Ты слышишь?
Он заставил себя бежать ещё быстрее, а когти, которые, конечно же, были всего лишь плодом его воображения, терзали его нервы и крюками впивались ему в тело.
Ты слышишь песнь праха?
Когда Донал вернулся к каменной лестнице, руки его дрожали, крупные мышцы бедер почти занемели от напряжения, и, поднимаясь по ступенькам, он боялся упасть. Когда дверь со скрежетом стала открываться, на какое-то мгновение её заклинило, и Донала пронизал леденящий ужас.
Но вот она открылась, и Донал неловкой походкой вышел на тротуар и направился домой.
* * *
В середине дня Донал выкроил немного времени на то, чтобы соснуть на заднем сиденье полицейского автомобиля. Возможности потренироваться в тире у него не было, поэтому, проснувшись и не открывая глаз, он заставил себя войти в транс.
Донал представил, как засаживает пули прямо в самые жизненно важные места своей жертвы. Затем с долгим, глубоким и судорожным вздохом он вернулся к реальности.
— Эй, лейтенант, может, кофейку выпьете?
— Если только с пончиками.
— И это можно устроить.
Двое полисменов, Бельден и ОТрейди, оставили Донала одного в машине, пока он спал, сами же стояли неподалеку, чтобы услышать рацию, если они кому-то понадобятся. Теперь они снова сели в автомобиль и выехали из переулка. Остановились они на ультрафиолетовых линиях, запрещавших парковку, перед кафешкой «Вкусно и сладко». Бельден пошел за кофе.
— Он любит сладости от «Тарантула», — пробормотал ОТрейди, — от которых зубы чернеют.
— Прекрасно.
Вернулся Бельден с простенькими пончиками с красникой и большими стаканами из змеиной кожи, полными весьма посредственного кофе. Количество в ущерб качеству.
— Становитесь культурным, лейтенант? — Бельден уселся на сиденье пассажира спереди и снял маленький змеиный ротик, служивший крышечкой для стакана. — Оперу полюбили?
— Весьма, дружище. С возрастом волей-неволей становишься интеллигентом.
— Слышал, что эта дива — супер. — ОТрейди, сидевший за рулем, откусил здоровенный кусок пончика и запил его большим глотком кофе. Громко чавкая, он спросил: — Она, что, на самом деле такая красавица, как про неё говорят?
— О да, — ответил Донал почему-то очень тихо и отставил свой кофе в сторону. — Она именно такая.
* * *
Второе представление превзошло первое. Публика, богатая, но не принадлежавшая к самым влиятельным семействам города, была менее скована в выражении чувств. И, чувствуя столь теплый прием, участники спектакля ответили поистине блестящим исполнением.
В тот вечер не только дива, но и все остальные певцы исполняли свои партии с невероятным совершенством. Некоторым из них снова удалось довести публику до слез.
Братья Бродовски несли службу за кулисами. Оказалось, что они уже успели переговорить с Левисоном, и после представления Эл Бродовски отозвал Донала в сторону.
— Священный Аид, лейтенант! Вы были правы. Двадцать голых тел, шикарные сиськи со всех сторон. Трудно с собой справиться.
— Э-э… Замечательно, что вы наконец обратили внимание.
Выговорившись, Бродовски ушел, оставив Донала в полном недоумении, на самом ли деле тот видел двадцать обнаженных женщин или просто решил посмеяться над лейтенантом.
— Эй, — позвал его Левисон. — Что-нибудь случилось? Стоите и так озадаченно смотрите перед собой.
— Размышляю над стратегией. Петров и Дюкесн подготовили её автомобиль?
Её означало автомобиль дивы.
— Все в порядке. Она все ещё намерена поехать в «Пять сезонов»?
— Да. Обед из семи блюд. — Доналу и всем остальным придется стоять вокруг обедающих и внимательно следить. — И разные салаты в придачу.
— А вы успели перекусить? — спросил Левисон.
— Конечно. А ты?
— Захватил с собой бобовый сандвич. Тилли сделала мне его вчера вечером. А вы?
— Два пончика с красникой и громадную порцию кофе из «Вкусно и сладко». С Бельденом и ОТрейди.
— «Вкусно и сладко»? — Левисон вздохнул. — Счастливчики!
Через несколько мгновений появилась дива, сопровождаемая толпой поклонников. Донал с удивлением подумал, неужели ей это до сих пор не опротивело?
Сидя на заднем сиденье машины Бельдена и ОТрейди, Донал внимательно смотрел из окна. Внутри у него было гадко и вовсе не из-за плохого кофе, а из-за понимания того, что убийца может находиться где угодно.
И вновь члены команды Донала были распределены по важнейшим пунктам. Трое провели целый день в «Пяти сезонах», постоянно путаясь под ногами у шеф-повара, но пытаясь не попадаться на глаза посетителям. Донал бродил от одного поста к другому, выходил на улицу, смотрел, не появилось ли что-то необычное, странное, бросающееся в глаза, но ничего такого не обнаружил.
Три часа спустя они вернулись в «Экземплар».
Смена Донала закончилась, но он не смог удержаться от искушения пройтись по коридорам и барам отеля. Немного поболтал с Шонованом, детективом отеля, который, по его словам, никогда не спал, и — что тоже вполне вероятно — никогда не покидал здание гостиницы.
Было уже очень поздно, когда Донал наконец добрался до дома.
На следующее утро он встал в семь. Страшно хотелось пробежаться. И хотя к этому времени движение на улицах было уже довольно интенсивным, лейтенант решил не спускаться в катакомбы, а удовольствоваться небольшой пробежкой по тротуарам. Донал никак не мог забыть жуткий шепот, который преследовал его вчера под землей.
Он принял душ — горячая вода шла без перебоев, — съел на завтрак омлет, натянул чистую рубашку и надел свой второй костюм, прошедший основательную стирку в «Тряпках Фоззи».
День вроде бы обещал быть удачным.
* * *
На сегодня было запланировано дневное представление, собравшее совсем иную публику — детей в сопровождении родителей. Они хлюпали носами и смеялись там, где требовалось, хотя сюжет был явно выше их понимания.
Доналу с третьего раза удалось наконец-таки ухватить суть происходящего на сцене — истории, в которой невинность столкнулась с честолюбием, право и справедливость — с желанием отомстить любой ценой. Он научился скрываться за тяжелой портьерой, как только дива начинала петь свою заключительную арию над телом мертвого принца Тюроля. Именно в это мгновение профессиональный инстинкт изменял Доналу, и его охватывала неземная печаль.
После спектакля дива вернулась в отель отдохнуть, и, пока она там находилась, Донал патрулировал улицы вокруг «Экземплара». И тут среди автомобилей лилового цвета он увидел темный «Виксен». Он сразу же вспомнил машину, припаркованную рядом с комплексом Энергетического управления.
