дверями скоро наступит новый день, взойдет солнце, проснутся птицы, люди побредут куда-то по своим делам, но то там, а здесь по-прежнему будет царить ночь. Веселая и беззаботная июньская ночь, имевшая место быть в 1820 году. Вообще-то подобные мероприятия обычно заканчивались раньше, но тут уж больно повод веский случился, по такому и погулять подольше не грех. Лизаньке Рославлевой-Заречной, единственной и любимой дочери хозяев сего имения, пятнадцать лет исполнилось.
— Потом покажешь, кто из них именинница, я ее поздравлю, — мрачно пошутил оперативник.
— Так вот, Николай, — продолжил ведьмак, проигнорировав его просьбу. — Если мы не договоримся, то этот бал станет тем последним, что ты видишь в своей жизни. Но зато этого веселья будет очень, очень много. Оно будет длиться ровно столько, насколько хватит твоей жизни. Ты парень крепкий, но без еды и питья все равно долго не протянешь. Нет-нет, на вино можешь не смотреть, в этом нет никакого смысла. Оно выглядит как токайское, даже пахнет им, но жажду не утолит. И еда точно такая же. Ты можешь попросить лакея принести тебе, например, мяса, он это сделает. Кусок на тарелке станет источать великолепный аромат, твои вкусовые рецепторы ощутят…
— Все-все, я понял, — остановил его Коля. — Ты уйдешь, я останусь, после чего загнусь от голода и жажды.
— Именно, — подтвердил ведьмак. — А когда сюда приедет ваш начальник, обеспокоившись тем, что подчиненные не отвечают на его звонки, то он обнаружит, что дом пуст, в нем нет ни тебя, ни твоей спутницы. Насколько я понял, господин Ровнин человек очень умный и хитрый, но в данной ситуации деваться ему будет просто некуда. Долг, честь — это все прекрасно, но чувство вины иногда берет над ними верх, и это как раз тот самый случай. Поверь, он будет куда сговорчивей тебя, Николай. Да оно и не странно, ведь это он совершил фатальную ошибку и отправил на верную смерть двух своих сотрудников. Само собой, если представится шанс спасти жизнь хотя бы одному из них, он медлить не станет.
— Какую ошибку? — оторопел Нифонтов. — Ты о чем?
— Знаешь, какую фамилию носит та почтенная дама, которую я вчера ночью в больницу отправил? — с легкой ехидцей осведомился ведьмак. — Да-да, это сделал я. Сам нанес ментальный удар, сам «скорую» вызвал, сам после аппарат выкинул в озеро, потому вы его и не нашли. Так что, подсказать фамилию? Да? С удовольствием. Первухина. Ничего не напоминает?
— Стоп. — Коля наморщил лоб. — Первухина, Первухина… Сотрудник такой в отделе работал, мне про него недавно рассказывали.
— А это его мама, — лучезарно улыбнулся Илья. — Ваш Ровнин не мог ей отказать в просьбе, понимаешь? Своей матери, например, он сказал бы в данной ситуации «нет», но память о павшем друге свята. И вот — вы приехали сюда, как мной и планировалось. Кстати — знал бы ты, как я удивился, узнав, кто именно является смотрительницей данной усадьбы! Это был просто сюрприз! Ты же знаешь, что самое главное в ловушке? Вижу, знаешь. Правильно, приманка. Место-то я сразу подобрал, насчет него сомнений не было, и с датой определился, но вот как вас заманить, никак придумать не мог. Такие планы в голову приходили, что самого иногда страх брал. А тут, когда мы с Олегом сюда приехали вместе, он мне вдруг и говорит: «Смотри, это мать одного из сотрудников отдела. Его лет двадцать как убили, если не больше. Я ее тогда на похоронах видел». Уж не знаю, что он на тех похоронах делал, да это и неважно. Главное, что в этот момент все звезды сошлись. И знаешь, я в произошедшем увидел добрый знак, не сказать — руку судьбы. Не бывает таких совпадений, чтобы именно здесь и именно сейчас все сплелось воедино. Нет-нет, это все не просто так! Кто-то определенно играет на моей стороне. Кто-то очень могущественный.
— Это все очень здорово, только частично непонятно, — помотал головой Коля. — Особенно про «здесь и сейчас».
На самом деле сейчас ему было почти плевать на детали, он судорожно соображал, что делать дальше, вот только ничего умного, увы, не придумывалось. По всему выходило, что загнал его ведьмак в угол, да такой, из которого не выбраться. Все козыри у него на руках оказались, и не факт, что какой-то сюрприз на потом не припасен. Запросто может оказаться так, что в рукаве у него и пятый туз припрятан.
— Это потому, что ни ты, ни твои коллеги не видят всю картину целиком, — пояснил ведьмак. — И очень хорошо, что дело обстоит именно так, в противном случае твой начальник никогда бы вас сюда не отправил. Сам бы приехал, но вами рисковать не стал.
— А если поподробнее осветить происходящее? — предложил ему Коля. — Я так понимаю, времени у нас хоть отбавляй.
— Почему нет, заодно и другую твою просьбу выполню, — покладисто согласился Илья. — Видишь вон ту девушку? Да нет, другую. Вон, курносенькую, у которой на груди приколота изумрудная брошь в виде виноградной грозди? Ну да, ее. Это и есть именинница, Лизанька Рославлева-Заречная. Кстати, эту брошь ей сегодня утром подарил ее папенька, в честь пятнадцатилетия. Подарок недешевый, но и повод веский. По меркам времени, в котором мы сейчас находимся, пятнадцатилетие — это тот возраст, с которого молодые люди считаются взрослыми, причем настолько, что могут принимать самостоятельные решения и даже вступать в брак. Кстати, через год именинница и выйдет замуж, ее мужем станет во-о-он тот юноша. Он сын помещика, живущего по соседству. Хорошая получится пара, они проживут душа в душу много лет, и детей нарожают немало.
— Искренне за них рад. — Коля шмыгнул носом. — Но ясности сказанное не добавило.
— Это потому, что я не упомянул одну вроде бы незначительную, но определяющую деталь, — пояснил ведьмак. — Ее будущего мужа зовут Петр Муромский, и она, согласно традициям, сама в замужестве станет Муромской.
Коля внимательно глянул на девушку, которая кружилась в танце со статным офицером, после на молодого Муромского, который понуро стоял у стены, а затем на своего собеседника.
Глава семнадцатая
«Силикаты»
— А тебя, стало быть, зовут Илья Станиславович, — уточнил он. — И фамилия твоя…
— Муромский, — охотно закончил за него фразу ведьмак. — Молодец, догадался. Это моя прабабка. И это мой дом, по праву рождения.
— Сдается мне, ты кое о чем умолчал, — с сомнением протянул оперативник. — Если бы все по праву рождения могли такие штуки со временем устраивать, то мы бы замотались подобные средневековые клубные вечеринки прикрывать. И потом — люди вокруг не
