— Холодно, — пожаловался он. — Саш, сентябрь на дворе, давай как-нибудь по-другому проверим.
— Ныряй, — строго велел Богданов. Тут у него зазвонил мобильник, и он отвернулся для приватной беседы.
Игорю пришлось нырять. Вода обожгла холодом, и конечности онемели. Проплыв до середины реки он нырнул, стараясь держать глаза открытыми. Дно не впечатлило. Похоже, об экологии местные жители имели смутное представление — под слоем воды покоились старый ламповый телевизор, наполовину скрытый илом, велосипед без колес, ржавая спинка кровати и вездесущие консервные банки. Зато проплыв чуть вперед, и подняв лицо от дна, Игорь едва не хлебнул воды — перед ним красовались две бетонные плиты, перегораживающие реку, но не мешавшие протоку воды, благодаря аккуратным рядам дыр по всей поверхности. Всего на одну плиту их приходилось не меньше сотни.
Вынырнув, Игорь замахал рукой, привлекая внимание Богданова.
— Нашел? — осведомился тот, прикрыв микрофон, и добавил в трубку. — Я тебе позже перезвоню, заинька, тут засада образовалась. Давай вылазь, Ихтиандр!
— Ну как, впечатлило? — довольно осведомился Богданов, пока Игорь, прыгая на одной ноге, и чпокая пальцем в ухе избавлялся от лишней жидкости.
— Впечатлило, — согласился Игорь. — А что это?
— Демон Максвелла. Вернее, его потомок. Вернее человек, предки которого подцепили эту заразу.
— Мне у Дани спросить? — ежась от холода, поинтересовался Игорь.
— Нет, сейчас сам увидишь.
Сложив ладони рупором, Богданов крикнул в сторону ивняка:
— Есть кто живой?
Ответом было молчание.
— Ладно, — не стал спорить Богданов, и заорал в сторону Игоря, — Подгоняй кран!
Тут же из-под низких веток ивняка выбралась приличного вида девушка, встала на ноги, отряхнула платье, подошла, стараясь не замочить туфельки, и уставилась на полицейских.
— У вас нет крана, — заявила она, обозрев побережье.
— Богданов Александр Сергеевич, — представился Богданов, демонстрирую удостоверение, — а это, — он указал на прикрывшегося ладонями Игоря, не знавшего, куда девать себя от смущения, — лейтенант Князев. Что ж вы, девушка, порядки нарушаете?
Девушка удивленно смотрела, не зная, что ответить, Видя ее затруднительное положение, Богданов сдался.
— Да не пугайтесь так, — сказал он гораздо мягче, — вы лучше Георгия позовите.
— Дядя Жора умер, — потупившись, пробормотала девушка.
— Дядя? Он вам дядя? Черт, вы еще и плодитесь, — досадливо стукнув себя по ноге, простонал Богданов. — Много вас таких еще?
— Если вас интересует влечение к порядку, — гордо выпрямившись, заявила девушка, — то оно передается по мужской линии. Я являюсь исключением.
— Не понял, — шмыгнул носом Богданов.
— Дядя Жора умер, не оставив сына, — медленно, как тупому, пояснила девушка. — Я дочь его старшей сестры и являюсь последней носительницей нашего призвания. Мой сын станет приемником, когда подрастет.
— У вас есть сын? — разочарованно спросил Богданов, и Игорь не мог его осудить.
Девушка действительно была хороша. Стройная, высокая, заплетенные в косу светлые волосы спадали до талии, а глаза, еще синее чем у Богданова, смотрели невинно, как у младенца. Наличие ребенка несколько остужало.
— Пока нет, но непременно будет, — заявила девушка.
— Могу поспособствовать, — быстро сориентировался Богданов, и Игорю пришлось громко кашлянуть, приводя коллегу в чувство.
— Черт, — ругнулся Богданов и сплюнул через левое плечо. — Что ж, барышня, давайте разбираться.
Голос его вновь стал тверд, физическая заинтересованность девушкой упала, и Богданов стал жестким профессионалом, к зависти Игоря, который не знал, куда себя девать и бочком подбирался к аккуратно сложенной стопке форменной одежды.
— С какой целью вы просили Крота вынести плиту с дороги? — осведомился Богданов.
— Вы что, не видите? — удивилась девушка. — По этой реке каждый год рыбы идут на нерест против течения. Это непорядок.
— Это способ выживания, — поправил Богданов.
— Нет. Река течет вниз, все объекты следуют за ней, и обратный процесс противоестественный. Любое физическое тело идет по пути наименьшего сопротивления. Вы же проходили это в школе? — спросила девушка.
Судя по выражению ее лица, она искренне сомневалась, учились ли вообще ее оппоненты в какой-либо школе, помимо школы милиции, естественно.
— Что-то слышал, — кивнул Богданов. — Только давайте уточним, барышня, расхищение чужого имущества к законам физики не относится. Это ближе к уголовному кодексу, до двух лет, замечу. Общего режима, правда, но два года это два года. Вам дядя Жора успел объяснить, что к чему?
— Мне не надо объяснять, — гордо ответила девушка, переплетая косу. — Тут все просто, вверх по течению реки направляется физическое тело, вместо того чтобы пребывать в состоянии покоя или искать пути наименьшего сопротивления…
— Стоп, — велел Богданов, выставив ладонь. — Давайте начнем сначала. Итак, как вас зовут?
— Лида, — снизошла девушка и быстро поправилась, — Лидия Геннадьевна Жаркова.
— Очень приятно, — с чувством отозвался Богданов. — Теперь давайте уточним, Лидия Геннадьевна, подстрекательство Крота на кражу плит само по себе неэтично, его запросто могут пристрелить, если заметят, а вот ваше стремление упорядочить движение по реке вызывает уважение.
— Вы какой-то странный, Александр Сергеевич, — насмешливо заметила Лидия, глядя ему прямо в глаза. — Про какого крота вы все время толкуете?
Богданов и Игорь одновременно напряглись. Кажется, девушка окончательно пришла в себя и ее здравый смысл включился.
— Какие-то два года общего режима приплели, — удивленно продолжила Лидия. — Вы что, собираетесь доставить меня в участок…
— В отделение, — вежливо поправил Игорь, натягивая форменную куртку.
— Хорошо, в отделение, — не стала спорить Лидия, — и предъявить мне похищение плиты и установки ее в неположенном месте? Опомнитесь, Александр Сергеевич, кто вам поверит?
Вот так Богданова разбили по всем статьям.
— Воровать плохо, — напомнил он. — Жители поселка эту дорогу делали на свои деньги.
— Мне жаль, честное слово, — повинилась Лидия, смущенно потупившись, — но вы же понимаете, невозможно идти против своей сущности.
— Да, тупик, — согласился Богданов. — Игорек, отойдем.
Отведя Игоря в сторонку, он привычно втянул носом воздух и осмотрелся.
— Чего ты все носом шмыгаешь, — буркнул Игорь — Насморк замучил?
— Принюхиваюсь по привычке, — рассеянно ответил Богданов. — Чуешь?
