Донал переходил от одной группки гостей к другой, остановился поговорить с Левисоном, который жевал что-то с тарелки со странными угощениями, напоминавшими пальцы, заканчивавшиеся маленьким черным глазом.
— Что ты ешь, Лев?
— Не имею ни малейшего представления, но выглядит соблазнительно. Попробуете?
— Воздержусь.
Он прошел дальше, и тут его заметила дива и поманила к себе. Вокруг певицы собрался плотный кружок важного вида господ.
— А это, — провозгласила она, — мой блистательный личный детектив. Видите, как меня ценит городское начальство?
— Вы для нас огромная честь, — воскликнул тристополитанский советник, у которого поверх жабо висела платиновая цепь — свидетельство его высокой должности. — А вы капитан?..
— Лейтенант Риордан. Рад служить, советник.
— Нельзя жалеть средств на охрану, — изящный взмах рукой, — такого бесценного таланта и такой божественной красоты.
— О, Эдвард, вы льстите мне!
Донал с легким поклоном отошел в сторону. Дива бросила на него ещё один прощальный взгляд, и ему показалось, что он заметил иронию в темных и необыкновенно красивых глазах. Затем все свое внимание она обратила на советника, возобновив свой изысканный, но совершенно бессмысленный диалог.
Блистательный детектив…
Весь остаток вечера до двух часов пополуночи Донал оставался на периферии, и, когда дива наконец спустилась к своему лимузину, Донал последовал за ней. Они ехали к отелю «Экземплар», и пустые улицы без людей и машин напоминали жуткие призрачные долины.
В этот час языки пламени, пляшущие над входом, казались усталыми. Швейцары, напротив, были полны энергии, они живо распахнули двери перед певицей. Она с двумя своими компаньонками взошла по ступенькам, с обеих сторон её сопровождали Петров и Дюкесн, за ними следовал Донал.
Внутри отеля свое место уже заняла ночная смена, и Донал мог отдохнуть. Тем не менее он не смог удержаться от того, чтобы ещё раз пройтись по опустевшим коридорам отеля, по темному ресторану и тихому (хотя и не совсем безлюдному) бару. Все было спокойно.
* * *
Домой Донал возвращался по гипотрассе, стараясь не обращать внимания на пьяницу, который не сводил с него глаз всю дорогу. Пока лейтенант шел к дому от станции, его никто не потревожил.
У себя в квартире, несмотря на поздний час и стоны неисправного водопровода, Донал принял горячий душ в старой жестяной кабинке. Но вода неожиданно кончилась до того, как он успел смыть с себя мыло.
Донал вытерся полотенцем и уселся за простой деревянный стол с бутылкой «Жака Дофена». Открутив пробку, поднял рюмку и, повернувшись к теням на стене, выпил её до дна.
Вкус у напитка был огненный.
Ещё две рюмки, и Донал закрутил пробку. Затем, чувствуя, как чешется все тело от не до конца смытого мыла, заставил себя улечься в постель и долго смотрел в потолок, терпеливо ожидая, когда же придет сон.
Ну вот и славы добился, подумал Донал. Хоть какой-то.
* * *
В пять часов утра по пустынной улочке на расстоянии двух кварталов от отеля «Экземплар» по тротуару двигалось безжизненное тело. Нечто невидимое удерживало голову, ноги послушно тащились по земле.
За ним мерцали волны темного свечения. Нечто тащило человека, пребывавшего в бессознательном состоянии.
Оно заволокло его за угол и отпустило. Голова человека упала на тротуар с отвратительным глухим стуком. Нос был разбит, в щеках образовались раны.
Рядом с головой сверкнули две дорогие элегантные туфельки черного цвета. На их владелице был серый костюм, а волосы и кожа были пепельные.
— Что это? — спросила она.
«Шатался рядом с отелем. Я его нашла».
— И все?
«Не совсем. Загляни ему в карманы».
Женщина оглянулась по сторонам, затем опустилась на одно колено и сунула руку в перчатке в карман избитого мужчины. Оттуда она извлекла пистолет, заряженный небольшими стрелами. Заряд был покрыт темной жидкостью, запах которой невозможно было спутать ни с чем другим.
— «Лунная тень». Смертельная доза.
При нем также была удавка, автоматически затягивавшаяся при соприкосновении с шеей жертвы. Она сокращалась до размеров кулака… но довольно медленно. Смерть неизбежная и при том весьма мучительная.
Женщина выпрямилась, держа в руках оба орудия планировавшегося преступления. Человек судорожно дернулся, веки слегка затрепетали, и затем он снова погрузился в полную неподвижность.
— Ну, Ксалия, что ты предлагаешь с ним сделать?
Воздух вновь покрыла темная рябь, и голос произнес:
«Ничего».
— То есть как?
«Просто так».
Женщина снова оглянулась по сторонам и увидела их: две пары янтарных глаз, сверкнувших в темноте.
— Просто оставить его? Для них?
«Пойдем, Лора. Он хотел убить диву».
— Я знаю. Но он не из Черного Круга. Просто одинокий псих.
«Я высказала, — слова как будто повисли в воздухе, — свое мнение».
Лора снова взглянула на израненного человека и пошла прочь. Через мгновение загадочная рябь в воздухе последовала за ней.
Донал проснулся в 5:23 за семь минут до того, как должен был зазвонить будильник. В памяти остался обрывок последнего кошмара, уже стекавшего в глубины подсознания, подобно струйке воды в слив раковины. Он все ещё слышал удалявшийся вопль. И вот все прошло.
Лейтенант воспользовался удобствами, которые предоставляло ему его жилище, глотнул противной воды из-под крана — по крайней мере, сегодня она оттуда текла, — натянул на себя старый черный спортивный костюм и выбежал из квартиры. Улицы были пусты, как обычно в этот час.
Вверху на расстоянии ста футов над ним летел управленческий сканбат, и Донал помахал ему. Возможно, потом кто-нибудь из Отдела по надзору, просматривая память сканбата, узнает его.
У каменного постамента на углу лейтенант проделал то же самое, что делал всегда, — вставил свое удостоверение в нужную ячейку, и дверца открылась. Донал спустился по каменной винтовой лестнице.
Ты чувствуешь?
Донал остановился, дрожь пробежала у него по телу, но он заставил себя успокоиться. Здесь никого нет. Он продолжал спускаться, пока не достиг катакомб.
А там он побежал по древнему каменному полу.
Ты чувствуешь песню?
Могильный холод обжигал кожу Донала, заставляя его бежать быстрее, пока он не разогрелся. Наконец лейтенант добежал до того помещения, где стояли саркофаги.
