– Разве он в Бэрдокке?
– А вы не знаете?
– Черт вас возьми!
– Эти часы подарил вам Лаваль?
– Какое вам дело до моих часов?
– Или Фрост?
– Я повторяю. Какое вам дело до моих часов?
– Если хотите знать, самое прямое… – Янг аккуратно ссыпал «песок» в пластиковый пакет, извлеченный из кармана. И добавил, вставая: – Увидите Фроста, скажите так. Кашу, заваренную им вместе с вашим братом, расхлебывает Альбуди. Знаете такую? И передайте Фросту мой гостиничный телефон. Вот я записываю его на уголке календаря. У меня понятный почерк?
6
Поистине черный день.
Килби–старший задыхался от возмущения.
Так легко попасться на удочку какого–то копа! Куда смотрит Палмер? Что вообще происходит в Бэрдокке? С каких это пор Джулия перестала понимать посетителей? Дотянувшись до бренди, Килби–старший сделал глоток и с отчаянием уставился на выпотрошенные инспектором часы. При чем здесь Фрост? Про какую «кашу» говорил наглый коп?
К черту!
К черту всех!
Он встал и накинул на плечи плащ.
Черным ходом, мимо обескураженной Джулии, не ответив ни на один из ее вопросов, Килби–старший медленно спустился в парк, разбитый с южной стороны Издательского центра.
ДЖИНТАНО! ДЖИНТАНО! ДЖИНТАНО!
К черту всех!
Просто посидеть на скамье.
ГОВАРД Ф. БАРЛОУ ОБЕЩАЕТ БУДУЩЕЕ!
И снова пылающее над городом:
ДЖИНТАНО!
Убедиться, что мир по–прежнему устойчив.
Привести мысли в порядок.
СОЗВЕЗДИЕ ПАТ!
Накрапывал мелкий дождь. За стеной зеленых дубов раздавались хлопки.
«И в сердце растрава, и дождик с утра. Откуда бы, право, такая хандра? »
Килби–старший догадывался – откуда.
Посидеть молча. Ничего не слышать, не видеть. Не обращать внимания на потрепанного бродягу, бредущего по аллее.
Он опять возмутился.
Что происходит? Бродяга в центре Бэрдокка! Команда капитана Палмера полностью распустилась!
Бродяга приблизился.
– Билл?!
– Ни слова, Эрвин. Идем в редакцию.
7
– Попроси свою дуру не заглядывать в кабинет.
– Но Билл! Почему дуру? Ты знаешь Джулию много лет. Она тебя обожает. – Килби–старший никак не мог придти в себя. – Почему ты выглядишь, как после голодовки?
– Считай, я сидел на диете.
Фрост медленно прошелся по кабинету.
Его не интересовали многочисленные часы. Его не интересовали картины и книги. Он и на Эрвина–то не смотрел.
– Могу я связаться отсюда с Ингой?
– Конечно. Но как ты оказался в Бэрдокке?
– Никаких вопросов, Эрвин! Не хочу отвечать на твои дурацкие вопросы. Когда Ингу отправили в клинику?
– В день смерти Анри.
– Он спекся?
– Билл!
Фрост поморщился. На улыбку это не походило.
– В клинику можно звонить напрямую?
– Конечно.
– Тогда звони. Если трубку возьмет Инга, передашь мне. Если кто–то другой, выкручивайся, как хочешь.
– Но почему выкручивайся ?
– Да потому что я теперь пользуюсь только таким словарем. И потому, что я никому не верю. Не пялься на меня как на покойника. Ты сам сказал, что эта роль досталась Лавалю.
– Но почему, почему, почему ты так говоришь?
– Не теряй времени!
Не спуская растерянных глаз с химика, Килби–старший набрал номер.
– Доктор Макклиф?… Да, это я… Конечно… Не может подойти к телефону?… Хорошо, я перезвоню…
И повесил трубку.
– Я понял, – злобно заметил Фрост. – К ней не подпускают?
– Она не в форме, Билл. К тому же, тобой интересуются копы.
– Зачем?
– Не знаю. Час назад вот здесь сидел инспектор ФБНОЛ из столицы штата. Здоровенный тип с низким лбом. Он нес какую–то чушь. И распотрошил подарок Лаваля. Видишь? Он забрал песок из часов. Черт побери, Билл, хотя бы ты не кричи на меня! Кажется, этот коп знал, что ты у меня появишься.
– Откуда он мог знать это?
– Представления не имею. Но знал. Иначе бы не попросил передать тебе…
– Что передать? Что ты тянешь?
– Несколько слов. Всего только несколько слов. Кашу, заваренную им вместе с вашим братом, расхлебывает Альбуди . Это он про тебя, Билл. По–моему я ничего не перепутал. И оставил свой телефон. Что все это значит, Билл?
– Вставай!
– Но куда мы?
– К Рону. Надеюсь, он сумеет нам растолковать сказанное.
8
Янг тщательно запер дверь.
Он был уверен, что капитан Палмер уже знает о его возвращении в Бэрдокк.
Выложив из кармана рабочий блокнот, инспектор молча уставился на нарисованный сутки назад треугольник. Вершины треугольника уже не казались ему столь уж загадочными. Теперь за каждым сочетанием стояли конкретные имена, события, предположения. Правда, общей четкой картины все ещё не было.
Три года назад в Бэрдокке действительно произошло нечто такое, что образовало указанный треугольник.
А до этого?
Не мог же взрыв рвануть сразу.
Янг вынул из кармана пластиковый пакет с порошком, изъятым у Эрвина Килби.
Динамит… Изумрудный кейф… Психотомиметики… По мозгам здорово бьет…
Рука сама потянулась к молчащему телефону.
– Дэвидсон? Это Янг. Как насчет пива? Я ведь задолжал тебе за сведения о тех студентах… Все правильно… О тех, что помогали себе динамитом .
– Извини, Эдвин, я в запарке, – прохрипел Дэвидсон. – Шеф тут развернул бешеную активность. Но на запрос в Информационный центр Дона Реви, ну, этот самый Институт социальных проблем, мне ответили. Так вот, ты удивишься. Те ребята, что в свое время фигурировали в деле с динамитом , зарегистрированы как безнадежные наркоманы. Как тебе такой поворот? А некоторых вообще уже нет. Тебе интересно? Прислать список?
– Пока не надо.
Янг положил трубку.
Вот открылась и еще одна сторона дела.
Гениальный Дон Реви тоже из «звездных мальчиков».
Как ни называй ублюдков, решил Янг, они ублюдками и остаются.
Изумрудные кристаллики маняще поблескивали. Янг понимал, что многое сейчас зависит от его выводов. При том от верных выводов. Он не имеет права на ошибку.
«…если уж разбираться по существу, то мой маленький бизнес куда невинней того, которым вы занимаетесь».
«…разве Эринии ссорились с Танталом? »
Янг пытался увязать все узнанное им воедино.
«…препарат для привилегированных психов».
«…совершенно новое слово в индустрии искусственных удовольствий».
«…этот изумрудный кейф не затуманивает, а просветляет любые мозги».
«…Блик? Это имя носили все мои предки по материнской линии».
И крик Альбуди:
– Бликус!
Где ключ к этой мозаике?
Как выстроить известные факты правильно?
