Маша сидела молча, уставившись в голую стену перед собой, и лишь беззвучно шевелила губами. Так прошло пять минут, долгих и томительных, и если по правде, драгоценных.
– Пожалуй, пойду, – снова сказал Гуляев.
– Фазылов говорил, что на куттере есть приемник, – сомнамбулическим голосом промолвила Маша.
– Очень слабый, – подтвердил Витя.
– Они смогут принять наше сообщение?
– Смогут. Если догадаются включить приемник.
Маша посмотрела на него недоумевающе, и тогда Витя пояснил:
– Он нужен, когда один человек находится на станции, а другой отправился куда-нибудь на куттере. Обычно же приемник выключен. За ненадобностью.
– Есть надежда, что они включили приемник в экстремальной ситуации?
– Нет. Какой в том смысл?
– Хорошо, – сказала Маша досадливо. – В смысле, ужасно. Можно как-нибудь привлечь их внимание?
– Трудно сказать…
– А придется! – безжалостно заметила Маша.
– Ну, есть способ, – промямлил Витя.
– Расскажешь по дороге. – Маша уже стояла в дверях, собранная, уверенная, совершенно на себя не похожая. – А есть способ заставить главкора Вараксина выслушать меня?
– Нет, – промолвил Гуляев печально. – Это невозможно.
– Это невозможно, девушка, – заявил Вараксин ледяным голосом. – И даже не потому, что вы несете какой-то болезненный бред, а по той причине, что спасательный корабль уже в пути и по моим расчетам десять минут назад вошел в экзометрию.
– Как? – растерялась Маша. – Шеф-пилот рассчитывал затратить на подготовку не меньше часа, а прошло минут сорок!
– Аким Салихович имеет такую привычку, – кивнул Вараксин. – Называет сроки с изрядным запасом.
Маша беспомощно поглядела на Витю Гуляева. Тот пожал плечами: мол, я тут ни при чем.
– Но ведь спасатели все равно не успеют, – сказала Маша безнадежным тоном.
– Возможно, – сказал подошедший Фазылов. – Но я рассчитываю на то, что Яровой и Антонов придумали какой-нибудь способ продержаться на три часа дольше, чем позволяют ресурсы.
– Это было бы чудом, – произнесла Маша укоризненно.
– Чудеса случаются, – сдержанно сказал Фазылов.
– Как часто они случались в вашей богатой биографии? – спросила Маша.
Фазылов иронически усмехнулся, а затем взглянул на нее жестко и прямо. Теперь он выглядел особенно грозно. Такого одень в кольчугу, вскинь на кряжистого конька, и он завоюет Великую Степь. «Надеюсь, ему не взбредет в голову меня стукнуть», – быстро подумала Маша.
– Нечасто, – наконец произнес Фазылов.
– А теперь, милая девушка… – Вараксин деликатно, но в то же время непреклонно начал выпроваживать ее прочь.
– Я вам как раз чудо и предлагаю, – сказала Маша, поджав губы.
– Не надо нам ваших чудес, – немедленно сказал Фазылов.
Но Маша продолжала настаивать:
– Я знаю, как выгадать те несколько часов, что у вас в дефиците. И даже больше, – она сосредоточилась и добавила в свой игрушечный голосок максимум убедительности. – Я – знаю.
– Откуда вы только беретесь на мою голову, – тяжко вздохнул Вараксин. И вдруг свирепо зарычал: – Домой! К мамочке! В куклы играть!
На них все оглядывались.
– Олег Петрович, так нельзя, – воскликнул из своего угла Витя Гуляев. Голос его предательски дрожал. – Хотя бы выслушайте прежде!..
– Цыц! – рявкнул Вараксин. И напустился на бедного Гуляева: – Вы почему здесь? У вас смена закончилась? Вот и ступайте отдыхать, а то будете завтра дрыхнуть на посту…
– Когда такое было? – обиделся Гуляев.
– Олег, – вдруг промолвил Фазылов спокойно. – Все равно мы никак не можем повлиять на ситуацию. Мои ребята будут лететь к Марге семь часов. Почему бы не уделить этой девочке несколько минут?
– Уделишь одной несколько минут, тут же появятся другие! – огрызнулся Вараксин, хотя уже и не так агрессивно. – Не успеешь оглянуться, как вокруг тебя уже водят хороводы астрологи, хироманты и экстрасенсы!..
– Я энигмастер, – сказала Маша отчаянным шепотом. – Коль скоро вы обратились ко мне за помощью…
– Не помню, когда такое было, – отчеканил Вараксин.
– Вы сами пригласили меня на совещание, – рассердилась Маша. – И позволили задавать вопросы! – Голос ее окреп. – По правилам Тезауруса это равнозначно официальному обращению к энигмастеру за помощью.
– Не знаю я ваших правил… – пробурчал Вараксин, совершенно уже по инерции.
– Для Тезауруса это несущественно, – произнесла Маша с напором. – Я собрала информацию, провела анализ ситуации. И вполне готова высказать свои рекомендации. За которые, между прочим, несу ответственность не меньше вашей. – Холодея от собственной дерзости, она перешла на чугунный канцелярит. – Вам также следует знать, что мои выводы, в особенности если вы к ним не прислушаетесь, будут обязательно проверены экспертами Тезауруса. Если они окажутся обоснованными, факт вашего уклонения от сотрудничества будет предан гласности.
– И что? – сердито осведомился Вараксин.
– Ваша профессиональная репутация будет разрушена. – Маше ужасно хотелось захныкать и убежать куда глаза глядят. Но она умела дрессировать своих внутренних трусливых крольчат, ее научили этому в Тезаурусе. К тому же, чем меньше оставалось шансов на отступление, тем сильнее она утверждалась в собственной правоте. Придав лицу отсутствующее выражение, она закончила черствым голосом: – Вы будете виноваты во всем плохом, что случится.
– Это угроза? – спросил Вараксин, набычившись.
– Речь идет о спасении людей, – удивилась Маша. – А вы бог весть о чем думаете!
– Тезаурус… – произнес Фазылов раздумчиво. – Серьезная контора. Но вот зачем туда берут детишек?
– Мне двадцать четыре года! – обиделась Маша. – Я чуть младше Лермонтова и намного старше Галуа! Какое это имеет отношение к нашей проблеме?
– Из простого любопытства: что вы предлагаете? – спросил Фазылов, усмехаясь.
– Я уверена, что Яровой и Антонов живы, – твердо, как на экзамене, проговорила Маша. – Что они находятся неподалеку от куттера либо внутри него и ждут помощи, – заметив, что Фазылов шевельнул губами, она упреждающе вскинула ладошку. – Пожалуйста, не перебивайте. Мы должны привлечь их внимание к бортовому приемнику…
– Покричать в мегафон? – ввернул Вараксин.
– Сигнал «свой-чужой», – тихо промолвил Витя Гуляев.
– Ах да, – сказал Фазылов с деланным равнодушием. – Кто же помнит такие мелочи!
– Я помню, – мстительно заявил Гуляев.
– …а затем, – продолжала Маша, – передать по экзометральной связи директиву в форме, исключающей возможность ее неисполнения. И повторять эти действия до того момента, как ситуация разрешится тем или иным образом.
