Глава 12
Детектив сориентировался по плану, где находится «Альбатрос». Оказалось, что в противоположную сторону от его отеля. Стоило собраться мыслями в спокойной обстановке, насколько она вообще может быть спокойной в сложившихся обстоятельствах. И не копаться же с оперативной информацией прямо на проходе, в самом деле? Алекс отправился к себе. Чтобы хоть немного сбить адреналин, бурлящий в крови, – пешком. В рекреациях отелей и крытых галерей по случаю тайфуна был аншлаг. Стихия бушевала не на шутку, и гости Парадиза обсуждали капризы природы, даже не подозревая, что рядом с ними происходят вещи пострашнее бури. Номер встретил хозяина пустотой и чистотой. Детектив рухнул в кресло и закрыл глаза. Глубокий вдох. Медленный выдох. Глубокий вдох. Ме-едленный выдох. Не время для паники. Всё, что могло случиться, уже случилось.
Он подался корпусом вперед и запустил комм. Прежде всего – сообщение от Генри. С учетом новых вводных, всё было ожидаемо. Криминальных заявлений по Парадизу были единицы. Ни одного дела по убийству. Ни одного изнасилования. Ни одного грабежа. Хотя по грабежам дело понятное: «вжик» по руке – и уже никаких грабежей. А в остальном? Где семейное насилие, драки, пьяные дебоши? Местные что, ангелы во плоти? Алекс не был специалистом в области культурной антропологии. Он был всего лишь детективом отдела по расследованию убийств. И, тем не менее, знал: единственное, что способно удержать человеческие существа от агрессии – серьезная внешняя опасность, против которой необходимо объединиться. Но даже это – не гарантия. Ныне уже покойный Джозеф Фит говорил, что человечество погубят жадность и гордыня. Нам свойственно судить о людях по себе. Поэтому профессор забыл самую страшную угрозу для человечества – глупость. Она не ведает границ. Она вообще ничего не ведает, это же глупость. Так вот, даже зная, что выжить можно только вместе, некоторые умудряются воровать, насиловать, убивать… Что говорить о людях, живущих в комфортных условиях? Однако Парадиз был исключением. Напарник говорил, что встретил несколько заявлений о сексуальных домогательствах на Парадизе, но не в отношении аборигенов, а на спутников для отдыха. И дела заводились, соответственно, на планете проживания заявителей. Было несколько дел о пропаже граждан. Точнее, дел было девять. Все – за последние восемь лет. Заявления по пяти из них были позже отозваны. При этом ни одно из них не было открыто на Парадизе. Впрочем, Себастьян наглядно показал, как здешняя охрана правопорядка реагирует на потерпевших. А ведь китиарец наверняка был более настойчив, чем средний гражданин Союза. Опять же, заявители, как правило, были с других планет. Там они обнаруживали пропажу, там и обращались в полицию. Генри прислал не только общую статистику преступности, но и сами дела. Кайса правильно описала портрет жертвы: молодая, одинокая – экстремально одинокая – женщина. Данных для статистически достоверных выводов было недостаточно, но, на первый взгляд, внешность не была фактором отбора. Из сведений о пропавших следовало, что все они имели покладистый характер. Бледная моль во всей красе. Итак, восемь заявлений, пять отозванных, по трем оставшимся – полная тишина. А всё почему? Потому что за них не брался Алекс Коллингейм. Правда, сейчас нужно как-нибудь сделать так, чтобы руки не тряслись. А то взяться-то он может… А удержать?
Китиарец тоже уже прислал сведения о владельцах отелей. На удивление быстро. Хотя, это же – Китиара. И режим аларма. Ему, небось, сейчас ответы на запросы приходят быстрее, чем он их успевает отправлять. Из сведений выходило, что на данном, конкретном курорте, называемом «Южный тропик», было сорок пять отелей. Средний, такой, курорт по вместимости. Больше бы просто не выдержал пляж. К отелям прилагалась полная развлекательная инфраструктура: клубы, спортивные сооружения, рестораны, магазины, казино, массажные и косметические салоны, в общем, отдых на любой вкус и кошелек, чё. Здесь же находился единственный космодром на побережье, который обслуживал еще семь курортов, до которых можно было добраться на аэротакси. Как и говорила Саманта, у курорта было целых восемь хозяев. Восемь мега-корпораций, которые владели подобными заведениями по всему Звездному Союзу. Одна входила в десятку, остальные уверенно держались в топ-100 по профилю. Два названия были знакомы Алексу по Кварталу Развлечений родной планеты. Две корпорации из восьми принадлежали чайнизским кланам. Было бы странно, если бы они здесь не отметились. Одна из них имела головной офис на Гедеоне. По открытым источникам, как сообщалось в информации, ни одна из них не была явно связана с Триадой. Впрочем, мафия давно и прочно срослась с бизнесом и медиа-холдингами, и где заканчивалась преступная деятельность и начиналась легальная, наверное, уже не могли точно ответить даже сами мафиози.
