтому тринадцатого апреля девушка решила наведаться в гости к архимагу Альвиану.
Ради этого неотвратимого события пришлось отложить дипломную работу. Встав из-за стола, Веста быстро сменила домашнее серое платье на новое, синее. Снег еще не растаял, валенки на ботинки менять нельзя. А легкое пальто с меховым воротником отлично защитят ее от последней весенней прохлады. Ведь идти в Чарсовет девушка собиралась пешком. Без чаропортации и кошки.
— Ты куда? — тихий, вкрадчивый голос Евы застал ее врасплох.
Веста не испугалась, хотя не знала толком, как отвечать на этот вопрос.
— Надо пройтись. Пока… не наступила ночь, — проговорила она нерешительно.
Голос дрожал и звучал грустно. Веста боялась снова увидеть лицо Альвиана, посмотреть в его глаза, и, не дай Перун, испытать давно сгинувшее под обломками души чувство. Но если не поговорит с ним сейчас, то не решится на это никогда.
Защита от произвола Стражей нужна не только нечисти, а всем магам. Важно это помнить.
— Куда пройтись? Ты же писала диплом.
— Голова гудит, — солгала Веста, и тут же густо покраснела. Впрочем, волосы ее были распущены, удалось легко прикрыть рыжими прядями горящие щеки. — Нужно отдохнуть.
— По поводу оборотней? — спросила Ева с едва различимым сочувствием, тонко звякнувшем в голосе.
— Они слишком жестоко обращаются с ними, — Веста решила, что раскрыть все карты — самая лучшая идея. — Так нельзя. Я потолкую с Альвианом.
Прежде чем Ева успела что-то сказать, Веста поцеловала в нос сонную Бланку, положила ее в свое нагретое кресло и выскочила из комнаты.
Центральные улицы Китежа были заполнены прохожими больше, чем обычно. Ведьмы и чародеи не могли выйти из домов по ночам, и сейчас спешили выполнять необходимые дела днем. Хотя это многим оказалось неудобно. В светлые часы не подготовишься к шабашу, не сваришь ядовитое зелье, не подошлешь воронов-шпионов к домам недоброжелателей. Конечно, никто не запрещает этого, но какой смысл?
Веста неохотно огибала лужи и осевшие сугробы, пытаясь убедить себя в том, что идет к Альвиану ради спасения всех китежан. С одной стороны, это так и есть, но с другой, зачем им видеться, если он уже помолвлен с прекрасной Еленой, и любовь Весты ему давно не нужна?
Тоскующее сердце молодой ведьмы покрылось тонкой коркой льда. Но она не допустила и мысли о том, чтобы остановиться и пойти домой.
Пока Вестник Ярослав не сообщит лично, что снимает с нее статус героини, Веста будет помогать другим. И неважно, что случится с ней. Судьбы героев часто лопаются и теряются в безвестности, но это не значит, что надо терпеть и молчать.
Возле главного входа в Чарсовет стояли два усталых Стража в красно-синих формах. Веста уже была готова спорить с ними, но стоило ей подойти, и они безмолвно шагнули в разные стороны.
— Благодарю, — кинула ведьма напоследок, и скрылась в полумраке помещения.
Пока они не передумали, Веста ускорила шаг, и только находясь на втором этаже Чарсовета, перевела дыхание. День был рабочий, за закрытыми дверями многочисленных кабинетов слышались негромкие переговоры сотрудников, шелест бумаги, тихие ругательства и прочие малозначительные звуки. Несколько лет назад Веста была здесь пленницей и потому накрепко запомнила, где находится кабинет архимага.
Если, конечно, его не перенесли. После смерти Татомира изменилось многое.
Закусив губы от подступающего волнения, Веста пошла твердым шагом в нужную сторону.
* * *
Архимагу Альвиану было выделено целое крыло в Чарсовете. Не потому, что он этого потребовал, а потому, что его жена Елена делила с ним покои. Огромной чародейской страной управляли колдун и ведьма, потрепанные в боях и в посмертии. Это было справедливо.
Веста знала, что пришла без приглашения, но ведь и Альвиан — не король, чтобы записываться к нему на аудиенцию. И он принял ее без всяких раздумий, отложив свои дела. В большой светлой приемной стояли два старинных кресла, длинный стол темного дерева и несколько таких же стульев с алой обивкой.
— Добрый день, Веста, — поприветствовал ее Альвиан, сидевший сбоку за столом. — Присаживайтесь, куда хочется.
Отметив, что он не кичится своей властью, как это делал покойный Татомир, и не сел во главе стола, Веста опустилась на стул напротив Альвиана. Она хотела видеть его глаза. Сердце бедной девушки колотилось при каждом взгляде на него, только ничего лишнего сказать нельзя. Альвиан женат, недавно у них с Еленой родился ребенок, а ей лучше сказать все, что надо, и уйти подобру-поздорову.
Разбить семью союзника ей не позволит совесть. Альвиан тоже не сможет стать предателем.
— Добрый день, господин архимаг, — сказала Веста, для уверенности откинувшись на спинку. — Я хотела бы просить вас ограничить полномочия Стражей.
Уголки светлых бровей Рейта поползли к переносице. Глаза его сверкнули от болезненной тревоги.
— В чем дело, Веста? Они обидели вас?
— Нет, — с трудом ответила ведьма. — Не меня. Но по ночам они ведут себя подобно антимагам. Избивают оборотней и вампиров. Применяют темную магию к Лесным сущностям.
Вздохнув, Альвиан провел ладонью по лицу.
— Продолжайте.
— Если вы не примете меры, — голос Весты окреп и налился сталью, — то я буду выходить по ночам на защиту невинных. Я — Серая ведьма. Нас, таких, как вы и я, слишком мало, чтобы потом засадить меня в Чарострог. А вот Стражей можете недосчитаться.
Она смотрела прямо в его чистые серые глаза, ожидая увидеть возмущение или злость, а может, насмешку. Альвиан молчал, выражение его лица не менялось еще несколько секунд, а потом он глубоко вздохнул и кивнул бывшей возлюбленной:
— Хорошо, Веста. Я услышал вас и понял.
— Благодарю.
— Что же, если на этом все… — он выдержал небольшую паузу и внимательно
