назад к Вам с этим предложением подъезжал, но Вы как тогда обозвали виноделие богомерзким занятием, так и потом не собирались с этим связываться. Надеясь на то, что Вы уже никому ничего не докажете, он скорее всего даже Ваше имя при совершении сделки не упомянул, и надеялся этот винный пай после Вашей смерти аккуратно подгрести под себя. Так, Винс?
– Это поклеп! Я буду жало…
– Доктор, отберите у него портфель, будьте добры. Спасибо. Чую я, здесь много интересной информации, которая заинтересует не меня одну. А теперь помогите мне вызвать того, кто вправе разбираться с разбазаривателями чужого имущества… не к судье же сразу кидаться…
– Не имеете права, да я на вас…
– У нас хорошие и, главное здоровые санитары, Винс. Желаешь свести с ними более близкое знакомство? И на окно не поглядывай, второй этаж, как минимум ноги переломаешь. Барышня Илона, будьте добры, спуститесь в рецепцию и попросите дежурную сестру-монахиню вызвать старшего унтер-офицера с сопровождением из ближайшего жандармского поста.
А когда вполне приемлемый с виду штаб-вахмистр с неуклюжими рядовыми начал составлять опись бумаг моего нерадивого работника, выяснились настолько интересные факты, что увели его уже под арест. При этом я выслушала как господин Шекей излагает крайне интересные эпитеты и пожелания в мой адрес, да такие цветистые, что одному из присутствующих нижних чинов даже пришлось дать ему по сопатке. Для увещевания не хамить. И после этого кто-то будет говорить, что в провинции скучно, как в болоте? Да тут страсти кипят похлеще Шекспировских!
А потом как будто прорвало надорванный мешок, и ко мне насыпались знакомые с визитами. Аж пять тарахтящих теток с букетами! Я малость перепугалась, но, слава Господу, Илона с доктором чуть не хором заявили, что я еще слаба, мне трудно разговаривать, и весь визит может продлиться не более четверти часа. За столь короткий промежуток времени основные беседы удалось свести к двум темам: чего мне нельзя есть и какая сволочь мой бывший управляющий.
– Дорогие мои… а на что Вы ставили по результатам нашего с ним разговора?
– Я – на то, что Вы его с треском выгоните с должности!
– Я – на то, что он Вас в очередной раз уговорит ему поверить.
– А мне казалось, что Вы только заставите его перепродать пай в компании Деака…
– А мне – что даже если ты его не простишь, то все-таки пожалеешь…
За то, что он был готов оставить меня без медицинского вмешательства? Позволить сдохнуть в муках? А потом, «с прискорбием извещаем», «во цвете лет», «примите наши соболезнования» и «упокой душу рабы твоей» с подсчетом всего того, что он успел у меня наворовать? Неужели я произвожу впечатление законченной идиотки?
– А я сразу сказала, что просто пинком под зад он не отделается и поставила на скандал и последующее судебное разбирательство! И выиграла! Браво, Клерхен, я в тебе не сомневалась!
Надо же, хоть кто-то из пятерых сплетниц в меня верит. Как хоть зовут эту верующую, не обращаться же к ней «эй, ты!» Да и к остальным тоже… Ой, пора прикинуться уставшей, благо отпущенное визитершам время явно истекло. Доктор Барна как добрый гений появился вместе с сестрой-монахиней и под предлогом обработки шва ловко выставил всех за дверь. Другое дело, что они и там щебетали, и стрекотали как взбудораженные сойки.
– Утомили они Вас?
– Не столько они, сколько необходимость участвовать во всем этом грязном разбирательстве с управляющим… С учетом ареста он не уйдет от наказания… Только вот кем его теперь заменить…
И глаза прикрыть, выдав наружу крайнюю степень утомления. Доктор, ты вроде не подлый человек, не бросишь слабого в беде, так помоги уже больной беспомощной старушке. Подскажи куда ей обратиться со своими проблемами, иначе опять прилипнет к ней такой же вот вороватый помощник и пойдет обобранная им бабулька по миру. И доктор не подвел:
– Самый лучший персонал… в бюро Арона Силадя.
– Ой, да, помните, господин Силадь для Вас проводил сделку по продаже конного завода! – обрадовалась Илона.
Не помню я этого, но пожаловаться дополнительно самое время.
– Эх, чтоб мне еще тогда задуматься о смене управляющего…
– Тогда было незачем, – вздохнула девушка. – Тогда его отец был управляющим, а при нем каждый филлер 20 был учтен.
Угу, значит это нечистое на руку сокровище перепало мне… по наследству? Но менять его все равно придется.
– Доктор, как Вы думаете, я выдержу сегодня еще одну беседу… с представителем бюро Арона Силадя?
– Не следовало бы… на следующий день после операции… но, как по мне, вполне выдержите. Я вообще думаю, что те, кто надеялись на Вашу безвременную кончину, сильно просчитались…
Я выдержала. Тем более, что присланный работник Габор Варга мне понравился. Не лебезил, не заискивал, вопросы задавал по делу, златых гор заранее не обещал, даже пожурил, что до такой степени не вмешивалась в управление собственным состоянием. Я старательно прикидывалась полной дурой, отдавшей дела на откуп сладкоречивому мерзавцу, да и что еще я ему могла сказать? А так – какой спрос с меня, пожилой, доверчивой? Господа, пожалейте, взвалите на себя эту непосильную для меня ношу! Доктор Барна, на которого я искоса глянула пару раз, одобрительно кивал в такт словам юриста-консультанта Варги. И он покинул палату, унося свое назначение в качестве управляющего делами семьи Мезейне, подписанное мною требование на передачу ему всех документов по моему имуществу и доступ к счетам в банке Сомодя. Будем надеяться, на сей раз я не ошиблась.
А потом меня напоили жиденьким бульоном и предложили отдохнуть. Для Илонки принесли узкую койку и оставили на ночь гореть маленькую лампу со свечой. Я чуть не заснула, но потом вспомнила, что меня весь день царапало и спросила новообретенную родственницу:
– А кого ты все время ждала? Кто должен был прийти?
Можно подумать, я не видела, как она постоянно на дверь косилась. И кто же это? Подруга? Еще один родственник? Поклонник?
– Бела.
Кто есть Бела? Как бы отреагировать, чтоб себя не выдать?
– А я не думала, что он появится. Все-таки есть занятия поинтересней, чем по госпиталям разгуливать…
– У нас родная тетя чуть не умерла, а у него, значит, есть занятия поинтересней! Я надеялась, что он все-таки вспомнит… и соизволит…
Вот оно как. Похоже, Бела – ее брат. Значит у меня есть племянник Бела Кочиш. Который не счел нужным навестить-проведать помирающую тетушку. Запомним. Учтем. А теперь – спать!
И уже через неделю меня согласились выписать. Правда советов надавали – уйму!