Алекс снова откинулся в кресле. Итак. Картина с курортной частью более-менее прояснилась. Оставались под вопросом взаимоотношения владельцев курортов с местными. Мисима, по всей вероятности, лоббировал интересы какой-либо мега-корпорации. С ним не стоит рассчитывать на конструктивное общение. Саманта, с ее «зоологическими» пристрастиями, вряд ли может стать источником полезной информацию. Остается Чет. Детектив посмотрел на часы. До официального начала обеда оставалось полчаса. Система «кормежки» на курорте решалась просто до гениальности. При покупке путевки оплачивались проживание и минимальная сумма на развлечения и питание. Отдыхающий мог кормиться в любом из заведений курорта на свой выбор. В каких-то ресторанах, «дружественных» отелю проживания, для него работали скидки. В каких-то – повышающие коэффициенты, чтобы в следующий раз человек думал, где приобретать путевки. Так вот, суточный минимум списывался с курортной карты, превышение – с кредитной. Оттуда же списывалось использование бара в номере и напитки вне основных приемов пищи. В общем, ничто не мешало Алексу пообедать в баре «Альбатрос», в мутных водах которого, если повезет, ему удастся поймать зубастую рыбу по имени Чет Эл Вальтер.
Бар «Альбатрос» представлял собой атмосферное заведение. Темный потолок-полусфера освещался огоньками звезд и тонким серпом спутника, вроде того, что вращался вокруг Древней Геи. На стенах – экранах с плеском перекатывались волны ночного моря. Между ними и деревянными, гладкими, словно отполированными рукавами, столами, вздымались резные перила фальш-фальшборта, обтянутые веревочной сетью. Пол из темной доски слегка покачивался, дополняя иллюзию парусного судна. Хорошо, что детектив не страдал морской болезнью. Впрочем, в космодесант с дефектной вестибуляркой не брали. Для антуража древности на каждом столе располагался стакан, на дне которого живым огнем горела маленькая свечка. Здесь было… хорошо. Уютно. По-настоящему. Алекс представил, как здОрово было бы привести сюда Тайни, пить с нею вино, смеяться и целовать ее тонкие пальчики… Жгучее чувство потери, прятавшееся за завесой паники, обрушилось на Алекса, как тропический ливень на издерганные ветром пальмы. Коллингейм на секунду закрыл глаза, прогоняя неуместные чувства, и огляделся.
Зал был заполнен где-то на две трети. Для середины дня здесь, наверное, много. Вечером здесь точно не протолкнуться, как пить дать. Именно поэтому: в таких местах принято заказывать напитки, а не еду. Однако сейчас в «Альбатросе» в основном обедали. Идея пообедать посреди ночи воспринималась… непривычно. Однако перед посетителями вполне себе стояли широкие плоские тарелки с рыбой и овощами. Коллингейм не чувствовал ароматов еды. Но не потому что это была синтетика, а потому что проектировщики заведения отлично продумали систему вентиляции. Никаких навязчивых запахов от соседнего стола. Только легкий аромат выброшенных на берег водорослей и свежесть бриза.
Освещение было слабым, поэтому Чета детектив скорее угадал, чем увидел. Тот сидел в дальнем углу в компании мужчин и, жестикулируя, что-то рассказывал. Вообще-то куполообразный потолок должен был усиливать звук, но, напротив, все звуки, кроме всплесков волн, каким-то техническим чудом вязли. Алекс натянул дружественную улыбку и направился к столу Чета и Ко. Где уже сидит пятеро мужчин, всегда найдется место шестому. На столе, к которому детектив продвигался, обходя столбы мачт и спотыкаясь о ножки скамей, стоял небольшой бочонок, суда по остаткам пены в паре бокалов, пива, и большие тарелки с закуской. Не совсем то, что хотел бы Коллингейм на обед, но на работе не привередничают.
