- Ну, полагаю, ты не просвещать меня по части магии приехал.
- В самом деле, - словно извиняясь, ответил я.
- Ты сказал, что тебе нужна помощь. Так что случилось?
Да, решиться рассказать всё дочери и впутать её оказалось значительно труднее, чем я думал:
- Я говорил, что считаюсь последним иоаннитом. Это не так, и речь не о тебе. Выжил кто-то ещё, он искусен и силён. Он нарушает Кодекс, поэтому должен быть остановлен. Ты же читала Кодекс?
- Ага, согласно ему, я вне закона, - растянула улыбку Виктория. - Ты тоже нарушил Кодекс, почему вдруг решил останавливать другого?
- Это было всего одно нарушение, и то мне было нелегко на него пойти. А этот иоаннит, его называют Монархом, он задумал распустить щупальца очень далеко. Представь себе иоаннита, ставшего международным преступником, диктатором... Последствия могут быть страшными, в том числе и для того, что осталось от Ордена.
- И для тебя это важно?
- Виктория, я живу больше века, и почти вся моя жизнь была связана с Орденом. Я теперь не терплю, когда на него просто косо смотрят. Этот же Монарх решил между делом развязать войну, так что я боюсь, завершится его беспредел страшным...
Дочь спросила, и я рассказал всё. Всё с того момента, как случайно коснулся аронакеса Отфули, и до того, как убил в подворотне другого аронакеса. Детали, которые я и не надеялся запомнить, всплывали одна за одной в густых красках, таких же густых, как мазут неопределённости, в который мне предстоит лезть.
Рассказ занял много времени. Часто приходилось задерживаться и растолковывать всё на пальцах, особенно когда мы увязли в беспределе профессоров Университета Шроленсоуна. Я в них и сам не силён.
И так, под несмолкаемый шумовой фон членов банды, мне удалось вооружить Викторию всем, что знаю сам.
Хотя сомневаюсь, что эти знания - оружие, а не обуза.
- Теперь я должен добраться до Монарха, зная лишь то, что около недели назад он отправился в Фанек за профессором Андре Ремапом.
- Это тебе сказал тот аронакес, которого ты убил? Мог врать, - раскритиковала бандитка мою доверчивость.
- Он этого не говорил никому, - сглотнул я. - Только слышал.
- Не понимаю...
Разумеется. Оберегая Викторию от страшного дара и чудовищного соблазна, я самолично вырвал из учебника страницы про чтение мыслей. Не заглядывай в чужой дом, как говорится...
- Виктория, послушай, то, что я сейчас расскажу, очень важно, - я нервно выдохнул. - Дело в том, что иоанниты умеют читать мысли. Но они этого не делают, потому что это очень опасно: прочитав чужие мысли, иоаннит сходит с ума, его сознание не выдерживает ещё целой жизни.
- То есть, все до единого мысли и эмоции переходят в твою голову? Ужасно-то так... А почему нельзя прочитать совсем немного?
- Когда-то иоанниты это умели, сейчас же нет. Поверь, читать мысли очень легко, этому даже учиться не надо. И это очень опасно, так что, пожалуйста, даже не думай пробовать!
Испуганный тон убедил девчонку - та интенсивно закивала и даже сделала крестообразное движение левой рукой (наверно, знак клятвы).
Но тут же у неё перехватило дыхание от догадки...
- Так ты прочитал мысли того...
- Да, пришлось. Сотрудничать с ним слишком опасно, а выведать нужные сведения иначе не вышло бы.
- Значит, ты сойдёшь с ума?
- Я умру. Я не сказал, но это летально... - выдавил я через силу.
Виктория совсем растерялась, поникла. Её хватило на один единственный вопрос:
- И сколько тебе осталось?
- Вообще, прочитав мысли, иоаннит редко протягивает больше суток. Но я всё спланировал, - я задрал рукав, продемонстрировав дочери чёрный браслет. - Это Ярмо Быка, старинный артефакт, хранившийся в Соборе Святого Бруно, там у нас тайники. Название не отражает сути, но он создан как раз для того, чтобы укрепить сознание, получить больший контроль над чужими мыслями. Его создали ещё в то время, когда чтением мыслей кое-как можно было пользоваться. Сегодня же...
- Он не спасёт тебя? - прозвучало, как вколачивание последнего гвоздя в крышку гроба.
- Нет, не спасёт. Всего-то оттянет момент... Предполагалось, что с ним можно продержаться около месяца. Но я прочитал аронакеса, а это сразу жизни демона и человека. В лучшем случае у меня дней десять, может, двенадцать.
Виктория взглянула на меня со смесью обиды и разочарования. Слава богу, бандитская жизнь очерствила её настолько, что она не зальётся в истерике, чего бы крайне не хотелось.
- Вот ты паршивец, - можно даже расслышать насмешку в её голосе. - Кто ж навещает для того, чтоб рассказать о том, что скоро умрёт?
- Твой отец.
- Я это вижу, - рассмеялась она.
Так лучше, пусть винит меня и насмехается надо мной. В конце концов, чувствую, что этим она в меня. Не видь я родственников столько же, сколько пришлось ей, относился бы к ним вообще как к случайным прохожим.
Виктория, разумеется, не совсем так ко мне... Кстати:
- А сколько тебе лет? - сказанув, я сразу застыдился вопроса, поэтому постарался загладить меткой догадкой. - Тридцать шесть?
- Тридцать пять. Тридцать шесть исполнится в феврале.
- Извини, подзабыл.
- Ничего, - махнула рукой Виктория.
И вновь мы замолчали, предавшись внимательному изучению друг друга. Виктория выглядит как двадцатилетняя - всё магия иоаннитов. Стань ты магом хоть в младенчестве (а с дочерью так и получилось), вырастешь до двадцатилетнего нормально, как все, а потом будешь щеголять затянувшейся молодостью, набирая где-то год за пять лет. Вот так вековые пни, вроде меня, выглядят на сорок.
Хотя внятно мне про это не рассказывали, так что до сих пор остаётся загадкой, скажем, двухвековой магистр, выглядящий на пятьдесят или около того.
Как же забавно сейчас осознавать себя недоучкой.
- Так тебе нужна помощь с поисками этого учёного? - посерьёзнела и воспользовалась деловым тоном.
- Вообще-то, мне бы не помешало прикрыть спину, когда буду вышибать дерьмо из Монарха.
- Я уж подумала, что постесняешься спросить. По рукам, Белая Бестия и её банда в твоём распоряжении.
- Сколько у тебя людей? - взглянул я на бессонных головорезов за стеклом.
- Десять. Все верные, надёжные, опытные и, что самое главное, безбашенные. Если я попрошу, пойдут хоть против иоаннита, хоть против паровоза. Но им надо всё объяснить.
- Так пойдём.
Виктория ловко соскочила с кресла, из положения, в котором она сидела, сделать это было непросто. Она пулей рванула к двери, и вот мы уже двигаемся из потаённого угла, минуя бочки, лавки и всякий хлам. Команда Бестии обратила на нас взгляды, понимая, что что-то грядёт.
