привстал. — Все они давно сгнили в земле, а я, Михаил Ростогцев, стою перед тобой. Подумай, стоит ли становиться помехой моим планам?
— Ты напугать меня решил, что ли? — усмехнулся оперативник. — Ну-ну! И хотелось бы подробностей о тех, кто сгнил в земле. Я читал архивные записи, лет эдак сто пятьдесят назад тебя подозревали в убийстве одного из моих коллег, причем тогда ты как-то умудрился выскользнуть из рук правосудия, а дело закрыли за недоказанностью. Может, покаешься, расскажешь о том, как оно тогда все вышло?
— Поражаюсь я людской глупости, — раздвинул губы в улыбке немертвый, показав свои клыки, куда большие, чем у его слуг. — Ведь все можно миром решить, полюбовно, без никому не нужного драматизма. Но нет, вам такой вариант не подходит, вы…
Грохнула дверь, в залу влетел Данила, который, похоже, стоял около нее с той стороны. То ли охранял наш покой, то ли подслушивал — уж не знаю, что вернее. Он распластался на полу, и тот, кто вошел в зал через распахнутые двери, попросту перешагнул через него.
— Михаил, я, мягко говоря, удивлен, — немного укоризненно сообщил вурдалаку Карл Августович, как только приблизился к столу. — По какому праву ты похитил этого молодого человека? Кто тебе позволил это сделать? Да, добрый вечер, господа, прощу прощения, что сразу вас не поприветствовал. Просто мое возмущение не знает границ!
— Хотел бы я знать, кто мне запретит делать то, что хочется? — оскалил клыки князь. — И еще, Хранителя кладов никто не похищал. Он прибыл сюда доброй волей.
— Это так? — глянул на меня Шлюндт. — Он говорит правду?
— Когда возникает вопрос, его надо решать, — отозвался я. — Мне представилась такая возможность, я ее использовал.
— По-моему, я сказал тебе, что сам займусь данной проблемой, — укоризненно произнес антиквар. — Или ты счел мои слова пустой болтовней? Так знай, что я никогда не даю ложных обещаний.
Вурдалак расхохотался, его поддержал Михеев, и даже Данила у дверей тихонько подхрюкивал.
— Вам весело? — черты лица Шлюндта, до того старчески-мягкие, вдруг изменились, теперь перед нами стоял не чудаковатый дедушка в чуть мятом костюме и забавной шляпе, а боец, пусть и немолодой, но все еще смертельно опасный для своих противников. — Хорошо, смейтесь. Главное, помните, что за смехом всегда следуют слезы, таков закон бытия.
— Мы не над вами, — вурдалак мигом перестал хохотать, а его подручный покинул залу, снова притворив за собой двери. — Просто ситуация вышла потешная, вот и…
— Что ты ему пообещал? — не обращая внимания на слова хозяина дома, поинтересовался у меня антиквар.
— Ничего, — отозвался я. — Говорю ведь — просто хотел объяснить этому господину, что не надо меня донимать своими предложениями. А господин Михеев любезно согласился выступить гарантом того, что никто никому тут не навредит.
— Господин Михеев — большой мастер в подобных вопросах, — нехорошо глянул на оперативника Шлюндт. — Как и его коллеги, как ныне живущие, так и давно покинувшие земную юдоль. Они всегда рады всем помочь, причем совершенно безвозмездно, а после снять пенки со всех горшков. Не так ли, Павел Павлович?
— Не так, — равнодушно ответил ему оперативник. — К тому же всем в Ночи давно известно, что самый большой мастер по этой части именно вы, Карл Августович. Куда нам до вас? Валерий прав — я тут только для того, чтобы он мог без опасений объясниться с тем, кто мешает ему жить. Теперь, выходит, даже не с тем, а с теми. Впрочем, может, оно и к лучшему.
— И еще спорный вопрос, что лучше — наша прямота или ваши византийские методы, — добавил вурдалак. — Мы хотя бы…
Бум-м-м-м! Снова грохнули двери, в залу опять влетел Данила, правда, на этот раз куртка на нем была изрядно разодрана.
— Что еще? — рявкнул князь Ростогцев, опять вскакивая на ноги, а после просто-таки по-змеиному прошипел: — Ты?
И правда, на огонек пожаловал еще один гость, как видно, совсем уж незваный.
— А это кто? — спросил я у Павла, с любопытством рассматривая того, кто вызвал у хозяина дома такую реакцию. — Ты не в курсе?
Был нежданный визитер высок, строен, хорошо сложен, а пущей импозантности ему добавляли седые волосы, собранные сзади в конский хвост. Короче, мечта румяной домохозяйки, отправившейся в одиночку на не самый дорогой курорт.
— Это Арвид, — вместо оперативника ответ дал антиквар, причем говорил он на грани слышимости. — Глава семьи Ленц, одной из самых влиятельных в Москве. Он всегда и везде любит быть первым, есть у него такой пунктик. А тут, экая досада, опоздал. Должно быть, сильно расстроился из-за этого.
— И почему мне кажется, что его появление тут неслучайно? — задумчиво глянул на Шлюндта Михеев.
— Понятия не имею, — равнодушно отозвался тот. — Я сторонник формул, фактов и цифр, предсказания не по моей части. Сходи к цыганам, это их промысел.
Впрочем, я их особо не слушал, поскольку куда интереснее было наблюдать за главами вурдалачьих семейств.
— Я не звал тебя в мой дом, — рыкнул Михаил, подходя к улыбающемуся собрату. — По какому праву ты сюда заявился?
— Дом твой, но тот, кто в нем сейчас находится, тебе не принадлежит, — ответил ему Арвид. — Он нужен всем нам, и ты не вправе присваивать его.
— В Поконе ничего такого нет, а значит, закон не нарушен. — Михаил наклонил голову так, будто собирался боднуть противника. — Все, что не запрещено, разрешено. И уж точно меня не волнует то, что ты подумаешь на этот счет. Ты никто. Почему меня должны волновать соображения пустого места?
— Помнится, лет двадцать тому назад на последней большой встрече глав семей ты пел другие песни, — презрительно сморщил аристократический нос с горбинкой Арвид. — А теперь, гляжу, осмелел!
Кстати, он больше был похож на предводителя вампиров. В хрестоматийном смысле, имеется в виду. Но он мне не нравился точно так же, как и его собрат.
— Убирайся, — очень тихо посоветовал собеседнику Михаил. — Разговор не закончен, но сейчас для него не время и не место.
— Отчего же не уйти? — покладисто согласился с ним Арвид. — Как только мы урегулируем вопрос с тем, кто и как будет пользоваться услугами Хранителя кладов, я немедленно удалюсь. А если я сделаю это вместе с означенным господином, то выиграют все.
И вот тут я расхохотался. Нет, мне правда стало смешно, потому никакого наигрыша, никакой истерики в помине не имелось.
— Ох! — отсмеявшись, я вытер слезинку, выступившую в уголке глаза. — А вы график составьте, ребята. Понедельник, вторник, исходящие линии получения доходности, нисходящие. Еще можно нормативы выкапывания кладов установить. Этот, как его…
