заметила Беата, — а вы пока потрудитесь объяснить, с какой стати поднос оказался в вашей спальне.
— Ха, вы его сначала там найдите!
Беата вошла в знакомую комнату, уверенно подошла к трюмо и открыла нижний ящик.
Подноса внутри не было.
Она не поверила своим глазам. Зашарила ладонями, но ничего не нашла. Беспомощно оглянулась. Комната была та самая, но искомая вещь просто испарилась! Как так?!
— Видите? Ничего тут нет. Я жду ваших извинений, — торжествующе потребовала Барбара Томпсон.
Беата выпрямилась и посмотрела на нее в упор. Она вдруг поняла, что произошло.
— Вы забрали поднос и перепрятали вчера утром, прежде чем Джеральд пришел за ним. Сообразили, что здесь он укажет на вас как на воровку. Куда вы его дели?
Она с досадой подумала, что провести очередной сеанс ясновидения без фамильяра у нее не выйдет. Да и не стоило делать этого в чужом доме: слишком опасно. Ведьма в трансе не замечала ничего и была уязвима.
— Чушь! Подноса здесь нет! Извиняйтесь давайте!
Джеральд бросил внимательный взгляд на Беату, затем шагнул к двери и закрыл ее изнутри.
— Что вы делаете? Я буду кричать! — Барбара Томпсон явно занервничала. — Вы хоть знаете кто мой муж?!
— Рогоносец, — коротко бросил Джеральд, — он ведь не в курсе, с кем вы провели вчерашнюю ночь?
Она окаменела.
— Что… что за наглые обвинения… я была дома…
Джеральд покачал головой.
— Не были. В видении Беаты спальня была пуста, а поднос находился в нижнем ящике трюмо. Выходит, вы вернулись и тут же его перепрятали. Я видел, как загорелись ваши глаза при словах о ценности подноса из белого железа. Но разве ваш муж не исполняет все ваши желания? И стоит ли обворовывать его? Это ведь бессмысленно: поднос нужен культу Калунны, он вам не принадлежит, его ищет полиция, и сбыть с рук просто не выйдет. Отдайте его сейчас — и мы скажем, что сами нашли его. А будете упрямиться — ваш муж узнает о вашей измене. Вы же окажетесь за решеткой за воровство, когда мы найдем поднос в другом месте.
Барбара Томпсон задрожала. Но она все еще не желала признаваться в похищении подноса, упрямо скрестив руки на груди. Беата молчала, не мешая Джеральду давить на нее. Тот, подождав немного, сменил тактику.
— Что насчет ваших детей? Как они будут жить, когда вас отправят в тюрьму?
— Они не мои, а позапрошлой жены Кларка, — огрызнулась та, — нам плевать друг на друга. Пусть отец о них заботится, я здесь не для этого!
— А для чего?
— А для чего пятидесятилетние мужики женятся на двадцатилетних красавицах? — презрительно передразнила его Барбара Томпсон. — Кларку нужна была красивая кукла, мне — деньги и дорогие подарки. Его прошлая жена, Матильда, открыла собственный салон и живет припеваючи! Всего-то пять лет потерпела старого зануду! Он молодых жен меняет постоянно. Когда он начал увиваться вокруг меня, я была уверена, что тоже справлюсь, но он… этот…
— Он обижал вас? — мягко спросила Беата.
— Нет. Даже дарил подарки, но требовал отрабатывать их по полной программе, — Барбара Томпсон сморщилась, — а недавно взял мое изумрудное колье и заложил! У него, видите ли, финансовые трудности, а все купленное им — его и только его! Но это мои инвестиции! Шубы мои хочет продать, а я планировала их обменять на роскошный автомобиль! Мерзавец! И ничего с ним не сделаешь! Я что, зря с ним спала?!
Она топнула ногой, задыхаясь от ярости. На лице Джеральда мелькнуло отвращение, но он быстро его подавил.
— И вы решили обогатиться, забрав поднос из кладовки.
— Да, — наконец сдалась она, — его же один раз продали кому-то, так почему не продать еще раз? И Чарльз со мной согласился, но сказал, что слишком опасно хранить его в доме. Я отдала поднос ему.
— Чарльз — ваш любовник? — уточнил Джеральд. — А его фамилия?
— Дэвис. Он — сотрудник музея и по-настоящему любит меня, в отличие от Кларка, — Барбара Томпсон мечтательно вздохнула. — Он давно уже оценил этот поднос, но не решался… неважно. Я все рассказала. Мы ведь больше с ним не преступники? Мы собирались бежать вместе. Ради него я готова была бросить мужа, но не хотелось бы уходить ни с чем.
Беата встрепенулась.
— Джеральд…
— Понял. Я немедленно отправляюсь на вокзал. Госпожа Томпсон, я выполню обещание и умолчу о вашем участии в этой истории. И дам вам маленький совет, как полицейский. По закону все ваши шубы и драгоценности принадлежат именно вам, вне зависимости от того, кто их купил. Это — личные вещи, и вы не можете их украсть у вашего мужа. Берите все, бросайте его и уезжайте подальше, не оформляя развод. Смените имя и обратитесь к ведьме за сменой внешности. Если у Кларка Томпсона сейчас финансовые трудности, он не сможет вложить много денег в ваши поиски, а вы сохраните свою «плату» за брак с ним, пока он ее не отобрал.
— О… спасибо, — она явно удивилась, — хорошая идея. Надо с Чарльзом ее обсудить.
Беата сочувственно вздохнула. Джеральд открыл задвижку на двери.
— Чарльз с вами не поедет.
— Почему?
— Если я найду его в музее, и он отдаст поднос добровольно, тогда да. Но я почти уверен, что обнаружу его на вокзале. Человек, который давно планировал украсть музейную ценность, не станет делить прибыль с богатой любовницей. Он предпочтет забрать ее подарки и скрыться. Вы ему больше не нужны, как ваш муж — вам. Это просто невыгодно — спать с вами, когда поднос из белого железа уже у него.
Барбара Томпсон пошла красными пятнами. Ее красивое лицо исказилось.
— Ложь! Чарльз меня любит! Это нелепость: предположить, что он… что он…
Она вдруг замерла, а потом зарыдала. Упала на кровать и горестно взвыла. Беата и Джеральд покинули ее спальню.
— Надо же, оказывается, неприятно, когда тебя используют как кошелек, — с сарказмом заметил Джеральд, — удивительно, правда?
Беата хмыкнула.
— И все же ты дал ей совет, как сохранить ее ценности.
— С этой расчетливой акулы станется отравить собственного мужа ради наследства. Пусть лучше заберет «заработанное» и уедет. Нужно спешить на вокзал. А ты куда сейчас?
— С тобой. Я заколдую этого типа, если он будет сопротивляться или попытается бежать. Ты знаешь, как выглядит Чарльз Дэвис?
— Знаю. В музеях редко работают молодые красавчики, так что я приметил его еще при первом посещении. Он грел уши при допросе директора музея, но при виде меня моментально сделал вид, что прибирается. Тогда я не обратил на это внимания, но сейчас все
